Двенадцать месяцев неловких моментов (ЛП) - Асербо Лиза. Страница 22

— Неужели? — Джон делает глоток пива. — Я думал, вы, студентки, предпочитаете более дикие места.

— Здесь здорово. — Я сажусь, когда он похлопывает по стулу рядом с собой. Подходит бармен, и я заказываю бокал вина.

Джон платит, и я думаю, не ошиблась ли в нем. Мы больше не в средней школе.

После он откидывается на стуле.

— Расскажи мне о колледже.

— Это не слишком интересно. Я на последнем курсе, и не знаю, что дальше делать с моим дипломом.

— Почему?

— Я изучаю животных. — Вздрагиваю, вспоминая реакцию моей семьи.

— Где ты можешь работать?

Это вопрос, который я получаю в девяти случаях из десяти.

— В лаборатории или в фармацевтической компании.

— Я мог поступить в твой колледж на футбольную стипендию. — В глазах Джона глубокая печаль.

— Я этого не знала, — признаюсь я.

Джон допивает остатки пива и заказывает еще. Я потягиваю вино.

— Дженис забеременела, и мне пришлось остаться. — Он оглядывает помещение, как будто бар — неотъемлемая часть этих воспоминаний. — Ее родители были очень добры, помогая нам купить дом, но из этого ничего не вышло.

— Могу я спросить, что случилось?

Футбольная команда на экране телевизора забивает гол, и зал взрывается аплодисментами, что на мгновение нам мешает.

— Думаю, у нас было мало общего, кроме ребенка. — Джон стучит пальцами по стойке. Затем делает знак бармену, чтобы тот принес ему еще, и допивает пиво несколькими большими глотками. — Ты любишь детей?

— Конечно. — На самом деле нет, но ложь — лучший вариант. — Расскажи мне о Райане?

— Он полон энергии. — Глаза Джона блестят, когда он говорит о сыне. — Он постоянно бегает, ища неприятностей. — Очевидно, Джон любит сына не меньше, чем пиво.

— Он в детском саду?

— Пойдет в следующем году. Хочешь посмотреть фотографию, которую я сделал на Рождество? — Не дожидаясь ответа, Джон достает телефон.

У Райана и Джона одинаковые светлые волосы и атлетическое телосложение.

— Прелестный.

— Свет моей жизни. — Джон сияет, убирая телефон.

Приятно слышать, что Джон вкладывается в жизнь своего сына, но нашему общению не хватает кокетливой веселой атмосферы. Это должно быть свиданием. Он горячий парень. Я чувствую себя красивой. Придвигаюсь ближе и пытаюсь изменить настрой.

— Чем ты сейчас занимаешься?

— С тех пор как мы с Дженис разъехались, я живу в квартире на Сансет. Я работаю в пиццерии и пивоварне. Заскочи как-нибудь, и я сделаю для тебя бесплатную пиццу.

— Звучит неплохо. — Я улыбаюсь Джону, надеюсь, это выглядит сексуально. — Чем ты занимаешься вне работы?

— Я присматриваю за Райаном. — Он смеется. — Быть отцом — это работа на полный рабочий день. Я забираю его у Дженис, когда она идет на работу. Около трех-четырех часов я иду на смену в ресторан и отвожу его к бабушке с дедушкой или няне. Дженис забирает его оттуда вечером.

— О.

Вся его жизнь крутится вокруг сына. Места для веселья или флирта не остается. Не зная, что сказать дальше, я смотрю в свой бокал, а затем делаю неподобающий для леди глоток.

Джон делает еще один глоток пива и внезапно переводит взгляд на меня. Его глаза сосредоточенные и напряженные.

— Ты скучаешь по школе?

— Нисколько. — Слова вылетают слишком быстро.

Джон трясет белокурой головой, глаза закатываются от воспоминаний.

— Это были славные дни. Я скучаю по футболу, моим друзьям и всем эпическим вечеринкам.

На которые меня не приглашали…

— Ты поддерживаешь с кем-нибудь связь? Большинство моих друзей из школы отважились и отправились в интересные места. Кто в Нью-Йоркский университет, кто в университет Флориды… По сравнению с ними, мой Коннектикутский университет кажется таким местечковым.

— Большинство уехали, — вздыхает Джон. — Только Пол остался здесь.

Пол — призрак в моей памяти. Я едва могу вспомнить его лицо. Еще один красивый играющий в футбол спортсмен, который был вне моего маленького круга друзей.

