Харассмент в сине-голубых тонах (СИ) - "Andrien Istin". Страница 6

========== Часть 8 ==========

КОНСТАНТИН.

На работе он был прежним, что не могло меня не радовать. Я немного опасался в душе, что он, пользуясь статусом любовника, будет зажимать меня в кабинете, лезть целоваться, тискать, и я буду выходить от него растрёпанным, что сразу просигналит всему миру о характере наших отношений. Но нет, Вячеслав Александрович остался верен себе, к моей вящей радости.

Мы встречались уже месяц. Он был осторожен в постели со мной. Засосов старался не оставлять, за что я был благодарен. Во время секса был очень аккуратен и нежен, доставлял мне удовольствие уже не только от минета, но и от стимуляции простаты членом. Да, я стал получать удовольствие от этого, что прежде мне казалось нереальным. Но всё равно мне было не совсем комфортно. Я бы предпочёл обойтись без этого вида секса. За время отношений с ним, я очень глубоко изучал тему гейского секса в интернете. Узнал, какие опасности таит анальное проникновение, и ужаснулся. Поэтому каждый раз меня это напрягало, несмотря на множественные оргазмы, и недовольство постепенно копилось.

И вот, когда он в очередную встречу потянулся рукой к моему многострадальному отверстию, я отстранился с не самой радостной физиономией.

- Что случилось, Костя? - он встревожился, наверно, подумал, что у меня там болит. Да, болит тоже, но гораздо больнее от мысли, что я врежу своему здоровью.

- Да вот думаю, стоит ли карьера того, чтобы стать инвалидом, - я был недоволен.

- Отчего? - он нахмурился.

- Если столько заниматься анальным сексом, не получится ли в конце концов, что у меня из кишечника будет всё вываливаться, - я действительно был зол.

Он изумлённо воззрился на меня. Я никогда не выдавал столь негативных эмоций. Он задумался.

- В мире миллионы геев, - произнёс он осторожно, - Они все занимаются анальным сексом. Часть в нижней позиции. Не думаю, что кто-то из них стал инвалидом из-за этого, - он помолчал, - Хорошо, если ты опасаешься этого, мы сократим секс с проникновением до одного раза в неделю.

Ну, что же, хотя бы так. А то действительно растянет меня, что потом зашивать придётся.

Я, конечно, понимал всё. Если встреча без анального секса, то удовольствие получал только я. Он оставался неудовлетворённым. Он всячески ублажал меня, но от меня не требовал ничего. Я, разумеется, был благодарен за такую предупредительность, потому что не представлял себе, как смогу взять в рот мужской член. Я не хотел. Он охотно ласкал меня ртом и мог бы потребовать ответной любезности, но не делал этого.

КОНСТАНТИН.

Дома атмосфера незаметно менялась. Всё-таки ложь, даже во спасение, даже с благими целями, остаётся ложью, ничего хорошего не приносит, а наоборот, разрушает. Мирослава начала что-то подозревать. Я старался реже попадать в супружескую постель. Я избегал её. Я почти перестал целоваться с ней. Она, как и любая женщина, страдала от моей холодности и оттого, что не понимала причины этого. Она полагала - самый естественный и логичный вариант - что у меня появилась другая. Я уверял, что дико устаю на работе, новый начальник - зверь и нещадно всех эксплуатирует. Я превращался в лживого беспринципного дельца. Я обманывал любимую женщину. Я не любил Вячеслава, но спал с ним. Когда я успел так запутаться?

Мне было стыдно перед Мирой. Как я мог лечь с ней в постель, если час назад встал с постели мужчины, любовника? Как я мог целовать любимую жену, если перед этим целовался с любовником? Мира такого не заслужила. Она прекрасная жена. В постели без комплексов. Но мысль позволить ей сделать мне минет сейчас пугала меня. Все ласки ртом моего члена теперь ассоциировались у меня с Вячеславом. Как-то подсознательно что ли я стал разделять, чистая Мирослава, моя невинная жена, моя любимая женщина, которая выше всякой грязи, и тайный постыдный секс, секс-табу с Вячеславом. Как я мог позволить вечером Мире взять в рот мой член, если днём его сосал Вячеслав?

