Опустошенные души (ЛП) - Валенти Сюзанна. Страница 32

Я со стоном агонии упал на колени рядом с ней, а Магнар со вздохом сожаления запустил пальцы в ее волосы.

— Как скоро она исцелится? — он умоляюще спросил меня.

Я осторожно перевернул Валентину, чтобы осмотреть ее затылок. Чистая выходная рана вырвала кусок ее божественных волос. Но это было хорошо. Нам не нужно было выковыривать пулю. Оставалось только подождать, пока она найдет в себе достаточно сил для исцеления.

— Она устала, — прошептал я. — Ей нужна кровь.

Магнар выхватил свой меч из-за спины, полоснул им по руке, распорол рукав и разорвав плоть. Он гордо поднял голову, прикладывая рану к губам Валентины, и я возненавидел себя за то, что не могу принести ей такую жертву.

Запах его крови взывал ко мне, как молитва, и я закрыл глаза, ожидая, когда Валентина насытится. Когда я убедился, что она проглотила достаточно крови, я умоляюще посмотрел на Магнара. — Брат, я отчаянно нуждаюсь в крови.

Он натянуто кивнул, протягивая руку, и я припал к ране, жадно напиваясь из него. Вкус его крови пробудил во мне свирепый голод, ее восхитительная сладость прокатилась по моему языку и завладела моими чувствами.

Когда Магнар решил, что с меня хватит, он откинул мою голову назад, чтобы вытащить мои клыки из своей кожи.

Он поднял Валентину, опустился под нее и положил ее голову себе на колени.

Я держал ее за руку, оставаясь перед ней на коленях, как никчемный пес, которым я и был.

— Мы подвели ее, — выдавил я, глядя на Магнара.

— Мы должны все исправить, — сказал он с тяжелым выражением в глазах.

— Она может избивать меня несколько дней, морить голодом, разрывать на части и оставить мое бесполезное тело жариться на солнце, — сказал я, прижимаясь лбом к ее руке.

— Мы предложим ей все, что ей нужно, чтобы утолить ее гнев на нас, — согласился Магнар. — Я бы умер тысячью смертей только за то, чтобы снова увидеть ее улыбку.

— Я бы умер десятью тысячами смертей, — возразил я, сжимая ее безжизненные пальцы.

Магнар раздраженно хмыкнул, но больше ничего не сказал.

Мы молча ждали, пока двигатель самолета гудел вокруг нас, и мир, казалось, становился все темнее без Валентины.

В конце концов, она пошевелилась, и я вытер кровь с зажившей кожи у нее на лбу. Она тяжело заморгала, и я погрузился в темные глубины ее взгляда.

Ее губы приподнялись в надежде. — Близняшки? — Умоляюще спросила она, и я чуть не расплакался от того, как сильно не хотел открывать ей правду.

— Все еще живы, — выдохнул Магнар. — Мы так глубоко сожалеем, ты не можешь даже… — Валентина повернулась и ударила его так сильно, что его голова мотнулась набок.

Она вскочила с его колен и нанесла резкий удар мне в бок. Я упал на спину, сцепив руки и глядя на нее. — Делай с нами все, что хочешь. Мы должны быть наказаны.

Она посмотрела между нами, приподняв верхнюю губу, затем отвернулась к ряду окон. — Я даже не могу смотреть на вас обоих прямо сейчас, как вы могли меня так подвести?

Я подполз вперед, взял ее за ноги и прижал их к своей груди. — Пожалуйста, любовь моя, делай с нами все, что захочешь, чтобы утолить свой гнев.

Она оттолкнула меня от себя, отошла и открыла шкафчик в передней части гостиной самолета. Она взяла бутылку портвейна, вынула пробку и выпила содержимое, как измученный жаждой дикий кабан, плещущийся в пруду. Она швырнула пустую бутылку обратно в шкафчик, затем повернулась к нам с яростным взглядом.

— Положи его на спину, — приказала она Магнару, и он бросился ко мне, заставляя меня опуститься на ковер. Я лег добровольно, замерев, ожидая, что Валентина причинит мне боль. Я нуждался в ней. Я хотел, чтобы ее ногти разорвали мою кожу и впились в это тело, которое так глубоко подвело ее.

— Расстегни его рубашку, — скомандовала Валентина, и Магнар разорвал ее, открыв ей мою обнаженную грудь.