— Это хорошо. Я все еще близка с Кэти.

Джон хмурит брови и сжимает в жесткую линию губы.

— Бонни?

— Да, мы вместе заканчивали школу.

— Я помню. — Джон снова мечтательно улыбается. — Я бы с удовольствием вернулся и повторил все сначала, — говорит он громче, потому что бар заполняется. Кто-то бросает деньги в музыкальный ретро-автомат, и оттуда звучит «Нирвана». — Тебе интересно было бы вернуться в те годы?

— Я очень довольна тем, где я сейчас. — Надеюсь, это не вышло язвительно, но будь прокляты те старые «добрые» школьные годы. В старших классах я была выше ростом большинства мальчиков, и к тому времени, когда они догнали меня — в выпускном классе, — я была низведена к категории друзей. И добавляю: — Хотя, было бы интересно вернуться.

— Конечно. Почему бы и нет? В смысле, мы с Дженис ставили на уши школу. Мы были парой, которую все любили. Мы курили, пили и много занимались сексом. Чего еще можно желать?

— Теперь у тебя есть Райан.

— Правда. Райан. — Джон задумчиво смотрит на свой бокал с пивом, словно в нем хранятся ответы на все вопросы.

Между нами повисает тишина, и я начинаю беспокоиться.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— Помнишь выпускной бал и вечеринку после него? Я в шоке, что все пережили эту ночь. — Джон удивленно качает головой, и заказывает еще пива.

Я пошла на выпускной с другом, который был на два года младше меня. Он отвез меня домой после танцев. Уверена, что он потом вернулся на вечеринку в надежде найти кого-то получше. Даже десятиклассник тогда пытался подцепить кого-то.

— Это было весело.

Но Джон так и не услышал сарказма в моих словах.

— И эти футбольные матчи. — Его глаза стекленеют. — Огни в пятницу вечером. Стук шлемов друг о друга перед игрой, все девчонки в коротких юбках, и настроение болельщиков, сидящих в секторах. Эти игры были напряженными. Они были лучшими.

— В школе было весело.

— Да, это так. — У Джона на лице появилась дурацкая пивная улыбка. — Это было бы классное свидание во времена школы — пробраться в бар и заказать выпивку.

Я хочу двигаться вперед в жизни, а не назад. В отличие от Джона, моя жизнь не достигла пика в средней школе. Эта встреча должна быть горячим свиданием, а не прогулкой по его памяти.

— Я думаю, это было бы весело, если бы мы были учениками в школе, но сейчас мы ими не являемся. — Я надеюсь, что Джон понял намек. Чувствую, как наплывает раздражение. Начинается тревожная головная боль. Мне нужно быть милой.

Вновь изучаю свой бокал вина.

— Мы можем пойти и поцеловаться в моей машине.

Я прищуриваю глаза.

— Вообще-то, это наше первое свидание. — Хм, я использую оправдание головной боли?

— Мне кажется, я знаю тебя целую вечность.

Я с трудом сглатываю. Мужчины — отстой.

— Может быть, позже.

Джон пожимает плечами.

— Хочешь заказать поесть?

Несколько секунд я молчу, и между нами повисает тишина. Сейчас Джон не так весел, но, похоже, не хочет, чтобы свидание заканчивалось. Мне уйти сейчас или дать вечеру шанс? Я не из тех кто сдается. Терапия научила меня терпеть ситуацию, пока она не закончится.

— Конечно. Есть меню?

Джон показывает на доску. Мои материальные возможности ограничены, да и вся еда жирная. Мы останавливаемся на гамбургерах. Джон делает заказ. Разговор замирает, пока мы пьем и ждем еду. Я осматриваюсь. Бар заполнен странными посетителями. Большинство мужчин толпятся вдоль стойки, смотря телевизор, аплодируют, если кто-то забивает гол и время от времени разговаривают друг с другом или с барменом. Несовершеннолетние выпивохи забиваются в темные углы или сидят за столами, стараясь оставаться незамеченными. Другие завсегдатаи, как Джон, играют в дартс и флиртуют, пытаясь найти девушку на ночь. Наконец приносят еду, и Джон набрасывается на нее как голодный.

— Какие у тебя планы на будущее? — интересуюсь я, пытаясь завязать вежливый разговор после затишья.

— Ну, — Джон проглатывает огромный кусок гамбургера, прежде чем ответить, — мне нравится ресторанный бизнес. Я могу попробовать стать шеф-поваром.