Академия невест-попаданок и Дракон в перспективе (СИ) - Вересень Мара. Страница 25

— Ты когда-нибудь лопнешь от самодовольства.

— Не надейся, — парировал эльф, уворачиваясь от моего тычка. — Болдер… Болдер… О! Как интересно… — Силмэ расплылся в глумливой ухмылочке и подвигал бровями, — а как же ушибленный порталом сексапильный крокодил?

— Может ты уже пойдешь, а? — и принялась спихивать его с постели, приговаривая: — До свидания, Силмэ.

— Рано, — заявил Алданэль и, вместо того, чтобы свалить сам, свалил на пол папку с рисунками, запинал в угол покрывало, утащил себе вторую подушку и разлегся рядом, сунув руку под голову. Еще и задом поерзал, устраиваясь поудобнее. Вот был бы у меня брат, мы бы с ним, наверное, вот так же бы лежали и болтали про всякую ерепень.

— Брат? Серьезно? Вот сейчас… нет не сейчас, попозже… как покажу…

— Ирисе будешь показывать… Ай! Руки убрал! Ихии… Рукиии… Хиии, — хохоча и извиваясь, я отпихивала руки Силмэ, щиплющего меня за бока именно в тех местах, где было щекотнее всего. И как только… Хотя понятно, как и откуда он это знал. И вдруг перестал, приподнялся на локте, чуть нависая, улыбнулся, таинственно мерцая зеленющими глазищами, убрал с моего лица растрепавшиеся волосы, повергая меня в капитальнейший шок.

— Вот теперь, уже почти, — шептал он, склоняясь к моему лицу все ниже, — сейчас!

Дверь распахнулась.

— Мирочка, а к тебе тут…

А Силмэ погладил меня по щеке тыльной стороной ладони, провез ею ниже, походя одернув задравшийся подол…

— Спасибо за мгновения радости, солнышко, — сказал паразит, звонко чмокнул в кончик носа, скатился с постели и, подхватив с пола сапоги, сиганул, как и раньше, через балкон.

— …гости, — закончила Флори.

А я снова промахнулась подушкой по эльфячьей спине.

— У тебя совсем в голове потекло? — напустилась на меня подруга. — Там внизу драг инспектор, а ты тут с эльфами блудишь! Представляешь, что было бы, если бы он со мной поднялся?

— Видимо, в этом и был смысл спектакля, — протянула я, сползая с развороченной постели. — А он собирался? Подняться?

— Может и не собирался, но явно хотел бы.

— Что ему надо?

— Вот сама и спросишь. Стой! Волосы! И платье поправь… Падшая женщина.

— Я сегодня еще не успела никуда упасть, зато узнала много нового.

Перед тем, как выйти пред огненные очи драга Стоуна, я не только себя в порядок привела, но и подобрала разбросанные рисунки. На одном из них на тыльной стороне было выведено: “Молчи”, на другом — “Про все”. Может были еще какие-то поясняющие надписи, но Фло потопала туфелькой и намекнула, что гостя невежливо оставлять одного в чужом доме.

— У него ключ от всех дверей, ему теперь любой дом свой.

— Шшш…

Я стояла наверху лестницы, драг Стоун — внизу. Флори сделал книксен и упорхнула. От драконьего взгляда меня окатило мурашками, и я почувствовала себя… голой. Ну, знаете, вот вам снится, что вы в общественном месте и вдруг понимаете, что на вас одежды нет. А рядом сексапильный крокодил.

Этот просто щекотать бы не стал… Уши мгновенно вспыхнули, а я на негнущихся ногах отправилась дракону в пасть.

Жрать меня прямо на месте не стали, протянули руку и предложили прогуляться.

Глава 3

Был урок художественного письма и стихосложения, и я отчаянно плагиатила классика, потому что в голову ничего не лезло, кроме великого и вечного.

Мист Колто, Лавандовый Сэр, задал тему ожившей стихии. Предполагалось, видимо, писать о пламенях и драконах. Судя по алчным взглядам части сокурсниц, нет-нет, да и бросаемых через плечо в угол, где отодвинув крайний стол, устроился инспектор Стоун, многие так и делали. Я же, не особенно глядя на написанное, нагло выводила в тетради “буря мглою небо кроет”. В рифму все равно не выйдет, да и смысл может появиться неожиданный, поэтому я обычно сразу записывала, а только потом перечитывала и втыкала знаки препинания в наиболее подходящие места.

А в голове вертелось вчерашнее и наш с Флори разговор в гостиной на диване, который сейчас выглядел совершенной нелепостью.

