План Б - Ли Шарон. Страница 54

Итак.

— По семейным делам. Мой клан состоит в союзе с Кланом Эроб, и у меня были основания полагать, что здесь находится мой брат.

— Вот как? Имя?

— Вал Кон йос-Фелиум.

Шан пристально наблюдал за выражением лица субкомандора, но не уловил на нем и тени узнавания.

— Я с таким не встречался. Ты уверен, что он здесь?

— Я абсолютно убежден в том, что он здесь, — заявил ему Шан.

Воспоминание о щемяще знакомой мелодии, звучавшей с предупредительного маяка Эроба, было настолько живым, что на глазах у него выступили слезы. Он моргнул и сказал мрачному Критулкасу:

— Может, другое имя будет вам знакомо? Мири Робертсон? — Субкомандор Критулкас кивнул.

— Ладно, капитан. Вот что я скажу. Мне все равно надо переправить тебя высшему командованию: именно там у нас есть люди, которым будет очень интересно узнать, что творится наверху. Мы здесь послушаем твою шлюпку и дадим знать на твой корабль, что ты «среди друзей».

Тут его губы чуть скривились: возможно, это была улыбка.

— А пока у нас через четыре часа должна пройти смена. Тебе как раз хватит времени, чтобы помыться, поесть и вздремнуть. Под охраной, как понимаешь: будь я проклят, если поверю, что ты — военный. И я не собираюсь ставить под угрозу моих людей.

Первая забота командующего — это благополучие подчиненных. Мнение Шана о кислолицем субкомандоре резко повысилось. Он кивнул.

— Я все понимаю, сэр. Спасибо.

Он хмыкнул и громко крикнул, вызывая какого-то Дастина. Невысокий землянин пришел со своего поста у входа в палатку и отдал честь.

— Да, сэр?

Критулкас ткнул пальцем в сторону Шана.

— Отведи этого парня переодеться и взять пару бутербродов. Потом пусть помоется и поспит в лазарете. Не выпускай его из виду и вовремя приведи на построение перед сменой.

Дастин снова отдал честь.

— Есть, сэр! — Повернувшись, он кивнул Шану с нейтральным выражением глаз и лица. — Ладно, сэр, пойдемте.

Шан повернулся к двери. У него за спиной Критулкас откашлялся.

— Еще одна вещь, капитан.

Он оглянулся через плечо и изумился, увидев, что суровый субкомандор ухмыляется.

— Чертовски хороший выстрел на подлете.

Шан лег на жесткую койку, положив под голову хрустящую подушку, пропахшую антисептиком, и закрыл глаза. Он принял душ и надел боевой кожаный костюм, выданный интендантом. Он заставил себя съесть один из шести бутербродов, добытых Дастином из столовой, и выпил несколько стаканов воды. И теперь, оставшись более или менее в одиночестве (если не считать охранника у входа в палату лазарета), он приготовился погрузиться в транс.

Он сделал несколько вдохов, налаживая правильный ритм. Звуки лагеря затихли, сердцебиение замедлилось. Когда наступил должный момент, Шан скользнул в транс.

Пространство Исцеления было бесформенным — пустотой, наполненной теплым кипящим туманом. В Пространстве Исцеления всегда есть только туман — пока не потребуется нечто иное.

Согревшись в безликом тумане, Шан произнес свое имя. Он улыбнулся мужчине, шагнувшему навстречу ему из тумана, и протянул руку, украшенную кольцом с фиолетовым камнем. Навстречу ему протянулась рука, и в тумане сверкнули грани точно такого же камня. Умело и уверенно, как и подобает мастеру-целителю, он установил между ними контакт Исцеления.

Его встретило бурное смятение: горе, радость, вина, ярость, боль потери, ужас, любовь, недоумение, отвращение. Ой-ой-ой, вот это каша! Однако тут не требуется ничего, кроме Разбирательства — и немного плетения. Анализ не обнаружил необратимых изменений в его душевном устройстве. Там не было таких серьезных диссонансов, которые потребовали бы забвения. Проблема была несложной и работу по ее устранению можно начать сразу же.

В Пространстве Исцеления времени не существовало. Там была только работа — и результаты этой работы, различимые Внутренним Зрением Целителя. Работа требовала таких затрат времени, какие были на нее необходимы. Когда все было закончено, Шан улыбнулся Шану. Они открыли друг другу объятия и слились в единое целое.

