Выстрел издалека - Лезер (Лизер) Стивен. Страница 20

– Привет, Полина, – поздоровался он.

– Добрый день, мистер Говард, – ответила та, не отрываясь от экрана.

Полина была хорошенькой девушкой, но еще в том неуклюжем возрасте, когда уже осознаешь, что мужчины интересуются тобой, но еще не знаешь, как на это реагировать. Дочери Говарда предстояло стать такой же не раньше, чем через добрый десяток лет, но он уже со страхом думал об этом.

– Как там поживает капитан Кирк? – спросил Говард рассеянно.

Полина посмотрела на него, подняла брови и вздохнула.

– Я смотрю «Стар Трек», мистер Говард, а вы говорите о «Следующем поколении».

Она укоризненно покачала головой и опять повернулась к телевизору. Юбка едва прикрывала ее бедра. Девчонке пятнадцать лет, а одевается, как проститутка, хотя Говарду было доподлинно известно, что в школе она круглая отличница. Говард совершенно не мог себе представить, как он поведет себя, когда его Кэтрин начнет носить туфли на высоких каблуках, краситься и разгуливать по дому без бюстгальтера, а прыщавые мальчишки с потеющими ладонями будут увиваться за ней, как кобели за сукой во время течки. Однако Говард считал, что до сих пор он прекрасно воспитывал двоих своих детей. Правда, они еще в том возрасте, когда дети думают, что их отец – самый храбрый, красивый и добрый человек на земле, и лучше его может быть только их мать.

По лестнице спустилась Лиза с одной из своих многочисленных меховых накидок на плечах.

– Дети спят, – сказала она мужу.

Дав Полине последние наставления относительно того, как кормить детей и что делать в непредвиденных ситуациях, Лиза вышла из дома и открыла дверцу «ягуара». Этот зеленый автомобиль принадлежал Лизе – еще один подарок ее отца, – но за руль сел Говард. Теодор Клейтон жил в получасе езды от их дома, в поместье «Райская долина», расположенном к северу от Феникса. Говард хорошо водил машину, но пользовался ею только в тех случаях, если ехал куда-нибудь вместе с женой. Лиза была бы счастлива, если бы он ездил на «ягуаре» хоть каждый день, но Говард не любил этот автомобиль. Уж очень он был клейтоновский, а ему не хотелось быть обязанным тестю. Во время поездки Говард заметил, что жена не сводит с него глаз.

– Что такое? – спросил он.

– Ничего, – ответила она.

– Давай выкладывай. Ты ведь собиралась что-то сказать?

– Узнаю агента ФБР! – воскликнула Лиза.

– Но ведь я прав, не так ли?

Они некоторое время помолчали, наблюдая, как «ягуар» поглощает расстояние миля за милей.

– Папа, наверное, опять будет спрашивать… Как ты думаешь?

– Он поступает так всякий раз, как мы приезжаем, – согласился Говард. – И не принимает отрицательного ответа.

– Он привык получать то, что хочет, – со вздохом признала Лиза и начала поправлять косметику, глядя в маленькое зеркальце.

Говард знал, что она нервничает. Так было всегда, когда она навещала своего отца. Ему также по опыту было известно, что в это время не стоит затевать с ней спор. Лиза сама прервала неловкое молчание. Ее голос звучал мягче.

– Ну а если он опять спросит?

Говард медленно покачал головой.

– Я отвечу так же, Лиза. Мне очень жаль, но я по-другому не могу. Мне нравится моя работа. Я привык к ФБР. Став начальником охраны у твоего отца, я не буду получать от работы прежнего удовлетворения.

– Зато будешь получать гораздо больше денег, – парировала его жена.

Подобную дискуссию они затевали часто и уже так много раз высказывали свою точку зрения, что сейчас произносили слова автоматически, как будто те утратили свой первоначальный смысл.

– Я знаю, – откликнулся Говард. – Может быть, когда-нибудь потом…

– Ты всегда так говоришь! – возмутилась Лиза.

– Но, по крайней мере, я не говорю «нет», – успокаивающе проговорил Говард. – Я просто не хочу менять работу сейчас.

Говард весь напрягся, когда машина съехала с шоссе на дорогу с односторонним движением, которая вела в поместье Клейтона. Казалось, белые заборы простираются на многие мили вперед. За ними в загонах гордо разгуливали холеные арабские лошади, провожая глазами «ягуар».

