Дерзаю - Ли Шарон. Страница 32

«Ей легко говорить, — подумал Джим. — Ее никто не выбрасывает с территории, на которой она выросла. С другой стороны, судя по пистолету Натезы и ее холодному терпеливому лицу, особого выбора нет».

— Ладно, — сказал он боссу, стараясь говорить так, словно в смене территории нет ничего особенного. — Договорились.

— Счастлив, что это так, — сказал босс и указал на заднюю стену. — Прошу вас пройти с Натезой. Я очень скоро к вам присоединюсь.

Натеза повела пистолетом, приглашая его идти впереди нее. Он послушался, и верзила отодвинул ковер от двери, чтобы они могли пройти.

— Мистер Мак-Фарланд! — сказал босс, когда верзила опустил ковер, закрывая дверной проем.

— Да, сударь?

— Я прошу вас проверить, могут ли Гвинс и Барт быть полезными в моей администрации. Если это не так — или если они не захотят остаться у меня на работе, их также можно проводить до границы и разрешить ее пересечь без уплаты пошлины. Если они пожелают остаться и вы найдете их ценными, то прошу вас принять их в ваше подчинение.

— Хорошо, сударь, — охотно ответил верзила. — Займусь прямо сейчас.

— Благодарю вас, мистер Мак-Фарланд, — сказал босс и оставил их.

— Ладненько, — сказал верзила. — Меня зовут Мак-Фарланд, как вы уже слышали. Кто из вас не хочет остаться? Говорите, не стесняйтесь.

Гвинс и Барт переглянулись, а потом оба посмотрели на мертвяков на полу — и снова на здоровенного мистера Мак-Фарланда. Оба ничего не сказали.

— Ну ладно. — Он убрал свою пушку в кобуру и кивнул на пол. — Первое наше дело — это проверить все карманы. Потом мы приберемся, чтобы все было аккуратненько, как босс любит.

— Есть, сэр! — хором отозвались они и двинулись выполнять первое задание своего нового босса.

Женщина Гвинс оказалась ключом, который обеспечил им доступ в так называемый особняк покойного мистера Морана — в гораздо большей степени, нежели те ключи, которые были извлечены из кармана мертвеца.

К тому моменту, как Пат Рин поговорил с домашней прислугой и получил от всех временные обязательства верности, встретился с типографом, которая поспешно явилась на вызов из своего цеха, пропитанная краской и нескрываемым трепетом, переговорил с ней относительно необходимости в бюллетене с новостями и обсудил содержание первого выпуска, который (да, сэр, босс, без проблем) будет на улицах уже завтра утром не позже, чем через час после рассвета, и обнаружил рабочий кабинет босса, на улицах — на ЕГО улицах — уже было темно. Натеза и Чивер Мак-Фарланд были заняты где-то в других помещениях дома: Натеза — на «проверке безопасности», Чивер — собеседованием с другими слугами. Ну что же — его тоже дожидались необходимые дела.

Кабинет оказался наверху — затхлая и мрачная комната. В ней было холодно, как и на всей этой жалкой планете, а стены, возможно, когда-то были белыми. Письменный стол был покрыт пластиком ржавого цвета, шкафчик для картотеки, а два стула — один за столом, другой перед ним — были соответственно из синего пластика и желтого. Пол — тоже пластиковый — давно тосковал по швабре. Ковер — ибо в комнате, где не было ни книг, ни комм-установки, ни чайника, ни цветка в горшке, ни каких-либо других предметов, обеспечивающих человеку удобство, — ковер был просто поразительный. Это был всего лишь примитивный половик из связанных между собой и переплетенных лоскутов, квадратной формы, однако изготовлен он был со вкусом, так что был веселым, не будучи аляповатым: он радовал глаз и давал ему отдохнуть.

Пат Рин ахнул, и глаза у него вдруг заволокла пелена. В этих нескольких гадких кварталах этого жалкого, грязного города, которые он теперь имеет удовольствие называть своими, у кого-то из его людей есть достаточно мужества, чтобы создавать красоту. Он тряхнул головой, сморгнул нелепые слезы и, пошатываясь, шагнул к картотеке.

Он с трудом выдвинул первый ящичек и изумленно застыл, глядя не на ряд аккуратно размеченных карточек и даже не на беспорядочную кипу бумаг. Нет, верхний ящик дешевого, незапертого шкафчика для картотеки в кабинете босса Морана был до отказа набит купюрами всех достоинств, перемешанными как попало, словно их просто запихнули туда, а потом задвинули ящичек обратно.