Исцеленный и умиротворенный, он повернулся к туманной пустоте Пространства Исцеления — и замер.

Это место не было Пространством Исцеления. Не было оно и палаткой-лазаретом. Здесь все было из камня: незнакомое мрачное помещение. Сначала он решил, что это — гигантская каменная пещера. Потом заметил оружие, аккуратно развешанное на стенах.

Оружие… Оно переливалось на своих местах, словно каждое сохраняло свою форму благодаря какой-то прихоти и могло легко оказаться чем-то совершенно иным. Шан сосредоточил свое внимание на одном мече и обнаружил, что острое оружие вдруг превратилось в щит, щит трансформировался во взрывчатку, а взрывчатка в…

— Добрый день тебе.

Голос мужчины был необычайно прекрасен. Сам мужчина, сидевший на каменной скамье справа от Шана, оказался поджарым и остролицым. Черные волосы, заплетенные в косу, исчезали в лохмотьях тени от его плаща. В длинных пальцах мелькал красный жетон: появлялся, исчезал. Появился. Исчез.

— Добрый день, — спокойно ответил Шан.

Тем временем его чувства Целителя старались Разобрать это место, оказавшееся таким же нематериальным, как и Пространство Исцеления, хотя определенно Пространством Исцеления не было. И он еще никогда не встречал в Пространстве Исцеления посторонних, не считая тех, кого позвал он сам — или кто позвал его.

— О, но ты и не встретил посторонних, — проговорил мужчина в плаще, весело блеснув глазами. — Я — это ты. Или ты — это я. Ой… — В его пальцах мелькнул жетон — и снова исчез. Он улыбнулся. — Вижу, что в этом разговоре язык нам будет плохо помогать.

— На самом деле я знаком с этим понятием, — сказал Шан и потянулся своими чувствами Целителя, чтобы прикоснуться к своему собеседнику. Он натолкнулся на прохладную и гладкую поверхность, очень похожую на защитную стену Целителя. — Но нам не удастся стать целиком мною, если ты останешься закрыт.

— Умный мальчик. Но, как ты видишь, это не сладкая греза в волшебном тумане. Это… — Тут он величественно взмахнул длинной загорелой рукой, в которой вдруг появился серебряный кинжал. Он воззрился на него, пожал плечами и сунул оружие за пояс. — Это… — повторил он, растягивая слова, — это — Оружейная Палата. Ты оказался здесь потому, что почувствовал необходимость вооружиться. Расскажи же мне, зачем тебе это.

Шан нахмурился, готовый поверить, что это все-таки безумие. Возможно, в эту минуту он умирает в обломках спасательной шлюпки, а его разум рисует ему последнюю богатую странностями фантазию, чтобы чем-то себя занять.

— Ничего столь непоправимого не происходит, — негромко проговорил мужчина в плаще. — Как ты сам прекрасно знаешь. Ты силен, здоров и нормален. И поскольку это так, я должен снова тебя спросить: почему ты пришел сюда?

— А я и не знал, что хотел сюда прийти, — ответил ему Шан. — Мне нужно было Излечиться, чтобы не наделать бед. Видишь ли, сейчас идет война, и субкомандор прав, черт бы его побрал: я не военный. Но на планету напали. Я должен быть в состоянии сражаться. Мне необходимо… использовать все мои ресурсы.

— И ты прошел обучение как Плетельщик Душ, слава Всематери. — Мужчина склонил голову набок. — Когда ты? Капитан корабля, который плавает между звездами, а в тебе немало Дракона. А твоя дама — Неясыть. Кажется, я начинаю понимать.

Он встал и откинул плащ назад, открыв поношенную черную тунику и заплатанные черные лосины.

— Я… Мы… были здесь всего шесть раз с тех пор, как Неясыть показала мне дорогу. Нам никогда не нравилось это место, и мы не искали его ради стремления к власти. Как ты понимаешь, время — измерение не слишком упорядоченное, но мне кажется, что это — единственный случай, когда я встретил здесь себя.

Он поманил его к себе, и Шан шагнул вперед, обхватив пальцами сильную мозолистую руку.

— В твоем когда меня зовут Шан?

— Да, — подтвердил он.