Посланница Поднебесья (СИ) - Бахтиярова Анна. Страница 10

— Соглашайся, Сара. Умоляю! Я не могу прийти туда один.

— Не можешь, — кивнула я, раздумывая.

Поход вместе с клиентом на прием — вещь невинная. Даже если за мной будут следить (а за мной иногда следят по приказу любовника), ничего неподобающего не увидят. Да, мое сердце бьется сильнее рядом с Крисом. Но я слишком сильно им дорожу, чтобы подставить под удар.

Ну а любоваться красивым мальчиком никто не запрещал.

Не ослепнуть же мне, в конце концов.

— Хорошо, золотце. Я составлю тебе компанию. Есть пожелания по цвету наряда?

— Будь в красном, — попросил он и благодарно поцеловал руку.

— Договорились.

Не каждой блондинке идет красный. Но мне любой цвет подходит. А красный… мой любимый. Облачаясь в красное, я чувствую себя богиней, способной развеять в прах любые преграды. Любых противников.

Это не так. Но может же девушка помечтать…

Ларо: настоящее

Медсестры окрестили её Матильдой. Настоящего имени никто не знал, а называть порядковым номером медицинское чудо всем показалось неучтивым. И неважно, что девушка в коме. Главное, она до сих пор дышала, вопреки многочисленным травмам, каждая из которых могла ее убить. Кое-кто даже высказал мнение, что жизнь пациентке сохранила сама достопочтенная Виолетт — главная местная богиня. Или кто-то из ее первых приспешниц.

В другое время меня бы это позабавило. Великая Ларо! Однако ж, не считая мрачного, как ночная тьма, Тайруса, я была последним обитателем Поднебесья, которому хотелось веселиться. Как раз сейчас в бирюзовом зале Высшие старцы и их приближенные решали, как со мной поступить — отправить в капсулу забвения или дать ещё одну попытку заслужить доверие. Я больше склонялась к первому варианту, учитывая выражение лиц заседателей, когда покидала помещение после дачи показаний.

Я с тоской посмотрела на экран — на любимую картинку с радужным домом в неизвестном городе. Вот, угораздило! Опростоволосилась на первом же задании! И во имя чего? Глупейшего импульса! Хотя… Там — в стерильно-белой операционной со мной действительно что-то случилось. Искалеченная девица вновь пробудила то, что мне не полагалось помнить. Меня захлестнуло неконтролируемой волной и выбросило на беспощадные скалы. Но почему? Почему? Одни обрывки и никакой конкретики…

…В бирюзовый зал полтора часа назад я заходила непривычно покорная, спрятав руки за спиной и ощущая, как дрожат перья на сложенных крыльях. Ноги предательски заплетались, но я отчаянно старалась не показать страха. Можно сколько угодно твердить, что все мы умирали. Однако когда угроза полного уничтожения зависает над тобой любимой, единственной и неповторимой, привычные аксиомы видятся в ином свете.

Их было десять. Заседателей. Включая троих Высших старцев, расположившихся в первом ряду в белоснежных мантиях и жилетах, расшитых серебряными нитями. Суровый взгляд главного старца — Аскольда я почувствовала прежде, чем посмотрела на него. Лицо было наполовину скрыто седой бородой — густой, но содержащейся в идеальном состоянии: волосок к волоску, хоть бантик завязывай. В бледно-голубых глазах читалось столько осуждения, что я уверилась: в капсулу меня отправят, не дав сказать ни единого слова в оправдание.

Сидящий по правую руку Высший Ольвет старательно подражал Аскольду. Борода точь-в-точь, но чуть темнее. И поглаживал он её такими же неторопливыми движениями, как и начальник. На меня Ольвет глянул с откровенным презрением, словно на противное мохнатое насекомое, которое стоило поскорее прихлопнуть. Зато в светло-карих, почти медовых глазах третьего старца — Высшего Амэя читалась печаль, на гладко выбритом морщинистом лице застыла тревога. Кстати, он был единственным из верхушки, с кем мне доводилось встречаться раньше. Именно Амэй навещал меня в медицинском блоке после нестандартного «рождения».

