Не приближайтесь ко мне (СИ) - "Безупречное алое цветение". Страница 21

— Напали на вас, — бархатным голосом завершил директор. Его черная бровь вопросительно взметнулась вверх.

— Только вопрос, мистер Мэдиссон, — от резкого поворота мантия взметнулась вверх, — что вы делали в лесу, когда его название ясно предупреждает вас о последствиях, — наклонившись вперед, Северус, словно грозовая туча, навис над бедолагой, — но, конечно, для вас это не повод…

— Я собирал ингредиенты, — он запнулся. Наконец-то до него дошло, что сейчас не самый лучший повод приплетать к разговору жену этого опасного слизеринца, которая попросила его, для микстуры Ханны.

Северус скрестил руки на груди и вальяжно подошел к парню, угрожая взглядом, но пропуская мимо ушей слова этого недоумка.

Затем, направившись к двери, он приказал Поттеру и нескольким аврорам следовать за ним, остальным же взять под контроль детей.

Ситуация была не самой удачной. Кто-нибудь может пострадать.

В холле Снейп рассказал тактику лже-Лорда. Гарри отлично понял профессора с полуслова, чем несказанно удивил его. Он вообще удивлял его в последнее время. Конечно же, об этом Снейп не упомянул.

— Ваш шрам, Поттер. Он подает признаки существования?

— Нет, — Гарри робко улыбнулся. Северус тоже слегка приподнял уголки губ.

— Что ж, я рад. Идите к своей жене.

Авроры, бывшие ученики Снейпа, слышавшие этот диалог, пришли в каменный ступор. Как ни странно, Гарри со всеми попрощался и ушел. Северус поручил следить за духовниками, а сам же направился к своей несносной.

Какого черта она посылала этого мальчишку за зельями?

***

Нетрудно было понять, что это дело рук невыносимой всезнайки, которая вечно сует свой гордый и любознательный носик куда не попадя. Вихрем промчалась тень, мелькая лишь черной тканью мантии. Но этой всезнающей женщине не оказалось в подземельях. Ни в спальнях, ни в гостиной, ни даже в его кабинете-теперь-уже-кухне. Только разбитое окно и ужасный сквозняк. Рефлекторно вооружившись палочкой, он внимательно осмотрелся.

Какое-то непонятное чувство тревоги промелькнуло в груди, и Снейп чертыхнулся. Как ему не нравилось это все. Где ее носит?

***

Гермиона сидела в библиотеке и наслаждалась очередной книгой, когда чьи-то руки накрыли её глаза. Кожа грубая. Девушка не смогла сдержать улыбку.

— Северус! — она бросилась к нему в объятия. Пришлось умереть двум-трем секундам, прежде чем осознание ошибки нашло на неё.

Боги, она не этого хотела. Возможно, когда-то и отдала бы всё, чтобы вновь побывать в объятиях красивого чемпиона по квидичу, но это было давно.

— Гермиона, — улыбнулся Виктор, казалось, его ни капли не смутило её обращение к директору Хогвартса, - как же я соскучился по тебе!

Крепкие объятия юноши сжимали все косточки гриффиндорки, словно удав.

— Виктор, что ты здесь делаешь?

— Министерство направило меня сюда. Теперь я профессор по квиддичу, — с детским восторгом заявил парень.

Гермиона была напряжена. Стоять так долго в объятиях бывшей школьной любви не очень-то походило на дружеские отношения. В конце-концов между ними всё кончено! Но он впился в нее губами.

Скольких женщин они заставили сдаться. Но Гермиона не входила в этот список. В шоковом состоянии она не совсем ясно понимала, что происходит, и ей это не нравилось. Но потом в рот скользнул мерзкий слюнявый язык.

— Гхм… Как интересно… — Северус стоял на пороге.

========== Нейтралитет? ==========

Крам прервал поцелуй, но не отпустил Гермиону. Она постаралась освободиться, но, увидев безразличное лицо Северуса, отбросила эту затею. Ему было всё равно! Вчера они занимались любовью, а сегодня ему абсолютно всё равно! Мерлин его подери! Что же он за ублюдок такой!

— Миссис Снейп, — слова кусались своей надменностью, — нам нужно поговорить.

Он вышел, сверкнув мантией. Сказать, что на лице Крама было удивление - ничего не сказать. Он отступил и слегка поклонился в манере джентльмена. Девушка последовала за супругом. Дверь закрылась, Северус схватил Гермиону, и они аппарировали в подземелья.

