Экстремальная Маргарита - Левитина Наталия Станиславовна. Страница 81
Госпожа Кармелина яростно взялась перестраивать магазин «Галерея цветов», лелея мысль показать Настасье, насколько та бездарна и несозидательна в бизнесе. Но вскоре обнаружила, что не может разорваться на две части: любимое дитя «Пластэк» настойчиво требовало материнской груди, а также мозгов Юлии Тихоновны, ее финансового таланта и компетентности. Поэтому постепенно решение всех текущих вопросов в «Галерее» было отдано на откуп Аллочке. Страшненькая, как бабуин, но энергичная, как клапан цилиндра внутреннего сгорания, девушка оказалась именно тем человеком, который требовался Юлии Тихоновне, — исполнительным, инициативным, преданным. К тому же у Аллочки отсутствовала личная жизнь и весь ее пыл расходовался только на производственные нужды.
— Сюда, несите сюда!!! Да нет же! Вот олухи! Сюда, я сказала! — бодро командовала Алла строителями. Те были умело измазаны краской, молоды, веселы и ужасно, по мнению девушки, бестолковы. В одной руке она держала блокнот и ручку, в другой — смету расходов, к уху прижимала сотовый и что-то в него говорила, одновременно консультировала дизайнера и флориста. Странно, что ногами не плела макраме, — при такой-то бешеной деловой активности!
— Все, молодцы! Вот тут и устанавливайте! Да, конечно, я думаю, через пару недель откроемся. Нет, про рекламу я не забыла. Алло! Алло! Здравствуйте, Юлия Тихоновна! Конечно, я уже на нашем с вами любимом объекте. Что?
— Жду тебя в «Пластэке», — прозвучал в трубке безжизненный и поэтому незнакомый голос Кармелиной. — Прямо сейчас.
Через секунду универсальная секретарша-менеджер уже заводила машину. Приказы босса не обсуждались, хотя, по мнению Аллы, ей сейчас было просто необходимо присутствовать в «Галерее», а не мчаться вместо этого сломя голову в «Пластэк».
Увидев Юлию Тихоновну — впервые за сегодняшний день, — девушка сразу поняла: случилось нечто. Например, судебные приставы арестовали имущество компании. Или накрылась вязаным беретом линия по производству термостойкого пластика. Изысканный серый цвет, конечно, очень шел Кармелиной, но только когда речь шла об одежде, а не о лице.
— Что-то произошло? — поинтересовалась Аллочка.
— Я только что узнала, кто убил моего сына.
Алла с готовностью рухнула на стул около начальницы. Она с трепетом ждала продолжения. Юлия Тихоновна смотрела в пространство остановившимся взглядом.
— Кто же? — не выдержала девушка.
— Настасья.
— !!!
Минут пять Алла не могла поверить в услышанное. А потом ее голова закружилась, в глазах потемнело, и Аллочка, девушка вроде бы относительно свежая и здоровая, выкинула непонятную штуку…
— Алла, Алла! Ты куда? — воскликнула Юлия Тихоновна, увидев, как преданная секретарша медленно сползает со стула на пол. — Да ты что?!
Алла слышала голос Кармелиной сквозь плотную ватную пробку в ушах. «И чего это я так? — пронеслось в голове. — Ну, Настасья… А не кто-то другой… Что уж теперь! Ведь Никиту Андреевича, нашего дорогого Никиту Андреевича в любом случае не вернешь…»
Юлия Тихоновна усердно сбрызгивала впечатлительного дикобразика водой. Деятельная забота о подчиненной вернула немного живых красок на ее красивое, выдержавшее не одну пластическую операцию лицо.
— Ой, Юлия Тихоновна, крыша уехала… Первый раз со мной такое…
— Стареешь, милочка, — заметила Кармелина.
— А вы?.. Наверное, уже съели упаковку транквилизаторов?
— Глупости какие, — процедила Юлия Тихоновна. — Я в этом не нуждаюсь.
Мокрая Аллочка смотрела на возлюбленного босса с удивлением и страхом. Ее всегда изумляла пуленепробиваемая выдержка Кармелиной, умение в самых неприятных ситуациях владеть собой. Но ведь у каждого хорошего качества должны быть разумные пределы!
Алла не знала, что новая цель — яркая, влекущая, глобальная — появилась теперь в жизни Юлии Кармелиной и наполнила ее живительным соком. Юлия Тихоновна сладострастно думала о том, как она убьет Настасью, по возможности растянув процесс умерщвления ненавистной родственницы на максимально долгое время.
