Нестандартный ход 2. Реванш (СИ) - "De Ojos Verdes". Страница 7

Успокаивающими движениями она гладила Лилит по спине, стойко вынося её крики куда-то в собственное солнечное сплетение. Они будто вибрациями направлялись в душу, навсегда поселяясь там, чтобы не дать забыть об этих страшных минутах. Если сестре столько лет не с кем было разделить необъятную горечь, то её нынешнее состояние еще понятно. А вот то, что ей удалось не сойти с ума… действительно удивительно. Уж Элиза-то знала. Это безмерно тяжело — тащить крест в одиночку.

А когда Лилит заговорила, немного отстранившись и неустанно плача, всё стало хуже. Элизу скручивало болезненными спазмами, выбивающими из неё остатки воздуха. Казалось, она переместилась в прошлое и стала очевидцем всех событий, выпавших на долю этой хрупкой девушки.

Слушала и слушала, неосознанно гладя татуировку на предплечье сестры. Она тянулась изящной стрелой от тонкого запястья почти до внутреннего изгиба локтя. И состояла из линии, на которой было выбито два имени на армянском — отца и брата, а также замысловатых узоров, обрамляющих надпись.

Душеизлияние плавно стало обоюдным. Элиза тоже рассказала ей всё об изменениях в своей жизни. Начиная с фиктивного брака с Ромой, про который по сей день никто и не догадывается. И заканчивая тем, что всё стало по-настоящему. Слишком. Слишком по-настоящему. Что оказалось ей не по плечу.

Их запоздалые исповеди, лившиеся неистовыми потоками, спустя несколько часов прервал звонок в дверь. По тому, как Лилит вздрогнула и напряглась, стало понятно, кто её гость.

Да, Влад собственной персоной. Еще один Разумовский. Двоюродный брат Ромы и Руслана. Еще одна печальная история. С открытым концом. После рассказа сестры многое сошлось в пазл: её отсутствие на семейных сборищах во избежание столкновения с Владом, отшельническое существование, нежелание идти на контакт с родными… Угораздило же трех сестер влюбиться в трех братьев. И верится-то с трудом. Но о них с Владом никто ничего не знал.

Мужчина опешил, увидев обеих в удручающем состоянии. После обмена короткими любезностями, Элиза поспешила оставить их наедине, видя, что обоим это очень нужно. Пока еще не чувствовала себя вправе вмешиваться в эти сложные отношения между ними. Им с Лилит еще надо разобраться в собственных взаимоотношениях…

И эта мысль глодала девушку всю ночь и последующий день. Она была непривычно рассеянна и то и дело хваталась за телефон, порываясь поинтересоваться, как дела у сестры… Но останавливала брошенная вчера в претензии фраза «Ты нужна была рядом…». Значит, и сейчас лучше поехать к ней, а не донимать бесполезными сообщениями.

Уже в лифте после окончания рабочего дня Элиза сосредоточенно вызывала такси, когда её шею обдало горячим дыханием рядом стоящего Алекса. Не успела она отреагировать на такое своеволие, как над ухом раздалось:

— Сегодня к тебе или ко мне? — так, чтоб встрепенулась вся кабинка, забитая сотрудниками.

Многообещающе. Сладострастно. С идиотской искусственной хрипотцой.

Вот же сукин сын…

Девушка медленно поворачивается и одними глазами обещает ему жестокую расправу, когда они останутся наедине.

И оправдывает свою реакцию тем, что теперь точно не получится держать «личную жизнь» в тени — после такого компрометирующего вопроса все уверились в том, что у них с Дашковым интрижка.

Дело только в этом.

И её вовсе не заботит, что у дверей спиной к ним стоит Разумовский, который прекрасно всё слышал…

Глава 6

«Вы мне ненавистны, — именно тем, что я так много вам позволила, и еще ненавистнее тем, что так мне нужны». Ф. Достоевский «Игрок»

Элиза вышла из подъезда, с опаской оглядываясь на семенивших за ней неопрятных кошек. Они активировались, стоило только оказаться на улице, и сразу кинулись в свежую траву греть бока на апрельском солнце, которое уже вовсю радовало своим сиянием, готовясь вскоре передать эстафету маю.