Все эти страхи, комплексы, рефлексии, стыд мучили меня денно и нощно. Что, конечно же, не делало меня достойным человеком, хорошим мужем и приятным любовником. Я был постоянно раздражён, недоволен, зол. Я был весьма прохладен с женой и едва выносил Вячеслава. Перспективы пугали. Если так будет продолжаться, то всё может закончиться плачевно.

========== Часть 9 ==========

ВЯЧЕСЛАВ.

Костя изменился. Он раздражённый. Полагаю, проблемы с женой. Видит Бог, я не хотел этого. Но когда желаешь чужого мужа, всегда возникают проблемы, будь ты мужчина или женщина. В моём случае ситуация усугубляется ещё и тем, что он не только чужой муж, но и гетеросексуальный мужчина. Я изначально не имел права претендовать на него. Но я захотел его, очень сильно захотел. И я взял его, о чём не жалею, и не пожалею при любом раскладе. Этот мужчина мой идеал. Идеал моей пары. Именно такого я всегда хотел рядом с собой. Не только из-за внешности. Характер настоящий мужской. Ну, а внешность уникальная. С такой красотой нужно быть голливудским актёром.

В постели он неизменно холоден и сдержан, хотя эти качества здесь уместны менее всего.

Да, мне удаётся доставлять ему удовольствие, даже немалое, но сам он пассивен. Он не прикасается ко мне, не целует, он только терпит и принимает. Я мог бы потребовать минет и он никуда бы не делся, отсосал. И отсасывал бы регулярно. Но я не хочу его унижать. Для натурала взять в рот мужской член, полагаю, унизительно. Это наши сосут так, словно их для этого на свет произвели.

Теперь мы сексом полноценным будем заниматься раз в неделю. Костя боится проблем со здоровьем. Я не могу заставлять его, точнее, не хочу. Мне хочется, чтобы ему было комфортно со мной. Чтобы исчез этот холод в его глазах.

Он со мной, потому что вынужден. Я его вынудил. Ему это не доставляет радости, я вижу. Мне больно от этого. Я готов облизывать его с головы до ног, лишь бы растопить лёд, но время идёт, а ничего не меняется. Точнее, меняется, но в худшую сторону.

На работе всё прекрасно, даже идеально. Наш тандем с Константином удачный. Но личная жизнь через пень-колоду.

Нет, он не наглеет, видя мою лояльность к нему, он всё такой же послушный и покорный в постели, как и в первый раз. Хотя я бы как раз хотел в постели непокорности, бунта, большей страсти. А то он словно хочет подчеркнуть своё зависимое положение и я чувствую себя беспринципным насильником. Нет, он не наглеет, он становится всё более и более равнодушным что ли, будто хочет сказать, - Трахай быстрее и я пойду.

Вчера я, забывшись, оставил засос у него на груди. Как он был недоволен! Нет, он ничего не сказал мне, молодец, помнит, что мы ни о чём таком не договаривались, о совсем уж мелочах. Ничего не сказал, не упрекнул, но так посмотрел - обжёг льдом. Я извинился, понимаю, что могут быть проблемы с женой. Как же сложно делить любовника с кем-то, даже если этот кто-то законная жена.

КОНСТАНТИН.

- Костя, я, наверно, произвожу впечатление глупенькой женщины? - спросила за завтраком Мирослава.

- Не понял, к чему это ты? - я не был расположен к разговорам.

- Ты считаешь меня дурочкой, Костя? - снова этот невинный тон. Неужели разгорается истерика? Только не это, пожалуйста, только не сейчас! Я совсем-совсем не расположен сейчас ко всяким скандалам, истерикам и прочим женским странностям.

- Нет, с чего бы? - я был холоден и осторожен.

- А мне кажется, Костя, ты уверен, что твоя жена - дура, - и улыбочка такая милая на лице.

- Мира, не начинай, пожалуйста, - я встал из-за стола, - мне пора на работу.

- М-м-м, да, да, на работу, - она осталась за столом с той же улыбочкой.

Я сел в машину, внутренне содрогаясь от мысли, что сейчас мог разгореться безобразный скандал с криками, обвинениями, претензиями, да ещё при детях.