Увидев в первый раз дом будущего тестя, Коул не поверил своим глазам. Он остановил машину и еще раз прочел записку с указанием дороги, которую оставила для него Лиза. К тому времени он уже три месяца ухаживал за ней. Было ясно, что Лиза из богатой семьи, но она ни разу не дала Говарду почувствовать истинную величину богатства Теодора Клейтона. Они оба были студентами. Он изучал право, а она – английскую филологию. Большая часть их совместного времяпрепровождения проходила в постели или за книгами. Они почти не говорили о своих семьях. Говард не забыл то нервозное состояние, в котором он находился, когда в первый раз остановил свой обшарпанный «форд мустанг» перед этим роскошным домом. Когда он позвонил в дверь, во рту у него пересохло. Ему показалось, будто прошла уйма времени, пока дверь открылась. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не вернуться к машине и не уехать сразу же. Даже теперь, спустя больше чем десять лет, он не чувствовал себя полноправным членом семьи и не удивился бы, если бы дверь захлопнули у него перед носом.

Двухэтажный дом, построенный в стиле Фрэнка Ллойда Райта, [6] огибал пруд, имевший форму капли. В доме было двенадцать спален. При строительстве использовали местный камень. Архитектору удалось весьма удачно вписать здание в окружающий пустынный ландшафт. Огромные окна позволяли любоваться величественными Верблюжьими горами. Невдалеке от поместья располагался клуб общины «Райская долина», почетным членом которого состоял Клейтон, а в нескольких минутах езды – один из лучших гольф-клубов Аризоны. Слева от дома, на сооружение которого понадобилось несколько миллионов долларов, находились конюшни, превосходившие по размеру дом Говарда по меньшей мере в два раза, и гараж, где размещалась клейтоновская коллекция старых британских спортивных автомобилей.

Говард поставил «ягуар» рядом с «роллс-ройсом» тестя. Лиза в очередной раз поправила косметику. Дворецкий по имени Джарвис, служивший здесь еще до рождения Лизы, открыл им дверь и провел во внушительных размеров гостиную, где их уже ждал Теодор Клейтон со своей второй женой Дженнифер.

Мать Лизы жила в штате Коннектикут, получая алименты, выражавшиеся пятизначной цифрой. Говарду нравилась первая миссис Клейтон, единственная вина которой заключалась в том, что она уже состарилась. Он и Лиза вместе с детьми навещали ее несколько раз в году. В то же время Говард понимал, почему его тесть, этот могущественный бизнесмен, оставил прежнюю жену ради новой. У Дженнифер были длинные светлые волосы, прекрасная кожа и изумительная фигура. Сейчас она красовалась в облегающем белом платье с глубоким вырезом, низко открывавшим грудь, на которой сверкал большой бриллиантовый кулон. Говард не мог не признать, что выглядит она потрясающе, но в ее глазах таился какой-то холодный, хищный блеск. Ему часто казалось, будто она смотрит как бы сквозь него. Вероятно, только мужчины с состоянием более миллиона долларов имели хоть какое-то значение для этих ледяных синих глаз. Очевидно, в постели она изумительна, решил Говард, но наверняка ее поведение напрямую зависит от богатства любовника, и интересует ее не сам мужчина, а его деньги. Клейтон и Дженнифер выглядели прекрасной парой и своим видом явно хотели произвести впечатление на окружающих. Хозяин дома стоял, выпятив грудь и засунув правую руку в карман блейзера, его жена гордо вскинула голову, демонстрируя всем ослепительную шею. Клейтон шагнул вперед и заключил Лизу в объятия, а Дженнифер наблюдала за ними холодными как сталь глазами. Отпустив дочь, Клейтон обменялся рукопожатием с Говардом. Женщины слегка обнялись, явно не испытывая при этом радости, и похвалили платья и украшения друг друга. Клейтон взирал на них с видимым удовольствием. В конце концов, подумал Говард, за все это заплатил он.

Вскоре прибыли остальные гости: владелец местной телевизионной станции и его жена, которую он демонстрировал всем, как добытый в бою трофей, седовласый нефтяной магнат из Техаса в сопровождении подруги, годившейся ему во внучки, и адвокат из Феникса – единственный из присутствующих, помимо Говарда, чья жена подходила своему мужу по возрасту.