На остальных присутствующих я глянула мельком. Знакомых среди заседателей среднего звена было всего двое: Гала, взиравшая с равнодушием, и первый красавец Поднебесья — Ллойд. Поговаривали, эту парочку в прежние времена связывали не только деловые отношение. Подобное между ангелами, разумеется, возбранялось, но, как говорится, свечку никто не держал и реальных доказательств представить не мог. К тому же, на любовные похождения здесь нередко закрывали глаза, при условии, что запретные связи не выпячивались. А вот если б кто-то из нас завел шашни с человеком, тогда уж точно не миновать уничтожения. Без суда и следствия.

Кстати, я внешность Ллойда привлекательной не считала. Нет, черты лица у него более чем правильными: волевой подбородок, идеально ровный нос, высокий лоб, суровые, но чувственные губы. Добавляли шика черные, чуть вьющиеся волосы и серые глубокие глаза. Девушки-ангелы провожали его восхищенными взглядами. Мне же казалось, этот посланник Поднебесья не отличается порядочностью. Реальных причин так думать не существовало, но внутри будто червячок начинал копошиться, когда Ллойд проходил мимо.

А еще я слышала, этот ангел отказался от предложения стать Высшим. Аскольд выбирал помощника на освободившееся место из двух кандидатов: Ллойда и Амэя. Победил второй, но лишь потому, что первый предпочел остаться ангелом среднего звена. Он вовсе не считал себя недостойным высокого звания. Дело в том, что, становясь Высшими, посланники Поднебесья вмиг превращались в стариков, а в планы Ллойда подобное не входило…

Я остановилась посреди зала и уставилась в пол, спиной ощущая тревогу Тайруса, вставшего позади меня с левой стороны. Я отлично понимала наставника. Первые подопечные, доверие, оказанное Высшими старцами, и такая катастрофа. Не скажешь ведь, что группу спихнули бедовую. Раз поставили воспитывать, стало быть, любой прокол учеников — твоя собственная ошибка. Ох, если заседатели меня не приговорят, то Тайрус точно половину перьев повыдергивает.

— Надеюсь, вы понимаете, стажер, что сегодня натворили? — грозно осведомился Аскольд, да так, что под самым потолком громыхнуло, а он в бирюзовом зале высотой метров десять, не меньше.

— Да, Высший, — проговорила я, не смея поднять глаз. Не из страха. Понимала, что, если сейчас гляну на перекошенное лицо, подпишу себе приговор. И наставнику заодно. — Я ослушалась приказа. Нельзя тратить энергию на человека с красным уровнем, когда в помощи нуждаются сотни других людей. Но и это не главное моё преступление. Я не позволила душе покинуть тело, хотя по статусу не имела право на подобное.

Тишину нарушил легкий смешок Галы. Наставнице особой группы мой ответ явно не пришелся по душе. Зато Тайрус позади едва слышно одобрительно крякнул.

— Вы правильно расставили акценты, стажер, — проговорил Аскольд спокойнее, хотя и жестко. — Рад, что вы понимаете степень ответственности. Однако осознание вины не освобождает от наказания. Я так считаю. Коллеги, — обратился он к остальным заседателям, — кто-то ещё хочет высказаться?

— Я хочу, Высший, — объявила Гала и медленно вышла вперед. На фоне белых одежд остальных ангелов, красное платье казалось кровавым. — Я лично объяснила девчонке, что делать. Потому желаю услышать о причинах ее поступка. Пусть объяснит, почему посмела ослушаться.

Ох, какое взяло зло! Не только из-за слов. В тоне Галы прозвучала целая тонна пренебрежения, словно я не ангел, а коврик у порога, об который принято вытирать ноги. Перья опасно зашевелились, но лицу я исказиться не позволила. Мы, между прочим, гордые, обид на всеобщее обозрение не выставляем.

— Сама точно не знаю, что случилось, — призналась я, глянув в черные глаза красивой и высокомерной женщины. Врать не имело смысла, распознает кто, точно конец. — Меня захлестнула жалость. Девушка умирала, но никому не было дела. Приговорили, и всё на этом. Я могла её спасти и вдруг почувствовала, что должна это сделать. Я понимаю, что совершила страшную ошибку, но в тот миг это показалось правильным.

— Кто ты такая, чтобы решать? — усмехнулась Гала, подойдя вплотную. Весь её вид демонстрировал превосходство. Она — особый ангел, а я — ничтожная букашка.