Во втором ящичке оказалось такое же безобразие. В нижнем ящичке хранились монеты.

Пат Рин закрыл его и выпрямился. «Идиот! — подумал он. — Нет даже сейфа?» Он вздохнул и снова вернулся к письменному столу.

Синий стул был грязный, сиденье из пластиковой сетки растянулось, пластиковые ножки тревожно выгнулись. Пат Рин отодвинул его в сторону.

В центре стола лежала маленькая книжка. На одну безумную секунду ему показалось, что он обнаружил личную книгу счетов Морана. Но нет — земляне не ведут записи счетов. А по рассказам Натезы и Чивера он мог заключить, что достойные жители планеты Пустошь тем более не ведут книг счетов.

Он взял книжку и открыл ее, хмуро перелистывая страницы. Очень быстро он убедился в том, что держит в руках Книгу страховки Морана, где записаны все предприятия на территории, их имущество и их выплаты.

Это оказался удивительно бестолковый документ, написанный каким-то расплывчатым и плохо читающимся веществом, похожим на уголь. Диапазон пометок лежал между едва понятными и неподдающимися расшифровке. Пат Рин закончил свой просмотр, не слишком хорошо понимая, какую выгоду приносит продажа страховки на Пустоши, — и при этом с неприятной болью над глазами.

Вздохнув, он потер лоб и заставил себя посмотреть на веселый скромный коврик на грязном пластиковом полу.

Боль в голове ударила его яркой вспышкой — и он увидел не пол в кабинете побежденного Морана, а пол у себя в лавке после перестрелки, сверкающую пластиковую поверхность, усеянную телами… телами его родных.

Вот Антора с оторванной у плеча рукой, там — Шан с пулевым отверстием между покрытыми инеем бровями, а еще дальше — Квин с наполовину снесенным лицом…

Давясь, Пат Рин поднял руки к лицу, пытаясь закрыть ужасающее зрелище, и снова услышал неуступчивый бесстрастный голос бледноволосого: «Ваши родные мертвы. Нова йос-Галан, Антора йос-Галан, Шан йос-Галан, Карин йос-Фелиум, Люкен бел-Тарда…»

В дверях послышался шум, слышный даже на фоне голоса его врага, декламирующего имена его погибших. Пат Рин стремительно обернулся, и пистолет ловко лег ему на ладонь. Одним плавным движением он поднял его, прицеливаясь…

В Судью сектора Хунтавас Натезу по прозвищу Убийца.

Надо отдать должное ее таланту: она не потянулась за оружием и не спровоцировала его на выстрел, приняв позу жертвы. Она просто замерла в дверях, выгнув темные брови над черными глазами и склонив голову.

— Мастер, — произнесла она в модальности ученика, обращающегося к учителю. — Мне приятно обнаружить, что вы так хорошо защищены. А я как раз шла, чтобы поругать вас за то, что вы оставили тех, кто принес вам клятву.

Пат Рин опустил пистолет. В ушах оглушительно билась кровь, к горлу подступала тошнота. Он демонстративно занялся возвращением пистолета в рукав и ответил ей на земном, не поднимая головы:

— Мне казалось, что принесшие мне клятву заняты своими делами.

— Конечно, мистер Мак-Фарланд и я выполняли свои обязанности, заботясь о том, чтобы в этом доме вы были в безопасности, — сказала она по-прежнему на высоком лиадийском. — Однако мистер Мак-Фарланд сообщил мне, что оставил у вас за спиной Гвинс.

Еще одно слово на языке его родины, и он… он сделает что-то непоправимое. Пат Рин глубоко вздохнул и нашел в себе силы встретиться с ней взглядом.

— Будьте добры. Я предпочитаю говорить на земном.

Что-то шевельнулось в ее черных глазах, но она наклонила голову прежде, чем он успел разобрать, что именно, и пробормотала:

— Как пожелаете.

— Да. — Пат Рин откашлялся. — Гвинс хорошо выполнила свои обязанности. Закончив разговоры с прислугой и с типографом, я отправил ее есть — и, возможно, спать. — Он отвел глаза, осторожно остановив взгляд на лоскутном коврике. — Сегодня она понесла потери.