Тайными тропами (СИ) - Осипов Игорь. Страница 66

А за бетонным забором творилось непонятное. Ближайший холм, противоположный по направлению от Керенборга, вспучился, и с него потекла похожая на оползень зелёная масса, состоящая изо мха, веток и листьев. Поток двигался неравномерно, а словно медленно пульсировало в такт огромной помпе. По поверхности потока прокатывались тугие неспешные волны, и с каждой волной эта растительная масса приближалась к цитадели землян всё больше и больше.

— Что за хрень? — прорычал Петра Алексеевич, но оно и понятно, что никто не ответит, и вопрос повиснет в воздухе. С такой заразой раньше никто не сталкивался.

Тем временем зелёная биомасса достигла подножия холма, на коем располагалась база, и стала вяло биться о выступающие из земли валуны.

— Тащ генерал, — раздался позади басовитый хриплый голос. — У нас напалма, жечь эту хрень, нет, но, может, по старинке, как делали в Афгане — слить бензовоз и поджечь. Разрешите?

Петра Алексеевич приложился к наблюдательному прибору.

Биомасса остановилась, образовав округлые потёки, как застывшая лава, разве что были они зелёного цвета.

— Тащ генерал, а может, мы позовём на помощь тех двух демонов? Ну которые ещё выглядят, как садомазо из качалки.

— Нет. Они стерегут Инфанта Кровавого озера. Если тот урод сбежит и оклемается, мстить будет всем, мало не покажется.

— А если подавитель магии?

Пётр Алексеевич оторвался от окуляров и глянул на дежурного. Его беспокойство можно понять, но он не владел всей ситуацией.

— Нет, — снова выдал резолюцию генерал. — Если мы запустим подавитель, все наши исследования магии накроются медным тазом, а большинство колдовского зоопарка будут принудительно скрещены с северным полярным лисом, который песец. Подавитель, как ядрён батон — на крайний случай. Но постараемся обойтись без него. А вот бензовоз в самом деле подгони.

— Есть! — выкрикнул дежурный и затопотал по железной лестнице вниз.

Генерал прикусил губу и снова приложился к биноклю.

— Ой не нравится мне это, — пробубнил он. — Ой подсказывает мне моя старая жопка, что сейчас начнётся интересное.

— О, Древо Великое, воплощение жизни. О, Великий Полоз, воплощение смерти. О, Небо Хрустальное, полное духов и дождевых вод. Помогите, — шептала волшебница перворождённых, стискивая в руке горсть желудей. Она медленно прижала кулак с волшебными дарами древа к груди и закрыла глаза, а когда открыла, мир наполнился тончайшими паутинками, видимыми только ей. Паутинки тихо колыхались в воздухе, словно на слабом ветру, и светились всеми цветами радуги.

Рядом стояла сестра-дозорная, придерживая за кольцо взволнованного тельца, загруженного бытовой поклажей. Животное не видело чар, но не могло их не чуять.

Волшебница опустилась на колени и сделала ладонями в лесной подстилке небольшую ямку. В ямку бережно, словно то тончайший хрустальный кубок, опустила жёлудь. Потом осторожно присыпала, а землю разровняла.

Несколько мгновений ничего не происходило, но затем колдовские нити всколыхнулись, как если бы на них подул сильный ветер. Земля под пальцами перворождённой стала прохладной и сырой, а вскоре рядом зажурчали родники.

Один. Другой. Третий.

Вода стала пропитывать палую листву и мхи.

Волшебница выждала четверть часа и медленно, вкладывая всю волю и силу в поступок, протянула руку в сторону крепости самозванцев, указывая цель. По-другому никак, ибо изначальные, глубинные силы природы подчиняются только тем, кто сильнее их. Призна́ют только грубую мощь.

Пропитавшие полог леса воды, колыхнулись и пошли волнами.

— Мы точно все предусмотрели⁈ — тихо спросил сестра, бегая хмурым взглядом по далёким серым стенам.

— Не отвлекай, — сквозь зубы огрызнулась Цитифур.

— Каменные стены, повозки с быстрыми мушкетами, точные и дальнобойные стрелки, — начала шёпотом перечислять Аргифирет, загибая пальцы. Она была привычной ко всяческим передрягам, но даже её легонько потряхивало от предстоящего.

— Замысел. Главное — придерживаться замысла, — выдавила из себя волшебница.

