Выстрел издалека - Лезер (Лизер) Стивен. Страница 82

Издав хрипящий звук, она осела на пол. Голова ее упала вперед, и девушка попыталась отползти от Джокера, скребя ногтями по бетонному полу. Джокер посмотрел вниз. Его правая лодыжка находилась прямо возле ее щеки. Подняв ногу, Джокер поставил ее на затылок женщины, чтобы ее обездвижить. Она попыталась встать на колени, но он придавил ее еще сильнее. Почувствовав, что дыхание ее начало восстанавливаться, Джокер понял: к ней возвращаются силы и удерживать ее долго он не сможет. Тогда он поднял ногу, изо всех сил стукнул пяткой по затылку женщины, так что раздался хруст ломаемых костей, и почувствовал, как что-то теплое и липкое потекло по его ступне. Затем он вновь нанес удар пяткой в то же самое место, ощутив, как под ударом треснул череп. Ноги девушки часто-часто забили по полу, и Джокер понял, что она уже мертва, хотя тело еще вздрагивает в агонии.

Джокер огляделся в поисках пистолета и, не найдя его, решил, что девушка, должно быть, лежит на нем. Поддев ногой за подмышку и напрягшись, он с рычанием перевернул ее. Едва голова девушки оторвалась от пола, как левый глаз вывалился из глазницы и нелепо повис на щеке, сочась желеобразной жидкостью. Когда он перевалил ее на спину, волосы, слипшиеся от крови, нимбом раскинулись в кровавой луже вокруг головы. Пистолет лежал у его ног со снятым предохранителем.

Войдя в подвал, девушка закрыла за собой дверь и умерла почти без шума, поэтому Джокер посчитал, что наверху никто ничего не слышал. Носком правой ноги он осторожно, чтобы не нажать на курок, подгреб пистолет так, что тот оказался точно меж ступнями. Ему трудно было сфокусировать взгляд, к тому же пот катился со лба, заливая глаза. Манипулируя обеими ногами, Джокер развернул оружие рукояткой вверх и стволом от себя. Вряд ли у него хватило бы сил больше чем на одну попытку, поэтому он молился, чтобы не промахнуться. Набрав в легкие воздуха, он оторвал обе ноги от пола, закидывая их вверх и перенося вес тела на связанные запястья. Ощущение было такое, словно ему отрывают ладони от рук, и сквозь зубы у него вырвался стон. Джокер втянул ноющие мышцы живота и попытался сделать мах ногами, чтобы придать им импульс. Ноги остались на месте, а живот, казалось, вот-вот разорвется. Он застонал от боли и отчаяния. Попытался отвлечься, представив, что проходит курс подготовки, вися на шведской стенке и делая подъемы ног для накачки силы и брюшного пресса. Джокер рычал, потел и старался концентрироваться на воспоминаниях о престарелом старшине, ругавшем на чем свет стоит любого курсанта, не способного сделать по крайней мере пятьдесят мучительных подъемов ног. Он вновь застонал и тут вдруг ощутил, как ударился коленом о собственный подбородок. Открыв глаза, Джокер увидел, что ноги его задраны вверх, а пистолет вот-вот выскользнет из сомкнутых ступней. Еще два дюйма, и он у него в руках. Джокер растопырил пальцы, как ребенок, пытающийся поймать мяч, и подтянул колени ближе к лицу, ощущая боль в запястьях, словно от раскаленных докрасна наручников, прожигающих тело до кости. Ощутив пальцами теплый и тяжелый предмет, он ухватился за рукоятку пистолета как раз вовремя, ибо ноги тут же рухнули на пол, и это отозвалось невыносимой болью в сведенных судорогой, растянутых мускулах.

Джокер встал на цыпочки, чтобы ослабить боль в запястьях. Тело истекало потом, все раны открылись, и из них ручьями текла кровь. Он помотал головой, пытаясь прояснить взор. В нормальных обстоятельствах Джокер моментально расстрелял бы цепь из пистолета, но сейчас его состояние было далеко от нормы. Он едва мог сфокусировать взгляд на цепи в том месте, где она обвивала трубу, но прицел пистолета постоянно уходил в сторону, как только картинка расплывалась перед глазами. Джокер поморгал и повращал глазами, попытался совместить прицел с целью. Сделал глубокий вдох, выпустил половину воздуха и дважды нажал на спусковой крючок. Выстрелы эхом прогремели в подвале, оглушив его, но цепь осталась невредимой. На трубе появились две борозды, ближайшая – в трех дюймах от цепи. Он вновь сосредоточился и сделал еще два выстрела. Вторая пуля попала в цепь, разбив одно звено, и рикошетом отскочила в стену. Джокер ощутил, как цепь соскользнула с трубы, передавая вес его тела ногам. Однако ноги не смогли выдержать нагрузки и подкосились, заставив его распластаться по полу рядом с убитой женщиной.