Последний раз взглянув на богемно развалившихся четвероногих, девушка выдохнула и села в поджидающее её такси. Ехать не хотелось. Всю ночь вместе с Лилит она не спала, молча поддерживая оплакивающую свою несчастную любовь сестру.

Влад завтра женится. Не на ней. Казалось бы, этим всё сказано. Но. Лилит сама виновата в таком исходе.

Элиза совсем не желала появляться на мероприятии, организованном Коршуновым на территории своих загородных владений. Во-первых, участвовать в светских развлечениях изначально не было установки. Во-вторых, сестра действительно сейчас нуждалась в ней.

Алекс настоял, чтобы она показалась хотя бы на пару часов, потому что это было что-то сродни негласному корпоративу для узкого круга избранных. Естественно, никакого энтузиазма по поводу того, что попала в «самые-самые», девушка не испытывала. Ей ли не знать, что Федор Алексеевич не упустит шанса пристать к ней. В последнее время его экивоки стали откровеннее.

Пока еще получалось игнорировать такое внимание. Но Элиза понимала, что всё до поры до времени. Это не тот сорт мужчин, гордо принимающих отказ…

Наверное, если бы не удачное расположение дома Лилит на окраине, от которого было ехать около сорока минут без пробок, она так и не заставила бы себя отправиться туда. И всю дорогу переживать за состояние сестры.

Элиза уже в который раз успела пожалеть о том, что поддалась уговорам Дашкова, когда машина плавно остановилась перед невероятной красоты коваными воротами. Девушка представилась охране и через минуту медленно выхаживала к конюшням, куда её сопровождал один из бугаев. И была так напряжена, что не замечала ничего вокруг. Но чем ближе они подходили к постройкам, тем громче становилось ржание лошадей и топот копыт.

Завернув за дом, Элиза замедлила шаг, вовсю рассматривая раскинувшийся перед глазами ипподром. Самый настоящий ипподром. Это нельзя назвать просто конюшнями. Не те масштабы. И роскошь во всех деталях.

Женщины сидели в зрелищно-развлекательной зоне, бережно укрытые от солнца добротным навесом, и переговаривались между собой, попивая напитки и наблюдая за полем, где статный молодой берейтор объезжал беспокойного рысака. Рядом чуть ниже своеобразной трибуны расположились фуршетные столы, обслуживаемые четырьмя официантами. Мужчины же стояли ближе к спортивно-тренировочной части, что-то размеренно обсуждая и не забывая следить за процессом.

Вообще-то, Элиза и сама зависла на этой картинке. И какое-то время не в состоянии была оторвать глаз от завораживающего танца великолепного животного, бока которого блестели от пота. Кажется, он устал. Видимо, его начали дрессировать задолго до её появления.

Дурман рассеялся, когда от толпы оторвалась фигура Алекса, заметившего девушку. Он пошел к ней, и Элиза тоже медленно двинулась навстречу.

Когда между ними осталось не больше полуметра, Дашков резко подался вперед и впился в её рот, намертво приклеившись к губам. И так же внезапно спустя несколько секунд оторвался от неё, победоносно улыбаясь:

— Соскучился.

Только потому, что не смогла подобающе быстро прийти в себя, она позволила ему взять свою ладонь и повести к остальным. Короткие приветствия, и Алекс предложил:

— Пойдем, проведу тебя к дамам, посидишь в тени, посмотришь на скачки. Скоро несколько человек будет участвовать в импровизированных соревнованиях. А позже ожидается банкет в доме.

Он говорил так, будто забыл, что Элиза обещала остаться на час-полтора. С трудом подавляя в себе нарастающее от его поведения раздражение, девушка спокойно возразила, указывая на ограждение:

— Мне хочется посмотреть вблизи. Я пока останусь здесь.

— Может, хочешь покататься? — к ним присоединился хозяин поместья, услышавший её реплику.

Она с сомнением взглянула на объезжаемого рысака.

— Не бойся, я велю привести тебе спокойную гнедую, — тут же уверил Коршунов.

На самом деле… надо было отказаться. Сразу, причем. Всё, что предложит этот мужчина, всегда будет иметь для неё последствия.