Крик молчания - Ли Миранда. Страница 30

— В этом нет твоей вины, моя дорогая. Виновата Лавиния… В последнее время она чувствует себя несчастливой. У нас с ней были трудности. Но тебе не о чем беспокоиться. Однако… —он заколебался, и у Одри екнуло сердце.

— Ты совершенно уверена, что хочешь жить с этим человеком? Лавиния не совсем неправа, когда говорит, что определенные проблемы могут возникнуть из-за того, что он значительно старше тебя. И значительно опытней…

— Я уверена, — солгала она.

— Пусть будет так, — вздохнул отец.-А теперь иди спать, моя девочка. Ты выглядишь немного… усталой, — закончил он с застенчивой улыбкой.

Она почувствовала, как зарумянились ее щеки.

— Да, пожалуй. К тому же мне нужно упаковать вещи.

Отец удивился.

— Так скоро?

— Я перееду завтра утром. Он вздохнул.

— Мне будет не хватать тебя… Ее тронула искренность отца. Она крепко обняла его и пообещала.

— Я буду навещать тебя.

— Надеюсь…

Одри легла спать со смешанными чувствами и эмоциями, совсем не уверенная в том, что поступает правильно. Почему другие люди способны поселить в ее душе такие сомнения? Она понимала, что Лавиния ревнует, и все же слова мачехи сильно подорвали ее оптимизм, надежду на будущее.

Неужели только секс будет преобладать в ее отношениях с Эллиотом?

И надеялась, что нет. Как только они начнут жить под одной крышей, как только в совместной жизни будут проходить день за днем, неделя за неделей, у них будет гораздо больше времени, больше возможности, чтобы поговорить, лучше узнать друг друга. Их отношения как бы разрастутся, пустят корни, и когда это произойдет, Эллиот поймет, наконец, всю глубину их взаимной привязанности.

Когда Одри собирала свои вещи, ее мысли снова обратились к событиям завтрашнего дня. Завтра Эллиот приедет за ней. Завтра она станет частью его жизни. Завтра…

… Но когда она, наконец, легла, предупреждения Лавинии вновь вызвали в ней тревогу. А когда заснула, ей стали сниться кошмары, в которых центральное место занимали ужас и неуверенность. В одном из снов Эллиот стоял рядом с кнутом, а издалека доносился смех Лавинии, подтрунивающей над ней, пока она отползала от Эллиота как напуганное животное, и страх ощутимо пробегал по ее коже. Эллиот смеялся над ней, говорил, что она маленькая наивная дурочка, что юные женщины наводили на него скуку, и что она-Одри-не соответствовала его потребностям. Потом он сказал ей, что хочет «настоящую женщину», и повернулся, чтобы заняться любовью с Лавинией на глазах Одри.

Одри проснулась, дрожа и чувствуя себя несчастной. Но когда Эллиот приехал точно в назначенное время, улыбнулся ей и нежно поцеловал в губы, все ее сомнения развеялись, и на смену им пришло ощущение прекрасной любви и доверия. Он был ее Эллибтом, ее рыцарем в сверкающих доспехах. Он никогда не предаст ее!..

… Может быть, это и хорошо, что наше будущее спрятано от наших глаз…

12

— Мне казалось, ты говорила, что у вас с Эллиотом ничего серьезного, — заметила Ивонна, приведя Одри на кухню.-Разве совместная жизнь в наши дни означает «ничего серьезного»?..

На неделе Найджел позвонил Эллиоту по какому-то делу и пригласил его отобедать в воскресный вечер. Узнав, что Одри живет теперь у Эллиота, он пригласил и ее.

— Прошла всего неделя, — увильнула Одри от прямого ответа. — К тому же мы не намереваемся жениться.

Ивонна начала накладывать картофельные чипсы в принесенное блюдо.

— Должна сказать, что все же немного удивлена, — сказала она, — хотя, когда увидела вас на бегах, мне стало ясно, что Эллиот очень привязался. к тебе.

Она рассмеялась.

— Кто знает? Может, он наконец поборет свою склонность к более старшим женщинам! Одри неохотно усмехнулась.

— Я-то очень на это надеюсь. Ивонна острым взглядом посмотрела на нее и вздохнула.

— Ты здорово в него влюбилась, дорогая, не так ли?

