Оруженосец (СИ) - Кежун Станислав. Страница 95

Вдруг меня посетило неприятное чувство. Чувство опасности и страха. Я обернулся и с ужасом увидел, что в меня полностью прицелился арбалетчик. Арбалет эти суки откуда достали?! Он видел меня из-за освещения, которое они получили, когда подожгли бордель. Дело дрянь! Надо двигаться! Уйти с линии огня… Я резко бросился вправо, предполагая, что враг выстрелит. Там находился его товарищ, но я не полагал, что эта падаль не выстрелит при таких вводных, скорее наоборот. Товарищ было замахнулся на меня дубинкой. Я пронзил его живот и постарался поставить тело тяжёлого мужчины между собой и арбалетчиком… И мне удалось… Только это не помогло. То ли это удача, то ли он снайпер, но арбалетный болт вонзился аккурат мне в левое плечо. Меня самого бросило на землю, а левую руку пронзила просто адская боль. Сил не было даже на то, чтобы вскрикнуть. Моя одежда, гамбезон — смягчил удар, но болт всё равно вонзился в плечо…

— Добьём его!

Вдруг сзади раздалось лошадиное ржание. Бандиты остановились и всмотрелись мне за спину… По улице нёсся отряд кавалеристов.

— Всех на свидание с Альтаной! — донёсся грубый голос. — Всех убить!

Неужели беспорядок заметили? Сколько, блядь, им потребовалось времени, чтобы заметить, что тут целая группа устроила религиозный погром? Левое плечо саднило болью от попадания болта. Арбалетчик попытался было перезарядиться, чтобы дать выстрел по приближающимся кавалеристам, но они были быстрее и вот арбалетчик уже мёртвый, с рассечённой головой.

— Сир Герхард, — донёсся один из голосов. — Тут ещё один живой.

— Живой? — послышался грубый голос. — Так добейте его, — передо мной появилась фигура мужчины, держащая меч. Он был воином Гарнизона.

— Но сир! Он раненный арбалетным выстрелом. Может он и не относится к ним?

— Губерт, — вяло произнёс голос. — Сколько раз тебе повторять, что лучше убить сразу, чем потом жалеть. Просто убей его и не спорь с приказом!

— П… Постойте, — правая рука выронила меч и выдвинул её перед собой. — Я же… Я не с ними.

— Сир Герхард…

— Ну что? — моему взору предстал престарелый мужчина, с седыми волосами, в полном, пластинчатом доспехе и мечом в левой руке.

— Да не выглядит он, как тот, кто может творить погром. Он скорее похож на какого-то аристократа… Да и ранен он был тем арбалетчиком, который в нас потом пытался целиться.

— Постойте же, прошу, — хрипло попросил я. — Я… Я не с ними… Я…

— Ты… ты… ты! Говори уже всё, что знаешь и побыстрее. Не трать моё время!

— Но сир, он же ранен…

— В плечо, а не в язык, — грубо ответил мужчина. — Я сир Герхард Логш, Капитан Гарнизона, ответственный за Восточные Врата Ридермарка. А кто ты?

— Я… Люцион… Гранд, — сухо произнёс я.

— Гранд? — спросил он у меня. — Я слышал это имя. Ты, вроде как, один из участников Турнира устроенный Курфюрстом в честь прибытия в наш город Её Высочества Дарлы и Его Величества Мерлиха. Победитель одного из туров. Что ты здесь делал?

— Погулять вышел… — зло ответил я.

— И как погулял? — ехидно спросил Герхард.

— Лучше бы я дома сидел, — произнёс я, стараясь отстраниться от боли.

— Это точно, — подметил Губерт. — Хотя никто не мог предположить, что сегодня устроятся такие погромы. Так что мы с ним сделаем, сир Герхард?

— Окажем помощь, — посмотрел на своего подчинённого рыцарь. — Я-бы, конечно, не поверил, что передо мной аристократ, а не обычный бандит, если бы не знал про эту вашу особенность Грандов с Королевства Фловеррум. Ты явно не старец, а имеешь белые волосы. Пошли, мальчишка. Тебя в плечо ранили, а не в ногу.