— Ну!? — встретила она меня с прогулки и тут же усадила пытать.

— Что “ну”?

— Как погуляли?

— Ну, погуляли. К ограде. Кустами. Он повел, а мы с мурашками еще подумали, ой, такой романтичный драг. Это сейчас понятно, что специально искал, где погуще и чтоб не видел никто…

— Ну? А потом?

— Ну, идем, идем. Скучновато. Он про перспективы бухтит, а я, будто умная, киваю. Мурашки думают: “Вот придурок, мог бы и прижать, раз нет никого.” А я, такая: “А вдруг прижмет? Тут же нет никого!”.

— А он? — Фло жадно топырила глаза, и они делались круглые, как шарики для настольного тенниса.

— А он взял и прижал.

— Может наоборот?

— Чего наоборот?

— Сначала прижал, а потом взял.

— Да нет же, просто встал у…

— Ихиииии, — зашлась подружка, падая носом в диванные подушки.

— Вот, прости Вер, балбесина… И это я падшая женщина?

— Так что дальше-то?

— Он такой и говорит, у вас, мади, опекуна нет, нада? А я ему, нинада, у меня есть два, что Академия назначила…

— Чего?

— Не перебивай, потом расскажу. Академия, значит, назначила. А он, это не в счет и вы понимаете, мади Эрррр… Так и говорит, змей искусительный, Эрррмиррра, а у меня мурашки волной и сами в мурашках. Понимаете, говорит, что я вам предлагаю? Потом, после инспекции. Говорит, договор составил, и все готово уже, а это типо свидание, будто бы авансом, как бы мне на радость. Ну и ему, если я ему дам…

— Иииии… Прямо там вот?

— Чего? — теперь мои глаза стали, как шарики. — Ужас… с кем я живу… Согласие! Со-гла-си-е! А не то, что ты там себе навоображала.

— А дальше?

— А дальше уже ограда была. Он мне, пойдемте присядем, и в кусты шмыг, а там беседка крохотная, такая все ажурная, беленькая и новая, будто спецом поставили, пока он меня кругами по парку водил…

— Ну!?

— Ну, сели, ну, он прижимается, аккуратненько так, деликатно, а потом хлоп меня на подушки.

— Какие подушки? — удивилась подруга.

— Да подушки же, там были на скамеечке, в беседке же! Говорю же, будто специальное поставили такое!.. Про что это я?

— Хлоп на подушки же! Ну?!!!

— А, да. Точно…

— Эрмира! Я сейчас тебя сама прихлопну!!! Дальше что?!

— Ну, давайте, говорит, опять поцелуемся, что ли. Мурашки хором: “ДА!!!”, а он еще смотрит… И все блииииже. И такой весь… Ух! Сама бы его сожрала с этими его конфетными волосами, а в голове только и мыслей, что опять не помню, какого цвета глаза у Мая, рядом же стояли, вот совсем близко… А я не помню. И такая меня досада взяла, что я его в грудь попинала и сбежала.

— Кого попинала?

— Да Стоуна же!

— А что за Май?

— Так секретарь его.

— И он прям так и отпустил? — удивилась Фло.

— Кто?

— Стоун! — и подруга шлепнула меня подушкой.

— А чего ему? — сказала я подгребая мягкое и бархатное поближе и утыкаясь в него лицом, чувствуя разверзающуюся под ногами пропасть. — Куда я от него денусь… Я в Академии, он в Академии… Сплошной беспросвет. Не смогу я так.

— Как? — Флори пересела поближе и погладила меня по руке.

— Когда тело с душой в разные стороны…

…“И как зверь, воет, поранившись”, — прочла я последнее, что написали мои руки. Вот уж не в бровь, а в глаз. И вздрогнула. Потому что инспектор, еще несколько минут назад сидевший в углу, стоял рядом с моим столом и читал из тетради.

— Мраком затянуты небеса,

В вальсе снега и льда буря кружит

И, как зверь, воет, поранившись…

В классе стояла мертвая тишина. Они все стояли. Тишина, немножко бледный мист Колто и Стоун. И все возле моего стола.

— Как точно, — произнес дракон. Горячие мурашки скатывались с моей шеи, которой касался его взгляд, и бежали по спине и рукам. — Мади доводилось быть в холодный сезон на Рубеже?

— Это просто образ, драг Стоун, фантазия, — ответила я, не рискуя поднять головы, и мысленно добавила: “Причем даже не моя”.

— Ваш экспромт за рамками канонов стихосложения, но тем не менее, весьма хорош.