Проект «Обольщение» - Ли Миранда. Страница 14

— Извини за беспорядок, — сказала Бэбс Делани, сопроводив извинение небрежным взмахом руки. — Моя помощница по дому уволилась по состоянию здоровья пару недель назад, а меня поджимает срок сдачи книги. Я все собираюсь дать объявление, чтобы взять кого-нибудь на ее место, да вот пока руки никак не доходят.

Молли пришла в голову одна мысль.

— Сколько зарабатывает помощница по дому?

—Что?

Молли повторила вопрос.

— Ну, я не знаю, какие сейчас расценки. Своей даме я платила пятьдесят долларов в день, наличными, — ответила Бэбс, пытаясь подставить чайник под кран. Это было непросто сделать, поскольку раковина была полна. — Она обычно приходила по понедельникам и пятницам, на шесть часов. И все равно успевала справиться со всей стиркой и глажкой, с уборкой и всеми другими делами, которые нужно было сделать, так что заслужила каждое пенни, что я ей платила. И я могла использовать все свое время для того, чтобы писать, а это значило, что я в конечном итоге зарабатывала больше денег.

— Понятно, — задумчиво пробормотала Молли.

Мать Лайэма пристально взглянула на нее.

— Ты знаешь кого-то, кто может этим заинтересоваться?

Молли нерешительно помолчала.

— Может быть…

— Ты имеешь в виду свою мать? — догадалась Бэбс. Повернувшись, она поставила чайник на стойку и включила его.

— Вообще-то да… Знаете, папа оставил ей кучу долгов, а пенсии на все не хватает. Я предложила ей взять жильца, чтобы легче было сводить концы с концами, но этот вариант ей явно не понравился.

— В таком случае не пойти ли мне спросить ее прямо сейчас? — предложила Бэбс. — А заодно и пригласить ее пообедать с нами. Еды у меня масса. Лайэм, а ты пока загрузи-ка мне посудомойку, будь умницей. Если у мамы Молли в доме такой же порядок, как и в саду, то она в обморок упадет от нашего хаоса. Молли, дружочек, тебе не трудно принести из гостиной грязные стаканы? Да, и пепельницы тоже? У меня вчера были гости, которые дымили как фабричные трубы.

Молли рада была услужить. Какая приятная женщина мать Лайэма! Как только Бэбс ушла, она закружилась по гостиной, стараясь привести ее в порядок хоть немного, пока Лайэм гремел посудой на кухне. Когда она вошла туда, неся четыре грязных стакана и стопку пепельниц, которые надо было вытряхнуть, он как раз закрыл дверцу посудомойки и включил программу.

— Я все это вымою в раковине, — сказала она и тут же принялась за работу.

Лайэм стоял, прислонившись к кухонной стойке, со скрещенными на груди руками и задумчиво смотрел на нее.

— И большой у вас долг?

— Большой, — сказала Молли. — За год до смерти он взял ссуды под залог дома, чтобы финансировать очередную свою коммерческую авантюру, которая лопнула, как и все другие его проекты быстрого обогащения. Выплата этих ссуд съедает еженедельно почти всю мою зарплату.

Лайэм выпрямился; вид у него был потрясенный.

— Но это ужасно! Почему ты мне раньше ничего не говорила?

— А почему я должна была говорить? Разве это твоя проблема, Лайэм?

— Какой же я тебе в таком случае лучший друг? — резко бросил он.

Его раздражение удивило Молли.

— Но я… я…

— Скажи мне точно, у кого взяты эти ссуды и какие проценты ты платишь.

— Зачем?

— Затем, что я хочу тебе помочь.

— Каким образом?

— Это зависит…

— От чего?

— От того, сколько в тебе глупой гордости. Она вздернула подбородок.

— Мне пока хватает. И я совсем не считаю, что гордость — это глупо!

— Я так и думал. В этом случае есть два варианта. Я мог бы поручить своему аудитору взглянуть на эти ссуды и посмотреть, каким образом их лучше всего выплатить при самом низком проценте. Таким людям, как твой отец, всегда приходится занимать деньги под непомерный процент, потому что они представляют собой риск для кредиторов. Кроме того, процентные ставки в последнее время упали. Я мог бы сам организовать выплату долгов с предоставлением тебе беспроцентной ссуды. Мы можем составить юридический документ, чтобы удовлетворить твою гордость. И в том, и в другом случае твои выплаты станут существенно меньше.