Одри порозовела, бросила нервный взгляд через плечо, чтобы посмотреть, где в этот момент находился Эллиот. Он был занят оживленной беседой с Найджелом в гостиной.

Ивонна похлопала ее по руке. — Не надо смущаться. Эллиот очень видный мужчина. Я только надеюсь… О, ничего особенного. Молодость бывает только один раз. Так что наслаждайся с ним, пока это длится.

Чувство обиды сжигало внутренности Одри. Почему все думают, что ее отношения с Эллиотом не продлятся долго?

А затем пришли пессимистические мысли. Может, и в самом деле все быстро кончится? Хотя они жили вместе уже целую неделю, не было никаких признаков углубления их отношений, на которое втайне надеялась Одри, никаких глубоких и значимых бесед, никакого дружеского общения.

Интерес Эллиота к ней оставался чисто физиологическим. Он, казалось, никак не мог насытиться ею. Эллиот привозил ее на работу каждое утро, заезжал за ней в перерыв на завтрак и привозил ее домой, где они обязательно целый час занимались любовью. Пострадали даже ее уроки вождения, от которых их отвлекали частые любовные игры. Она даже не помнила, как сдала экзамен по вождению, но сдала его без единого замечания.

Их ночи были столь же лихорадочными, что и дни. Но по крайней мере Эллиот старался создать иллюзию настоящего романа. Вечера он проводил за приготовлением обеда, блюда подавал при свечах с большим щегольством и заставлял ее специально одеваться к обеду.

А потом…

Одри вздохнула. Она ведь была такой же неистовой, как и он. Она постоянно желала его, всякий раз была страшно возбуждена к концу обеда, когда Эллиот начинал медленно раздевать ее.

Но она была недовольна тем, что каждый свободный час их жизни отдавался удовлетворению их взаимного ненасытного желания. Она хотела большего. Беда была в том, что этого не хотел Эллиот. Она понимала это, как понимали это все остальные.

При этой мысли она глубоко и опечаленно вздохнула…

— Означает ли твой вздох, что не все прекрасно в райском саду, — осторожно поинтересовалась ее хозяйка.

Одри бледно улыбнулась.

— Хотелось бы мне, чтобы Эллиот хоть изредка пускал меня в свои мысли. Я совсем не знаю, о чем он думает.

— Господи, если бы я получала хотя бы один доллар за каждый раз, когда Мойра говорила то же самое!-Ивонна остро взглянула на Одри. — Ты не против, что я говорю о Мойре? Пожалуйста, скажи, если это так.

— Да нет, вовсе нет, — раздалось вполне искреннее признание.-Судя по всему, она была удивительным человеком.

— У нее были и недостатки. Впрочем, как у каждого. Иногда она бывала слишком упрямой. И грубой в своих оценках. Но она была слишком требовательной к людям и не принимала оправданий их плохого поведения. Все ее друзья старались соответствовать ее требованиям, ибо иначе возникало ощущение, что в чем-то подводишь её.

Ивонна рассмеялась.

— Она обвиняла меня в том, что я прирожденная сплетница. И я действительно такая! Но, можешь мне поверить, о ней я не сплетничала!..

— А что она думала об Эллиоте?:

Ивонна опять засмеялась.

— Что он слишком любит поступать по-своему и нуждается в женщине, которая могла бы противостоять ему!

Это беспечное замечание заставило Одри задуматься. И она все еще размышляла об услышанном, когда они с Эллиотом приехали домой.

Едва успев закрыть дверь, он заключил ее в свои объятия. Она замерла.

— Что-нибудь не так, моя сладкая?-нахмурился он.-Я уже обратил внимание на то, как тихо ты вела себя сегодня. Я-то думал, что ты уже перестала нервничать в обществе других людей…

Она высвободилась из его соблазнительных объятий и пошла в сторону спальни.

— В общем да. Но у меня… жуткая головная боль.

Она не увидела, а скорее почувствовала, как он изумился.

— Уж не старая ли это хохма о головной боли?-наконец поинтересовался он, последовав за ней в спальню.

Она достала ночную рубашку из ящика, в котором лежало ее нижнее белье, и повернулась к нему.

— Нет, действительно болит. Сожалею, Эллиот, но я не в состоянии заниматься сегодня любовью.