Опасные удовольствия - Левитина Наталия Станиславовна. Страница 59
– И чем она отличается от всех других? – Андрей ничего не понимал. Бухгалтерские закорючки были так же страшны, как перспектива жениться на прооперированном транссексуале. – Ты не мог бы попроще? На пальцах? На зубочистках? Не понимаю я.
– Ладно, тогда верь мне на слово. Из этих бумаг я сделал вывод, что Батурский планомерно обманывал своего друга Куницына, перекачивал его деньги – не все, разумеется, некоторую часть – на посторонний счет. Свой, должно быть.
– Где ты все это раздобыл, кстати? Да, интересная деталь. Знал ли Куницын о подлости друга?
Костя пожал плечами.
– А если знал… Сколько Батурский ухитрился украсть?
– Если судить только по этим счетам – около миллиона долларов. И это может быть не все…
– Миллион долларов, – вздохнул Андрей. – За миллион долларов можно убить.
– И за двадцать копеек убивают. – Они вернулись к умирающему.
– Плохо? – осторожно потрогал Макса капитан.
– Дурно мне, Костенька, тошно! – увлеченно завыл Колотов, неожиданно встретив в капитане трогательное сочувствие.
– Как он мне надоел, – бессердечно процедил Андрей. – Куда бы его деть? И где, скажите мне в конце концов, Дирли-Ду?!
Хлопнула входная дверь. Андрей прислушался.
– Так, вся компания в сборе!
В комнате появилась Дирли-Ду, одетая в невероятно деловой (и одновременно фривольный) костюм цвета лепестков мяты. Она пересекла комнату и, как Антей к земле, прилипла к Андрею. Костя с нескрываемой завистью смотрел на коллегу, Макс шумно возился на диване и вздыхал.
– Все резко замолчали, – удивилась Дирли-Ду. – Продолжайте, продолжайте свою беседу. Максим, что с тобой? О, Костя, здравствуй! Сто лет тебя не видела! Андрей, в холодильнике не найдется чего-нибудь съедобного?
– Конкретнее, битте! – попросил Пряжников, освобождая рот и глаза от гривы Дирли-Ду.
– Бутерброд с маслом и красной икрой. Услышав про еду, Максим вызывающе застонал.
– О милый Максик! Да что с тобой?! Дирли-Ду бросилась к дивану, нашла среди одеял Колотова и стала гладить его по щеке.
– Грипп подхватил? Тогда не дыши на меня, я не хочу заразиться!
– Дирли-Ду! Где ты была? – строго спросил Андрей.
– Я отравился. У меня озноб, – жалобно прогундел Максим, млея под рукой Дирли-Ду. – Съел твой гель для волос…
– Мой гель! – изумилась Дирли-Ду. – Ты съел мой гель! Негодяй! Уникальный гель из мексиканских кактусов! Я отдала за него двести тридцать тысяч! Ничего нельзя оставить без присмотра! Прожорливый негодяй!
– Дирли-Ду! Почему ты мне не позвонила? – настойчиво повторил Андрей.
– Я умираю, – напомнил Максим. – И никто меня не пожалеет!
– Ребята, давайте пообедаем, – предложил Костя.
– Ты выпил рвотного? Выпей. – Дирли-Ду снова гладила Макса. – И молоко вот.
– Дирли-Ду, не уходи от ответа.
– Я могу сгонять за пиццей! Дирли, какую ты любишь пиццу? Наверное, с красной икрой.
– Как мне плохо, как мерзко! Дирли-Ду, накрой меня еще чем-нибудь. Холодно!
– Дирли-Ду, я не понимаю твоего поведения.
– Ни разу не видел пиццу с красной икрой. – А грибную? Ну, я помчался. Внизу экспресс-ресторан.
– Дирли-Ду, приляг, я погреюсь о тебя. Ты такая горячая.
– Ребята, так вы будете пиццу? Или вы не голодные?
– Ну нет! – возмутился Андрей, подскочил к дивану и яростно пнул его. – Зеленый развратник, как ты смеешь заманивать Дирли-Ду к себе под одеяло?!
– Ты что!!! – хором закричали Дирли-Ду и Костя. – Ему же плохо!
– Ему совсем не плохо! – издевательски ответил Андрей. – Я вам это докажу. Пошли, ребята, вниз, в ресторан. Там сегодня чудесная рыба.
Макс настороженно выглянул из-под одеяла.
– Вы меня бросите? – недоверчиво спросил он. – Меня, умирающего?
