След оборотня - Левандовский Конрад. Страница 102

– Это означает, ваше величество, что данный закон обычно будет игнорироваться и применяться лишь в случае необходимости, – подытожил судья.

– Именно! Но суть в том, чтобы никто против моей воли, формально, не мог заставить меня соблюдать его требования. И это твоя задача! На основании Свода Королевских Привилегий ты должен неопровержимо доказать все, что требуется. Жрецы не могут схватить меня за шиворот и объявить, что король не соблюдает Закон. Все должно исчезнуть в облаке туманных юридических выкладок и неоднозначностей.

– Будет сделано, ваше величество. А когда это нужно?

– Точно не знаю, – ответил Редрен. – Когда сюда явится представитель Совета Жрецов с требованием казнить Ириан, все должно быть уже готово. Тебе самому придется сориентироваться.

– В таком случае поспешу исполнить приказ, ваше величество. – Судья встал, поклонился и вышел.

Король посмотрел на секретаря.

– Иди позови начальника стражи. Я хочу знать, что он сделал за эти семь дней.

– Да, ваше величество. – Лифен исчез за дверью, оставив монарха одного.

Редрен потянулся и окинул взглядом комнату. Это был один из пятидесяти небольших кабинетов, служивших для обсуждения конфиденциальных вопросов. Король всегда сам, непосредственно перед встречей, выбирал тот, в котором должна была состояться беседа. Эти комнаты отличались от прочих помещений во дворце тем, что перед каждой из них всегда стояли трое стражников, пытавшихся разными способами создавать у прохожих впечатление, что король находится именно здесь. Подобная комедия разыгрывалась даже во время официальных торжеств с участием Редрена и во время его отсутствия в столице. Простой способ сбить с толку пытавшихся что-то подслушать своей действенностью доводил до бешенства многочисленных карийских шпионов. Полтора года назад их тогдашний руководитель впал по этой причине в депрессию и перерезал себе вены. По крайней мере так говорилось в официальном сообщении.

Монарх задумался. Пока что продолжавшееся полтора десятка лет соперничество между Каром и Суминором стоило Ормеду V многих тысяч золотых, а результатом его были лишь очередные унижения и пять войн, из которых четыре были проиграны, а пятая завершилась ничем, поскольку обе армии увязли в топях Северных Болот и, несмотря на самое искреннее желание, не сумели найти сухого пространства достаточных размеров, чтобы сразиться в решающей битве.

Первой причиной подобной настойчивости карийского султана было невезение Редрена, заключавшееся в том, что очередные супруги рожали ему одних дочерей, одну прекраснее другой, а его сыновья имели исключительно внебрачное происхождение. После двадцати лет отчаянных усилий формального, юридического и будуарного характера, когда четвертая подряд королева родила одиннадцатую прелестную девочку, сдавшийся властелин Суминора решил больше не утомлять дворцовых соблазнителей, создававших до сих пор основания для новых разводов, два из которых не обошлись в свое время без помощи мастера Якоба, и примирился с судьбой. Сама эта ситуация, однако, не являлась непосредственной причиной конфликта. Дело было в том, что Редрен раз за разом отвергал очередные предложения выдать своих дочерей за сыновей Ормеда, которых у того, как обладателя гарема, имелось в избытке. Хозяин Катимы поступал в этом отношении в соответствии с волей суминорского дворянства, понимавшего, что если бы только дело дошло хотя бы до одного такого брака, вопрос наследования после смерти Редрена мог бы быть решен в пользу сына или внука Ормеда. В случае заключения нескольких таких союзов произошла бы полная смена династии и объединение обоих государств. Такая перспектива, однако, никого не привлекала, поскольку всем слишком хорошо был знаком установившийся в Каре обычай султана обрубать лезвием топора всяческие дискуссии с подданными. В Суминоре же единственным, у кого были причины считать монарха тираном, был придворный шут его величества. Все остальные обитатели королевского дворца привыкли видеть в Редрене хотя и непредсказуемого, но, по существу, вполне приемлемого дурачка, о чем целенаправленно и продуманно заботился он сам. Именно этой цели служило постоянное преследование шута – индивидуума, от природы полностью лишенного чувства юмора.