Тем временем волны на траве стронулись с места, превращаясь в селевой поток, который хлынул между деревьями к холму, на коем обосновались пришлые. Вода подчистую слизала листву с земли, содрала с неё зелёную мшистую шкуру, оставив темнеть и влажно поблёскивать, в утреннем свете светлеющего неба. Казалось, громадного мамонта освежевали и бросили умирать от обескровливания.

— Заметили, — проронила Серебряная Куница Аргифирет, когда над крепостью поднялся протяжный вой.

Зелёный поток докатился до подножья холма и там замер. Но ему и не нужно было двигаться дальше. Он лишь приблизил лес к его добыче.

— Время, — с нажимом произнесла волшебница короткое заклинение.

Нити колдовства натянулись струнками на незримой арфе и запели на тысячу голосов. Зелёная масса слегка скукожилась, усыхая, а по ней пошла вторая волна. Острые изумрудные клинки пробились из сырой земли к небу. Толстый ковёр полевых трав ринулся расти верх по холму. Там, где он касался камней, на их серых безжизненных боках почти мгновенно возникали разноцветные кляксы лишайников, а тонкие побеги опутывали их, как паук муху в паутине.

Полоса травы, шириной в сорок шагов, достигла стен. Удар был столь мощный, что три больше плиты покосились. Так в лютый шторм яростные морские волны обрушиваются на пристань, готовые сломать хлипкую преграду. Но стены устояли, хотя и ненадолго.

Серые стены вслед за валунами стали покрываться лишайниками, мхом и лозой. Вбитые сверху железные штыри и обильные мотки проволоки, похожей на колючие стебли ежевики, стали на глазах покрываться толстым слоем ржавчины, лопаться и осыпаться на землю рыжими лохмотьями.

Пришлые суетливо забегали, что-то противно загромыхало.

Но это ничего не решит. Ибо не только травы, но и подземные воды пожирали свою жертву. Земля в нескольких местах провалилась, увлекая за собой пролёты стен, и те рухнули наружу громадными серыми лепестками.

— Что? — тут же прищурилась дозорная Куница. В проёме показалась большая самоходная повозка. Пришлые торопливо отстегнули у неё длинную штанину и кинули конец за пределы крепости. Бочка загудела, и из штанины сильным потоком полилась жидкость. И пришлые бросились врассыпную, прячась за чем получится, но желательно подальше.

— Это не вода, — просипела волшебница, схватившись за горло.

Но дозорная уже сама учуяла едкий, неимоверно противный запах. Мгновение, и над проёмом возникло облако яркого пламени. Взрыв такой силы, что казалось, подожгли целый пороховой амбар, больно ударил по ушам.

Шар быстро превратился в облако чёрного дыма, уносящегося к небу, а жар от гудящего жаркого пламени, залившего склон холма, обжигал кожу даже из такой дали.

— Сильнее, — прорычала волшебница, быстро вырыв ложбинку в земле и закопав второй жёлудь.

Подножье холма, где не доставал огонь, снова пришло в движение. На этот раз зашевелились корни и побеги, стягивая валуны в кучу, а рядом стала лопаться зелёная шкура земли. Из неё быстро выбрались обросшие мхом скелеты всех тех, кто пал в этом небольшом лесу. Вооружённые копьями и камнями, они кинулись на штурм крепости. Кто-то попал в объятия огня и ещё некоторое время бежал вперёд, полыхая, как факел. Другие добрались до стены и стали протискиваться с краю, где стена рухнула, но огонь уже не заливал почву.

Аргифирет прикусила губу. Это лишь первая волна нападающих мертвецов. Хотя какие это мертвецы? Так, опора для ожившей растительности.

А пришлые оказались не так уж и просты. Они и во второй раз нашли выход.

Что-то изнутри стало стрелять, но так быстро, что выстрелы слились в один сплошной гул: «Пру-у-у-у-у!»

Земля вздыбилась клочьями и застыла в воздухе тучами пыли. Скелеты были просто разорваны шквалом серебряных пуль, перетёрты, как в жерновах.

— Встань, — прорычала волшебница, призывая нового союзника. По задумке, после того как стены рухнули, скелеты должны были ворваться внутрь, посеять страх и проложить путь к месту, где держат покровителя. И тогда бы наступил черёд сломать тюрьму, но всё пошло наперекосяк, хотя ещё есть шанс поправить положение дел.