Беркутов-Туманный (СИ) - Горъ Василий. Страница 41

Этот вопрос был задан одним Кокоревым другому. Но слишком громко. Ну, а «самая важная часть» была выделена интонацией настолько сильно, что на лицах некоторых окружающих появились глумливые улыбки. Вот я в ответ и ударил:

— Закатайте губу: я — убежденный гетеросексуал, так что ваш сальный взгляд вызывает омерзение!

Большая часть аристократов, услышавших мой ответ, потеряла дар речи. Человек десять самых смешливых весело хохотнуло. А какая-то дворянка лет семидесяти с энергетикой крепкой Боярыни громогласно расхохоталась. И ее хохот сорвал побагровевшего шутника в попугайском желтом пиджаке с нарезки

— он сорвался в коротенький рывок, вышел из перемещения в метре от меня, раскрутил корпус на правый боковой и… осел на полированный паркет с расколотым черепом!!!

Кстати, результат все того же правого бокового, но усиленного оплеухой процентов на десять резерва, впечатлил даже меня. Так как проигнорировал защитный покров не Новика, не Дружинника, не Ратника и не Воина, а пусть и дохленького, но Витязя! Но я находился под просветлением, благодаря чему очень быстро сообразил, что это — побочный эффект моего уровня раскачки магической мощи, мысленно хмыкнул и продолжил отыгрывать свою роль. То есть, изумленно выгнул бровь и повернулся к Недотроге:

— Надь, а чего это он такой хлипкий?

— Ну, так из «этих». Которые по мужчинам…

Тут отмер еще один Кокорев с энергетикой неплохого Гридня, набрал полную грудь воздуха и… наткнулся на мгновенно заледеневший взгляд экс-Княжны:

— Владислав Леонидович, да, в этот раз испытанная схема дала сбой, и шавка, выводившая на вашего бретера обреченных противников, сдохла. Но вы не расстраивайтесь: Игнат Данилович с удовольствием примет вызов на дуэль до смерти и лишит ваш род еще одного конченого ублюдка! Ну, что же вы молчите? Где пылкое негодование, праведный гнев и готовность умереть во имя Справедливости?

Мужичок пошел красными пятнами, но промолчал. Зато на первый план выдвинулся тот самый бретер — Боярин, вплотную подобравшийся к прорыву в Богатыри:

— Надежда Олеговна, а ведь я могу закончить то, что не доделал Призрак!

— Не сможете… — холодно усмехнулся я. — Если вы перестанете трепать языком, как базарная, баба и, наконец, вызовете на дуэль того, кто ненароком прибил вашего излишне говорливого родственничка, то я вас убью. Точно так же, как убил ублюдочного Призрака. Хотя нет, не так: в тот день я беспокоился за пациентов клиники и не бил ничем серьезным. А на арене с артефактной защитой развернусь во всю ширь своей души! Ну, и чего же вы замолчали-то? Решили не рисковать? Что ж, откровенно говоря, не удивлен: если из пяти человек вашей компании один был подлецом, а второй является трусом, то нет никакого смысла надеяться на то, что оставшиеся трое окажутся порядочными людьми. Ибо рыбак рыбака, как известно, видит издалека!

— Стоять!!! — рявкнула Недотрога за миг до того, как я закончил эту речь. Причем не бретеру, бесившемуся от бессильной злости, а второму сыну главы рода Кокоревых, рулившему этим безобразием. — Владислав Леонидович, прежде чем раствориться среди гостей, вы обязаны обозначить официальное отношение вашего рода к случившемуся конфликту. Итак, Игнат Данилович весь внимание!