Она хищно улыбнулась, глядя на меня сверху вниз, а затем уперлась своим острым каблуком мне в живот. Она надавила, и я подавил рев, когда каблук ее туфли врезался в мою кожу. Она шагнула вперед, перенося свой вес на другой каблук, так что и он врезался в меня. Магнар удерживал меня на месте, но в этом не было необходимости. Я бы не пошевелился, даже если она планировала вырвать мне сердце. Оно все равно принадлежало ей, так что она могла делать с ним все, что ей заблагорассудится.

Она продолжала двигаться вверх по моему телу, всем своим весом давя на меня, в то время как ее каблуки жалили меня снова и снова. Добравшись до моей груди, она прижала носок туфли к моему лицу и заставила мою голову наклониться вбок, перенеся на нее свой вес.

— Извинись, — прорычала она.

— Прости, — выдохнул я, наслаждаясь болью, которую она причинила мне за то, что я сделал. — Мне жаль до глубины души.

— Хорошо, — прошипела она, слезая с меня и глядя на Магнара.

Его не нужно было просить, он разорвал на себе рубашку и упал на ковер рядом со мной, ожидая такой же пытки. Я поднялся на колени, положив руки ему на плечи, чтобы убедиться, что он не двинется.

Валентина посмотрела на нас с проблеском удовлетворения в глазах. — Мы больше не потерпим неудачу, правда, мальчики?

— Нет, любовь моя, — пообещал Магнар.

— Клянусь, я подарю тебе их смерть, — сказал я.

Валентина кивнула, сбрасывая туфли и просунув ногу между бедер Магнара, так что он застонал от боли.

— Когда мы приземлимся, я отведу вас обоих в свою постель, — объявила Валентина. — Но до этого момента вы покроетесь кровью и раскаетесь, вы меня слышите?

— Да, — выдохнул я одновременно с Магнаром.

— Хорошо. — Она вцепилась в край дивана, часто моргая. — Мне нужно еще немного поспать, чтобы восстановить силы. Вы можете провести полет, придумывая для себя новые наказания.

Я нетерпеливо кивнул, когда она направилась дальше по самолету и задернула занавеску, чтобы получить немного уединения.

Возбуждение горело во мне, как лесной пожар. Я приму любое наказание на Земле, чтобы воссоединиться с обнаженным телом Валентины. И на этот раз нас никто не прервет.

С

амолет взмыл вверх, и мое сердце разорвалось надвое, пока я смотрела на него. Магнар исчез. Снова. И что еще хуже, моя сестра чуть не погибла.

Мое сердце разрывалось, разбивалось, дробилось на тысячу крошечных кусочков, которые я не была уверена, что когда-нибудь смогу собрать воедино.

Я сжала руку Монтаны, пока ее тело исцелялось. Ее голова снова срослась с шеей, и она оставалась без сознания, пока это происходило, чему я была рада. По крайней мере, ей не пришлось испытывать боль, пока ее тело пыталось привести себя в порядок.

Нас окружал окровавленный снег, и я стиснула зубы от разочарования из-за того, насколько близко мы подошли к тому, чтобы прикончить эту сучку. Валентина уже должна была быть мертва, а Магнар и Эрик прийти в себя. Вместо этого мы все еще застряли в этом аду ее контроля над ними, и мы были ничуть не ближе к тому, чтобы вернуть их обратно.

Я была наедине со своей сестрой. Остальные все еще не вернулись после погони за Эриком в попытке остановить их побег, но я знала, что у них ничего не вышло. Об этом говорил звук проносящегося по небу самолета.

Теплая рука опустилась мне на плечо, и я посмотрела на Джулиуса, а по моей щеке скатилась слеза.

— В следующий раз мы ее поймаем, — хрипло пообещал он, и я почувствовала, что встреча с Магнаром сильно повлияла и на него.

Веном лежал на земле рядом со мной, но я не могла заставить себя взглянуть на тяжелый клинок. Он был испачкан кровью Монтаны и памятью о том, что Магнар сделал с ней. Еще несколько дюймов выше, и моя сестра превратилась бы в пыль.

Монтана пробормотала что-то бессвязное, приходя в сознание, и я крепче сжала ее руку.

— Я здесь, Монти, — сказала я успокаивающе. — Ты в порядке. Просто дай своему телу минутку, чтобы все исправить.

Она издала стон боли, и еще одна слеза скатилась по моей коже.