Снейп скрестил руки и выжидающе послал на неё взгляд, испытывая ведьмины нервишки.

Но ответа не последовало. Гермиона молчала, как рыба. Их взгляды боролись друг с другом, пытаясь взять вверх.

— Обычно, в таких ситуациях пойманный начинает оправдываться, — со стальными нотками в голосе заявил зельевар. Трудно было прочитать эмоции на его лице. Как будто они вернулись к нему на урок, мол, обычное дело. Каменный голос, сухой и абсолютно безучастный, вызвал в Гермионе неприятное чувство, а мурашки, пробежавшие по телу в этот момент, заставили её вздрогнуть.

— Не вижу смысла, профессор, вас это особо не беспокоит! — более не в силах сдерживать свои кричащие эмоции, рвущиеся наружу, заключила Гермиона в сердцах.

— Именно, — нарочито медленно и абсолютно безучастно сказал Снейп, пристально всматриваясь в неё .

Почувствовав жгучую влагу в глазах, девушка отвела взгляд в сторону. Не особо хотелось показывать ему, как он говорил, “Проявление женских слабостей”. Вот она и постаралась этого не делать. Лишь поджала губы и глубоко вздохнула, тихо всхлипнув. Оправдываться перед ним не имело смысла, да и он, похоже, не очень-то собирался верить. Девушка встала и на ватных, подрагивающих от слабости ногах ушла к себе в комнату. Обида пронзала её и разрывала на части. А он даже бровью не повел. Гермиона готова была поспорить, что он еще и мысленно глаза закатил. Какой же нужно быть дурой, чтобы влюбится в эту скалу холодности! Слезы душили ее, и она дала волю им в пустынном одиночестве. Как же больно осознавать, что ему все равно! Девушка вздохнула, стараясь унять рыдания и успокоиться, что не давалось ни какими трудами.

Раздался осторожный стук в дверь. В ответ ничего не последовало. Северус более настойчиво постучал.

— Уходите, профессор! — крикнул её безжизненный голосок.

— Гермиона… — отстранено проговорил Снейп, — открой.

Низкий голос мягко проникал в её сердце, не приказывая, а прося открыть дверь. К горлу подступал свинцовый ком безысходности, от которого девушке захотелось взвыть. Но Гермиона осталась непоколебимой.

— Уходите, сэр! Тут же “проявление женских слабостей”! — пролепетала девушка, и ее голос дрогнул.

Он медлил.

— Пожалуйста, — прошептала она напоследок.

Послышался тяжёлый удар в дверь: это был его кулак. А потом он ушёл, как показалось Гермионе. Но ей только показалось. Северус по ту сторону двери обреченно вздохнул, поджал губы и прислонился лбом к деревянной поверхности, проклиная себя за всё-всё-всё.

Весь вечер гриффиндорка просидела в своей спальне. Когда она вышла, коридор пустовал. Девушка посмотрела в окно, горько вздохнула и побрела в душ. Она всячески оттягивала тот момент, в котором нужно было скреплять брак. А ей этого не хотелось никак. Оттянуть тягостную неизбежность ей помог прохладный душ. Но не надолго.

“Иди же!”— настаивал внутренний голос. Однако ноги увели её в спальню, а руки схватили расчёску. Не пойдёт же она к нему лохматой, в конце-концов!

С этими оговорками, думами и мыслями её сморил сон. Девушка и не заметила, как задремала.

Впервые Северус её не поцеловал. А это означало, что брак сегодня не подтвержден. Каждый день эта печать в виде поцелуя скрепляла их брак. Нужно было прийти к нему, иначе вся это затея пойдет Живоглоту под хвост, не иначе. Но ссора так утомительно повлияла на организм, что Гермиона не захотела пробуждаться.

Ей снилось, как Северус вернулся. Он присел на кровать и невесомо погладил её по щеке. Как приятно видеть такие сны! Гермиона улыбнулась. Он ей тоже, правда, горько, но улыбнулся. В груди защемило от этой улыбки. Девушка начала оправдываться, что хотела к нему прийти…

Ведь во сне можно. Она даже сказала, что улыбка ему очень идет и что ей ужасно нравятся его губы с приподнятыми уголками. Образ стал расплываться, и последнее, что она почувствовала, были как раз те самые его губы, возносящие её на небеса. Невыносимо нежные и приятные. Почти невинно касавшиеся её.