Бедняге, уличенному в попытке скрыться с места происшествия, и так было несладко, а тут пришлось разворачиваться на месте, ловить мой взгляд и под презрительные смешки зрителей заявлять, что у них, Кокоревых, нет ко мне абсолютно никаких претензий. Но меня это не удовлетворило, и бедняге пришлось признать отсутствие претензий и к другим Беркутовым-Туманным. Вот после этого я величественно кивнул, повел рукой, отпуская всех четверых, и «забыл» об их существовании. Зато поймал взгляд Ростислава Игоревича, вроде как мчавшегося гасить конфликт, но чуточку опоздавшего, едва заметно выгнул бровь, неспешно обошел труп, уже начавший попахивать, и продолжил движение в прежнем направлении…

…Позволять нам наслаждаться результатами моральной победы над Кокоревыми никто не собирался. Равно, как не собирался и прощать крушение своих планов. Но мгновенная смерть Витязя «от обыкновенной затрещины» и унижение хорошо известного бретера отбили сторонникам Берестовых всякое желание конфликтовать со мной, цепляться к Наде тоже никому не хотелось, поэтому часа через полтора после начала приема стайка девушек лет двадцати трех-двадцати пяти заступила дорогу Оле и Свете. В женском туалете. Мы с Недотрогой в этот момент кружились в вальсе в бальном зале, куда к этому моменту переместилась основная масса гостей, поэтому о начале очередного раунда игры «Все против Беркутовых-Туманных» я узнал из доклада Дайны.

Дергаться и не подумал: проанализировал формулировку прозвучавшей насмешки, с трудом удержался от предвкушающей улыбки, узнав, что девчата дожидаются, пока выскажутся все остальные, и чуть не сбился с темпа, когда верная помощница начала угорать над самой острой фазой конфликта:

— Рыжая «доска», назвавшая твою жену буренкой, ушла в тяжелейший нокаут от первой же зуботычины. Ха: Оля приголубила и брюнеточку, которой не понравился ее костюм. Марева«не заметила», поэтому локтем вдребезги разнесла нижнюю челюсть. А теперь «проснулась» и мелкая. «Ее» брюнетка выбила собой окно и в данный момент летит вниз со второго этажа, вереща на все поместье.

Блондиночке, советовавшей твоей супруге вернуться в коровник и забыть о возможности мозолить глаза Настоящим Аристократкам, прилетело с двух сторон. О, черт: Оля не успела отпустить гриву, намотанную на кулак, а Света опять вложилась в оплеуху. Видимо, решив, что марево этой особы за счет магической мощи не продавить. Что ж, и лысых баб, бывает, пользуют… некоторые любители прекрасного. А вот нарвалась и шатенка. Нет, я понимаю, что фраза «…иначе мы научим вас умываться в унитазах» может оскорбить, но твои реально воткнули ее головой в унитаз. Теперь смыли воду… и решили, что помявшееся платье этой дуры выглядит неэстетично. Поэтому срезали. Тычковым артефактным ножом, обнаружившимся у ребенка. Хм, а белье-то зачем? А-а-а, поняла — чтобы шатенка ненароком не запарилась, прогуливаясь по особняку. Все, пошла… вернее, побежала, ибо ее ускорили пинком в очень аппетитную задницу. Ольга покосилась на разбитое окно… и пошла к зеркалу. Прихорашиваться. Видимо, решив не проверять, как приземлилась брюнетка, почувствовавшая себя птицей. А зря: судя по позе, там перелом позвоночника. Да и плевать: за что боролись, на то и напоролись… Все, эта композиция закончилась, так что веди Надежду туда, откуда забрал. И готовься отвечать на претензии Берестова — ему как раз докладывают о том, что и эта провокация пошла не по плану. Кстати, Алевтина услышала этот доклад, психанула и куда-то унеслась…

На реакцию именинницы мне было плевать с высоких орбит, так что я мысленно повторял формулировку доклада все время, пока вел Недотрогу к тому закутку, в котором перед танцем расстался с девчатами, и следующие минуты три. Нет, беситься — не бесился, так как изначально понимал, что без провокаций не обойдется, и был к ним готов. В общем, встретил дебоширок радостной улыбкой, весело поинтересовался, чья очередь танцевать со мной-любимым, и «удивился», услышав «неожиданный» ответ жены:

— Боюсь, что сейчас нам будет не до танцев: нас со Светой попробовали унизить и огребли.

Я потребовал рассказывать, выслушал лаконичный, но информативный доклад, заметил энергетическую структуру главы рода Берестовых, довольно быстро движущуюся в нашу сторону в компании двух Богатырей, и немного потерпел. Зато после того, как эта троица нарисовалась в поле зрения, поймал взгляд деда именинницы, нехорошо оскалился и попер ему навстречу. А через пару шагов остановился и атаковал: