Путь разведчика - Ли Шарон. Страница 21

— Ну, этим все и объясняется, конечно, — отозвался он довольно сухо. Он посмотрел на свой пульт, а потом бросил пристальный взгляд на Эллиану. — Скажите мне, математик, сколько времени можно было сэкономить, если бы в середине подъема вы воспользовались той возможностью изменить курс?

— Я… порядка пяти целых пяти десятых минуты, сударь. Возможно, шесть — в зависимости от ориентации при выходе на орбиту.

— Вижу, — повторил он. — Однако вы сочли нужным идти по тому курсу, который установили с самого начала, несмотря на значительный выигрыш во времени. Интересно, почему?

Эллиана наклонила голову.

— Показатель безопасности был немного выше, — прошептала она, — а также возможность полного успеха. Мне… очень важно… получить эту лицензию, сударь. Я не посмела идти на риск, который мог бы помешать удачному результату.

— Не посмели рисковать своей лицензией, да? Простите меня, математик, но это не звучит многообещающе. Вы ведь не можете не знать, что в первую очередь пилота должны заботить его пассажиры и его корабль. Если он лишается своей лицензии, спасая пассажиров или корабль, то это печально, но неизбежно.

Эллиана закусила губу, чувствуя, как капли пота собираются у нее на груди, где висели ключи «Удачи». Нет, он не может, не может провалить ее только потому, что она выбрала менее рискованный маршрут. Правила…

— Я дам вам возможность оправдаться, математик, и продемонстрировать мне ваши способности.

Она перевела дыхание, едва смея поверить тому, что услышала.

— Простите, сударь?

Он наклонил голову и едва заметно улыбнулся.

— Я желаю, чтобы вы вернули нас на место взлета. И я рассчитываю на то, что вы уменьшите свое время вдвое — или еще сильнее.

Полет пугал — и возбуждал. От нее потребовалось все ее внимание, так что она перестала потеть и волноваться, а также тратить драгоценные секунды на расчет какого-нибудь другого, менее отчаянного снижения.

Она почти в самом начале отказалась от навигационного компьютера, оставив его тихо журчать что-то самому себе, пока она мысленно решала нужные уравнения и вводила результаты вручную.

Местное движение никаких трудностей не представляло, хотя она поймала обрывок болтовни какой-то медлительной баржи: по крайней мере один пилот решил, что она рискует. Она забыла эти слова, едва услышав.

Числа мелькали, уравнения составлялись, менялись и составлялись снова. Эллиана стремительно провела учебный корабль сквозь одиннадцать орбит, по касательной тронула двенадцатую и камнем упала в атмосферу.

Лис научила ее открывать крылья и задерживать включение двигателей. Это был прием разведчиков, рассчитанный на то, чтобы экономить топливо в обстоятельствах, когда топлива может оказаться мало.

— Лети на нем столько, сколько сможешь, — сказала ей разведчик. — Тормозные двигатели можно не включать до тех пор, пока не разглядишь улицу, на которой живешь.

Лететь оказалось немного труднее, чем просто взлетать или опускаться с помощью реактивных двигателей. Во время трех предыдущих эскапад Эллианы местные погодные условия оказались мягчайшими.

Сегодня дело обстояло иначе.

Корабль дергался и выворачивался, и нос его уходил вниз, несмотря на все ее попытки его стабилизировать. Сканеры сообщили о наличии осадков и турбулентных воздушных потоков. Главный компьютер предупредил об опасности.

Эллиана включила двигатели.

На самый малый срок, как это сделала бы Лис: только чтобы поднять нос и умерить рывки. Полет стал плавным — на минуту, вторую…

Эллиана снова включила двигатели.

И еще раз.

И в последний, когда подлетала к порту Гильдии. На этот раз она не стала их отключать, позволив им погасить остатки скорости, так что корабль завис и приземлился на указанной площадке — легко, словно пылинка.

Двигатели отключились автоматически. Эллиана убрала крылья, провела требуемую правилами проверку систем, сообщила в диспетчерскую о своей благополучной посадке и, повернув кресло, подняла голову и встретилась взглядом с экзаменатором.

— Прибыли, сударь. Кажется, время несколько меньше, чем половина времени взлета.

— Да. — Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, открыл глаза и отключил сеть безопасности. — Насколько я понимаю, вы обучались у разведчика.

Он встал и посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо влажно блестело от пота.

— Такой способ посадки весьма эффективен и вполне приемлем, когда вы перевозите разведчиков или… неживой груз. Для обычных пассажиров, однако, следует двигаться более осторожно.

Эллиана наклонила голову.

— Да, мастер-пилот.

Он снова закрыл глаза и вздохнул, чуть менее глубоко. Видимо, восстановив таким образом равновесие, он адресовал ей поклон как собрату по Гильдии.

— Если вы пройдете со мной в отдел регистрации, пилот, я буду рад выписать на ваше имя условную лицензию второго класса.

Эллиана изумленно воззрилась на него, глотнула воздуха и с трудом поднялась на ноги, которые вдруг стали ватными. Она ответила ему поклоном, который сопровождался жестом, выражающим благодарность учителю.

— Да, так. — Он откашлялся. — Вам необходимо будет налетать определенное количество часов, чтобы получить полный статус. Летную практику необходимо пройти в течение релюммы, считая с этого дня, и она должна подтверждаться мастер-пилотом. Я вижу, что вы знакомы с Жоном дэа-Кортом. Он или любой его служащий имеют нужную квалификацию — я бы сказал, уникальную квалификацию — для того, чтобы оказать вам помощь и обеспечить то дополнительное обучение, которое вы можете пожелать пройти. Эллиана наклонила голову.

— Да, мастер-пилот. Благодарю вас, сударь.

— Полагаю, что благодарности тут не нужны, пилот. Вы заработали свою награду своими руками. Следуйте за мной, пожалуйста.

Дрожа от волнения, с колотящимся от страха — или от восторга — сердцем, Эллиана последовала за ним.

Глава одиннадцатая

Даав вручную закрутил последний винт, протянул руку и установил электроотвертку на место.

Ремонт был монотонный, детали расположены неудобно, и вообще противная оказалась работа. Спина болела от согнутого положения, запястья ломило из-за вибрации электроотвертки, левая нога онемела уже несколько минут назад, и теперь к ней возвращалась чувствительность настоящим потоком острых иголок.

Он выровнял отвертку по отношению к первому винту, подпер ее левой рукой, а правой хлопнул по кнопке включения. Вибрация сотрясала ему руки и воплем отдавалась в мозге. Он приветствовал эти мелкие неприятности, как до этого приветствовал и другие.