— Но болит так, будто всё тело этими болтами утыкали…

— Не болтай ерунды. Ежели бы тебя утыкали арбалетными болтами по всему телу — ты бы уже сдох. Помоги ему, Губерт, — отдал приказ Герхард.

— Давайте, Люцион, руку, здоровую, — Губерт взял меня за правую руку и помог подняться. Плечо левой руки прострелило болью. Дело дрянь. Если так и дальше пойдёт — думаю от Турнира придётся отказаться.

— Кстати, парень. А почему у тебя глаза светятся? — спросил Герхард. — Это у всех ваших так?

— Глаза светятся? — удивлённо спросил я. — Как светятся?

— Красным светом, — произнёс мужчина, заглянув мне в глаза. — Выглядит жутко.

Никто не думал, что глаза могут светиться… А если подумать… То и эти голодранцы, что здесь погром устроили, что-то такое кричали. Глаза светились… И при этом у меня, почему-то, выходило именно предсказывать атаки врагов. В разы лучше, чем я делал до этого? Меня терзают интересные вопросы.

— Я не знаю, сир, — устало произнёс я. — И я сейчас, видят все мыслимые и немыслимые Боги — хочу только одного, чтобы мне вытащили эту штуку из плеча!

— Сразу нельзя, — важно произнёс Губерт, помогающий мне идти. Мой меч вложили в ножны и один из воинов Гарнизона, повинуясь приказу Герхарда — шёл за нами, неся меч. Остальные воины разбрелись кто куда и проверяли окрестности. — Вдруг задета кость? Да и доставать, желательно, когда под рукой есть спиртовой отвар, — простыми словами говоря — медицинский спирт. Тут уже догадались использовать его для дезинфекции, а не только для того, чтобы упиться в состояние «дрова и то живее выглядят». — Да и предложил бы я вам перед этим выпить чего-нибудь успокаивающего. Отвар из мака, подошёл бы, или дурмана, — а вот последние отвары использовались в целях, чтобы пациента успокоить и ввести в состояние транса. Дабы не мешал врачу проводить операцию. А не то брыкается, ишь наглый какой. — Мы направляемся в казармы нашей части Гарнизона, Люцион. У нас там есть лекарь, он вам поможет.

— Хорошо бы, — зло процедил я.

— Ты один путешествуешь? — спросил сир Герхард. — Ты ведь совсем мальчик.

— Нет, я путешествую с наставником, сиром Яном Дорапом, из Рикужии. Он победил в сегодняшних конных сшибках, во всех, что должен был, — ответил я рыцарю. — Он, скорее всего, заказал себе Дитхель в «Великую Пику», что в Зелёном Квартале. У него есть любимая куртизанка, за которой он всё время посылает. А решил погулять, раз сир Ян всё равно отдыхает и отвлекать его от отдыха.

— Да уж, не повезло тебе парень. Судя по всему, Турнир для тебя закончился, — ответил Губерт.

— Кто это вообще такие? — спросил я, скрежетнув зубами. Эти ублюдки меня ранили и после такого ранения я не успею восстановиться, чтобы адекватно участвовать.

— Кто? Ты слышал про Гогена Проповедника? — спросил Герхард.

— И даже видел его проповедь, когда только прибыл в город, — ответил я рыцарю, охнув от прострелившей левое плечо очередного приступа боли. Как же больно, аж плакать хочется… Не тело, а набор разных гематом и шрамов. Грёбанный мир… В двадцать первом веке парнишки, вроде Люциона, пятнадцатилетки — самая большую проблему, какую имели в развитой стране — это травля своих ровесников. И то не всегда… А тут… Сука! По подростку арбалетными болтами, да камнями пуляют. Ещё и убивать надо… Хотя с последним не всё так фигово, как с первым обстоятельствам. Убивать я согласен… Но вот ранения получать в процессе — как-то не особо приятно. Точнее — вообще не приятно.