Руки Джокера по-прежнему оставались скованными: пуля разбила звено в той части цепи, которая была обмотана вокруг трубы. Времени пытаться высвободить запястья у него не было, ибо и Хеннесси, и Бейли, и кто бы там ни был наверху, непременно слышали выстрелы, несмотря на звукоизоляцию. Тут Джокер увидел два выключателя: один наверху лестничного марша, другой – внизу. Борясь со всепоглощающей тяжестью в голове, чувствуя, что теряет сознание, он, шатаясь, добрался до нижнего выключателя и, повернув его, погрузил подвал во тьму.

Коул Говард делал пометки своим мелким, неразборчивым почерком, заполняя графы опросного листа. Звонившая была домохозяйкой, покупавшей кухонные принадлежности в магазине Глен Берни, когда ей встретилась женщина, похожая на ту, что показывали в телепередаче. Эта женщина купила большую мельницу для перца и была явно крашеной блондинкой. Она точно пользовалась кредитной карточкой.

Говард поблагодарил звонившую и повесил трубку. Он сильно сомневался, что Мэри Хеннесси станет покупать мельницу для перца прежде, чем совершит свое убийство, но каждый звонок необходимо было проверить. Это не составит труда – поручить агенту сходить в магазин и спросить, не узнает ли продавец Хеннесси на фотографии, а также навести справки по данным кредитной карточки блондинки. В отношении проверки сигнал был прост, но займет он несколько часов. А в течение десяти минут, пока на экране мигал телефонный номер, раздалось около восьмидесяти звонков, и индикаторы на пульте Элен продолжали сигналить. Гора материалов быстро росла, и Говард подумал, сколько еще человек придется Малхолланду подключить к делу. До сих пор агентов на местах хватало, но звонки поступали в устрашающем темпе.

Дон Клутези, прижав трубку к уху, что-то записывал в бешеном темпе, кивая головой в такт. Он повторял «да, да, да» и продолжал строчить ручкой. Его явно что-то взволновало. Он заполнял анкету, и Говард пригляделся, пытаясь прочитать ее вверх ногами. Клутези заметил его попытки и в верхней части листка написал крупными буквами: «Есть!»

Говард насупил брови. Телефон на его столе звонил, но он не обращал на него внимания, погруженный в изучение записей Клутези.

– Женщина в Балтиморе сдала дом, выходящий на Чесапикский залив, женщине, соответствующей по описанию Хеннесси, – произнес Дон в явно приподнятом настроении. – Семь спален и три ванных комнаты. И эта женщина использовала чек и документы на то же имя, которое было проставлено на кредитной карточке Хеннесси в отеле. Это точно она. – Клутези махнул кулаком в воздухе и заулыбался.

– На какой срок она сняла дом? – спросил Говард.

– На шесть месяцев, и за три заплатила вперед.

Клутези помахал рукой Эду Малхолланду и коротко рассказал о полученных сведениях. Малхолланд просиял.

– Звучит правдоподобно, – согласился он. – Хорошо, вылетайте туда с Коулом на вертолете прямо сейчас. Я вызову балтиморский СВАТ и поставлю вокруг дома по периметру. Когда вы подъедете, они уже будут на месте.

Клутези выписал адрес дома, а также телефон и домашний адрес звонившей женщины.

– Ее зовут Марта Лайнг, я сказал, что к ней заедут. Думаю, если взять ее с собой и связать с командиром СВАТа, от этого будет польза – Марта обрисует ему расположение комнат и все остальное на случай, если дом придется штурмовать.

Малхолланд кивнул и взял листок.

– Я об этом позабочусь, Дон. – Он вручил и Говарду телефонные аппараты сотовой связи. – Теперь поезжайте. Вертолет ждет вас на площадке.

Карлос улыбнулся, когда услыхал крик Креймера. Он знал повадки Лены Рашид и понимал, что простое убийство ей не по нутру. Сначала ей надо получить удовольствие. В каком-то отношении они были похожи с Мэри Хеннесси, но в то время как Лена испытывала какое-то извращенное сексуальное возбуждение при виде корчащегося в муках мужчины, Хеннесси, казалось, убивала просто по злобе. Карлос не мог представить Мэри, занимающуюся сексом с мужчиной, прежде чем убить его, тогда как у Лены это был излюбленный метод.