– Здравия желаю, ваше величество! – В дверях появился заместитель Красноглазой.

– Садись, – сухо сказал король. – Я слушаю.

– Я знаю, о чем шла речь в Совете Жрецов. Они уже трижды собирались, чтобы договориться, как воспользоваться подходящим случаем. Во время первой встречи…

– Короче! – отрезал Редрен. – Что они собираются делать?

– Они ожидают, что ваше величество захочет отменить Закон Чистоты, и назначили трех докторов права, чтобы те нашли способ этому помешать. Я с них глаз не спускаю.

– Отлично. – Король потер руки. – Ни в чем им не препятствуй, и пусть твои люди стараются их в этом убедить. Что еще?

– Они составляют обращение к народу. Хотят объявить, что ваше величество впал в немилость Великого Рэха, явным знаком чего является отсутствие потомка мужского пола…

– У меня их сорок с лишним! – язвительно заметил Редрен. – Этого мало?

Офицер замолчал, не зная, что ответить.

– Хорошо, можешь ничего не объяснять, а еще что?

– То же, что и всегда, – безбожие, отсутствие должного почтения к жрецам, неуважение реликвий… Речь идет о том святом образе, который ваше величество велели перерисовать.

– Ничего не могу поделать. Не люблю таких мрачных физиономий… Сейчас он, по крайней мере, выглядит намного лучше!

– Дальше, прекратилась охота на ведьм…

– Толку с этого! Впрочем, неправда! Порой я люблю поохотиться на молоденьких ведьмочек…

– …нечисть свирепствует…

– Как всегда.

– …монастырь разграблен пьяной компанией. Похищены жрицы Рэха.

– Эх, молодость!.. – мечтательно проговорил Редрен.

– Наконец, запрет доступа в королевскую канцелярию и та большая восковая свеча, которую ты, господин, велел выслать верховному жрецу вместо объяснений по поводу твоих поступков…

– О! Тут-то и зарыта собака. Хватит. Чего они хотят добиться?

– Этого они пока не решили. Одни за то, чтобы вынудить ваше величество отречься от престола, но не могут договориться о том, кто потом должен занять трон. Другие считают, что достаточно ограничить твою власть, господин, но тоже еще не решили, до какой степени.

– Позаботься о том, чтобы им хватило тем для дискуссий на ближайшие два месяца. Это все?

– Нет, господин, они послали письмо кардийскому настоятелю с требованием воспрепятствовать Красноглазой.

– Итак, каша заварена. Теперь суть в том, кто будет ее расхлебывать…

– Наверняка не мы! – на пороге стояла Ириан. – Приветствую ваше величество!

– Ты здесь? – обрадовался Редрен. – Когда ты вернулась?

– Час назад, – ответила она. – Как раз успела переодеться.

– Нашла меня без труда? – Король чуть улыбнулся. – Что случилось?

– Тагеро бежал в Кар…

– Подожди, – остановил он ее и повернулся к Лифену и Саморро, который встал, когда вошла Ириан. – Оставьте нас одних!

– Увидимся на докладе, – бросила Красноглазая своему заместителю.

– Что ты там натворила, соплячка?! – прошипел Редрен, когда дверь закрылась. – Перекинуть бы тебя через колено и всыпать так, как еще ни одной упырихе не доставалось!

– Прости, господин. – Она опустила голову.

Король махнул рукой.

– По крайней мере, и то хорошо, что ты сама с жрецами разминулась, – сказал он. – Придется им поискать другой повод. Но они его найдут, не беспокойся! Слишком много желчи скопилось в их преподобных печенках. Ты бросила камешек, и обрушилась целая лавина. – Он показал Ириан на кресло. – Крупного скандала нам не избежать.

– Господин, я… – Она не смела поднять глаз.

– Ладно, я понимаю. Надеюсь, больше ты не устроишь мне такую головную боль. Но – хватит глупостей. Слушай внимательно… – Он передал Красноглазой все, что услышал от Саморро, не забыв упомянуть и о чрезмерном тщеславии сотника.