– Тебе уже гораздо лучше, – жестоко отрубил Андрей. Он взял за руки Дирли-Ду и Костю и увлек их к выходу.
– Постойте! Вы не можете бросить меня! Я умру! Постойте!
– Я согласна поработать медсестрой, – шепотом предложила Дирли-Ду. – Только если в туалет он будет ходить самостоятельно. Нельзя же его бросать!
– Тихо. Пойдемте.
– Ребята, – слабо голосил Макс. – Не бросайте! Стойте! Я иду с вами!
Андрей щелкнул замком. Через секунду в прихожую выпрыгнул отравленный журналист, еще достаточно бледный, но уже не такой очаровательно зеленый.
– Я иду с вами! – объявил он.
– Вид рыбы в кляре будет для тебя отвратителен.
– Дружба превыше всего. В принципе мне лучше. Надо двигаться. Движение – это жизнь. Дирли-Ду, я могу опереться на твою руку?
– Конечно, бедный мой.
***
Роман Шухов в очередной раз встречался в центре делового сотрудничества с представителями компании «Брукенмайер», и Ольга увязалась следом. К ее удивлению, на автомобильной стоянке она увидела «джип» Алекса Шепарева.
– А он что здесь делает? – спросила Оля, выбираясь на волю и натягивая подпрыгнувшую юбку обратно на колени.
– Алешка-то? Он сегодня с нами, – ответил Роман. – Тоже работает с этой фирмой, наши интересы пересекаются…
Шепарев радостным ястребом налетел на них в роскошном мраморном фойе. Роману он пожал руку, а Ольгу обнял за плечи и поцеловал в щеку. Шухов недовольно хмыкнул:
– Экий ты, братец, резвый. Ну-ка, отойди от девочки на пять метров.
– Девочка совсем не против, да, Олечка? И сама решает, можно ее целовать или нельзя.
Ольга мягко высвободилась из объятий элегантного Алекса и внимательно посмотрела ему в глаза, напряженно пытаясь внушить Шепареву мысль о необходимости конспирации. Обмен взглядами не ускользнул от наблюдательного Ромы и тоже ему не понравился.
– Если вы собираетесь обмануть меня и состыковаться за моей спиной, то учтите, этот номер не пройдет! – сурово предупредил он.
Роман даже и не представлял, насколько он опоздал со своим предостережением. К моменту встречи в центре, Ольга и Алекс имели богатую историю прелюбодеяний. Уставшая от перманентной роли благонравной невесты, Оля активно перестраивалась. Она страстно и безудержно изменяла ему с Алексом уже пять раз, причем два из них – прямо в арендованной Романом машине, пока несостоявшийся супруг, а теперь враг выскакивал по пути в магазин за пивом и креветками.
Алекс забыл всех своих фавориток и думал только об Ольге. Зная, что Роман не собирается жениться на девушке, он полагал, что не наносит другу ощутимого вреда, развлекая Олю в свободное время. Оля была весьма искусна в вопросах секса, и органы шепаревского тела устроили на нее ажиотажный спрос – одурманенный Алекс теперь чувствовал настоятельную потребность встречаться с новой подругой вновь и вновь. И сейчас, в фойе центра делового сотрудничества, он вложил в кратковременное объятие и легкий поцелуй всю свою накопившуюся за день разлуки нежность.
– Оля, ты сегодня такая деловая! – улыбнулся он.
Ольга действительно постаралась выглядеть предельно официально: помочь ей в этом должны были эллипсообразные очки в тонкой оправе, серый костюм и сумка-портфель из черной кожи. Костюм, правда, не только не придавал строгости, а, наоборот, вытачками, рельефными строчками и мини-юбкой подчеркивал женское очарование Ольги.
– Я буду конспектировать. Делать заметки, – призналась Оля.
– Вот, Алекс, уговорила взять ее с собой, – недовольно обратился к другу Роман. – Скучает, видите ли, в отеле. Хочет послушать живую немецкую речь, вспомнить, как училась в инязе. Пришлось взять. Не смог отказать. Так страстно уговаривала.
Роман взял Ольгу за руку и привлек к себе. Видимо, воспоминания о страстных уговорах еще были очень свежи. Алекс не удержался от взгляда, раскаленного, как шаровая молния, – он уже знал, что Ольга может быть очень убедительной. Оля скромно потупила глазки, изображая обаятельную невинность, и прильнула к огромному плечу Романа.
– Ну ладно, ребята, хватит обниматься, немцы появились.
Группа немецких партнеров приблизилась к троице, объединенной сексуальными узами. Очкастые и белорубашечные немцы без устали улыбались.