Лицо Молли просияло.

— Беспроцентная ссуда! О, Лайэм, это было бы чудесно! Просто замечательно! — Но потом она сникла. — Беда в том, что с юридической точки зрения долги не мои. Они мамины. Все документы пришлось бы подписывать ей. А я не думаю, что она согласилась бы на твой второй вариант. Я хочу сказать… она может подумать, что здесь что-то… нечисто.

— Нечисто? Что ты имеешь в виду?

— Она может подумать, что такой договор заключен на условиях.

— На условиях? Каких еще условиях?

— Не прикидывайся дурачком, Лайэм. Между тобой и мной, понимаешь?

Лайэм был обескуражен.

— Она подумает, что я потребую, чтобы ты спала со мной в обмен на деньги? С какой стати, ради всего святого, она так подумает?

Молли не могла рассказать ему правду — что это свою дочь Рут считает способной на дурные поступки, а не его. Но что-то сказать было нужно. Лайэм был явно оскорблен намеком на то, будто он способен уложить девушку в постель с помощью шантажа или подкупа.

— Не принимай это на свой счет, Лайэм. Мама вообще невысокого мнения о мужчинах, когда заходит речь о сексе, — сказала она. — Папа был неисправимый бабник, знаешь ли.

— Нет, — все еще хмурясь, медленно произнес он. — Я об этом не знал. Ты мне никогда не говорила. Ты мне почти ничего не рассказывала ни о себе, ни о своей семье.

— Ты никогда и не спрашивал.

— Ну вот, спрашиваю сейчас!

— Почему?

— Как «почему»?

— Ну да, почему вдруг такой интерес? Лайэм был ошеломлен, потом совершенно вышел из себя.

— А почему женщинам всегда нужно делать из мухи слона? Никакой тайны в моем интересе нет. И он вовсе не вдруг. Я всегда был к тебе привязан, Молли, только так увязал в делах, что у меня не оставалось времени подумать о проблемах других людей. Предлагаю тебе объяснить эту перемену во мне тем, что я наконец-то достиг зрелости, если уж тебе обязательно надо чем-то ее объяснить. Как-никак, а в этом году мне стукнуло тридцать.

— Да, я знаю, — сухо сказала она. — Сама покупала и зажигала свечи на твоем торте.

— Ты все еще не простила меня за то, что я забыл о твоем дне рождения, да?

— Я прощу тебя за все что угодно, если твой аудитор сделает так, чтобы у меня каждую неделю оставалось немного больше денег. Мне очень хочется немножечко разбогатеть, купить себе что-нибудь. Если ты сможешь это устроить, Лайэм, то я буду тебе всю жизнь благодарна.

Он бросил на нее раздраженный взгляд.

— Значит, мне предстоит стать источником дальнейших перемен в моей Молли. Твой мистер Икс скоро капитулирует. Откровенно говоря, мне совсем не улыбается отправлять тебя в объятия к какому-то смазливому подонку, который имел кучу женщин и не оценил по достоинству такого чудесного человечка, каким была ты до превращения в картинку из модного журнала.

Молли сначала удивилась, а потом почувствовала себя польщенной, уловив нотки ревности в его голосе. Ей пришло в голову, что изобретение мифического мистера Икс было величайшей ее удачей. До этого Лайэм в жизни не уделял ей столько внимания. Она вдруг сразу превратилась в привлекательную особу, да еще одержимую тайной страстью. О том, что объектом этой тайной страсти был он сам, Лайэм и не догадывался, но ему явно не нравилось, что она безумно влюблена в какого-то смазливого Казакову. Это ли не резон, чтобы продолжать надеяться?

— Не думаю, что ты на самом деле любишь этого человека, — неожиданно заявил Лайэм. — Из всего от тебя услышанного могу заключить, что здесь типичный случай самообмана. Ты это поймешь, когда дело у вас дойдет до постели. Такие мужчины редко соответствуют тем романтическим и сексуальным фантазиям, которые сплетают вокруг них женщины. Они слишком заняты собой и поэтому не могут быть хорошими любовниками.

— Очень интересная теория, — задумчиво сказала Молли. — А себя ты считаешь хорошим любовником, Лайэм?