* * *
«Ну старушка! Ну дает! — размышлял на ту же тему, что и Алла, президент „Пластэка“ Ярослав Геннадьевич Кобрин, ковыряя ключом в замке входной двери. — Тут впору окочуриться от подобных новостей! Никиту завалила жена! Горячо им любимая! А Кармелиной хоть бы что! Даже таблетку валидола не спросила. Даже пару дней отдыха не взяла…»
Дверь распахнулась. Елена Борисовна встретила мужа на пороге.
— Ты сегодня рано, милый! — обрадовалась она и обняла Кобрина за шею.
«А ведь Лена тоже когда-нибудь меня пристукнет, — уныло подумал Ярослав Геннадьевич. — Точно пристукнет! Когда наружу всплывет моя интрижка с Яной…»
Елена Борисовна наконец отвалилась от мужа и нежно погладила его по щеке.
— У нас сегодня шикарный обед, — сказала она. — Переодевайся. Сын тебя ждет. А я, прости, отлучусь
Ко мне пришла подруга…
Елена Борисовна вернулась в комнату, где в кресле около телевизора сидела ее гостья. Женщина держала в руке бокал с мартини.
— На чем мы остановились, Катюша?
— На том, что тебе нужно обратиться к психотерапевту, — безапелляционно ответила подруга.
— Ой, не знаю… Действительно, меня уже зашкаливает.
— Тебя не просто зашкаливает, мать. Ты стала совершенно ненормальной на почве ревности. Изводишь мужика! А он ведь у тебя всем хорош. Кроме роста. Но это такая ерунда.
— Да, всем хорош. Но ничего не могу с собой поделать! — вздохнула Елена Борисовна. — Меня словно огнем жжет внутри, когда подумаю, что он меня обманывает с другой. Знаешь, я даже обращалась в детективное агентство. Называется «Шерлок».
— Да что ты!
— Правда. Там мне предложили услуги одной девицы. Она не только следила за Ярославом. Она даже попыталась его спровоцировать!
— Кошмар! Ты пошла на такое! Нет, ну точно, пора в психбольницу.
— И ты представляешь… Славик на нее даже не посмотрел.
— Я тебе говорю! Классный мужик и тебя любит
— А ты дура! — воскликнула Екатерина.
— Да, не посмотрел. И вообще чуть ли не послал ее. Мне дали послушать ленту с записью.
— Хм-м. А может, девица чересчур страшная попалась? — засомневалась почему-то подруга.
— Нет, хорошенькая! Мне даже было не по себе так искушать супруга. А вдруг бы он согласился?
— О боже мой! Елена! Ты слышишь, что говоришь? Ты усиленно провоцируешь мужа, подсовываешь ему девицу, сама при этом боишься, что он клюнет на приманку… Ты, моя радость, положительно не в себе!
— Не в себе, я не отрицаю, — грустно согласилась Елена. — Но что же делать, если у меня такой характер. О, смотри…
Елена Борисовна указала на экран телевизора. Показывали музыкальный клип. Очаровательная, разукрашенная визажистом практически под индейца певица ползала по огромной кровати в состоянии максимальной оголенности и пела. Голос был очень хорош, грудь тоже. Она словно пыталась раздвинуть рамки экрана, так как не умещалась в нем. Режиссер клипа всласть порезвился с материалом, обыгрывая в мизансцене каждый сантиметр божественного тела. Можно было этого не делать, так как певицу было приятно слушать и с закрытыми глазами — настолько прилично она пела.
— Мне нравится исполнение, — сказала Екатерина. — Но как вульгарна девка!
Елена Борисовна сидела молчаливая и немного ошарашенная.
— Ничего не понимаю, — произнесла она наконец. — Это она!
— Кто — она? — не поняла Катя.
— Та девушка… Которую я наняла в агентстве для слежки за Славой.
— Как это?.. Она же певица.
— Я и говорю, что ничего не понимаю… Точно она!
— Да не может быть! Просто похожа! И что там можно разглядеть под таким слоем косметики?
Женщины досмотрели до конца суперэротический клип.
— А вдруг это ее сестра-близнец? — предположила Елена. — Живет в Москве. Поет. Записывается
— А сестра — в нашем городе. Работает в агентстве «Шерлок». А не объявили, как зовут эту красотку?
— Да что-то я не заметила.
— Странно. Должны ведь — в начале и в конце клипа.