Бесконечный беспредел (СИ) - Драксодий Роман. Страница 3

У меня мелькнула мысль, что даже моё разбившееся всмятку тело тут будут есть красиво и умиротворённо.

— Шу, козлина, помогай приземляться! — процедил я сквозь плотно сжатые губы, чтобы их не натянуло ветром на затылок.

До земли было достаточное расстояние, чтобы мы могли побеседовать.

— Просто сдохни! — со злорадством отозвался камень на моей шее.

— Тогда ты сдохнешь от скуки, лёжа в лесу! — парировал я, логично изменив своё отношение к этому подонку.

— Ха-ха, не пытайся торговаться со мной, глупый червяк, я просто убью себя, ведь я лишь тень!

— А давай! Убейся прямо сейчас! — прорычал я сквозь зубы, уже практически выровнявшись в воздухе, как это делают спортсмены-лыжники при прыжках с трамплина.

— Сперва я полюбуюсь, как дикие звери обглодают твои кости! — ответил Шу и мерзко расхохотался.

Как говорила одна обезьянка из анекдота: «Ой звизди-и-ит…». Он копия, то есть личность точно целостная и точно не лишённая инстинкта самосохранения, идущего в комплекте с любой жизнью. Возможно, после завершения своей миссии, копии Шу сливаются с оригиналом, передавая ему новые знания и помогая придумывать новые хитрости, ведь если бы они изначально были обречены на смерть, то вряд ли согласились бы что-то делать. Таков закон жизни! Как мне кажется, любой разум стремится жить, какой бы странной формы эта жизнь не была.

Так что он откровенно лукавит, говоря о самоубийстве. Если бы это было так просто, он бы убил себя ещё межмировой бездне, когда понял, что миссия провалена, но он тут. Какие из этого выводы? Правильно, уговорить его помочь мне, а потом зашвырнуть в какую-нибудь канаву.

— Ты не сделаешь этого, ссыкло! — озвучил я вывод, на что он промолчал. — Помоги мне, и я верну тебя хозяину!

Он молчал. Я так же, молча, планировал на лыжах в небесной синеве, медленно смещаясь относительно горных пиков и всерьёз выбирая более-менее подходящий снежный склон без гигантских ступеней, чтобы воплотить единственный и крайне безумный план приземления, который пришёл в мою голову.

Чисто теоретически, это возможно, но склон должен быть идеально ровным, а лыжи сверхпрочными. Смешно, но я очень надеялся, что эти облезлые ходули обрели какое-нибудь мистическое свойство и у меня будет шанс. Можно конечно ещё попробовать лететь на пылесосе, но, как мне кажется, даже для магического мира это немного перебор, да и хрен его знает, как такое провернуть, учитывая, что этот говнюк всегда уклончиво отвечал на вопросы об управление духовной силой.

— У меня нет никаких сил, — наконец тихо произнёс Шу, когда я снизился настолько, что уже мог различить отдельные деревья в лесном массиве. — Ты умрёшь, а я сойду с ума. Это неизбежно.

«Не удивил» — успел подумать я, перед тем как у самой земли меня накрыло цунами адреналина и всё мышцы напряглись.

Я мёртвой хваткой вцепился в лыжные палки и заорал во всю глотку, когда мимо пронеслась макушка дерева и сидящая на ней крайне удивлённая птица, похожая на павлина:

— Ш-У…К-А!

Летящий следом за мной пылесос сшиб несчастную птичку и мы втроём (я, оглушённая птица и пылесос), понеслись к земле, ломая ветки и пугая жирных белок, размером не уступающих немецкой овчарке.

Момент касания земли как-то не отметился в сознании, но что там отпечаталось, так это большая кошка, которую я едва не смёл на ходу. Она прижалась к дереву рядом с кем-то, вроде тощего суслика, на которого охотилась мгновение назад. Чёрт, эти выпученные глаза кошака и её жертвы будут преследовать меня дольше, чем тот факт, что они, кажется, обнялись от ужаса, ища спасение друг в друге.

— А-а-а-а-а-а-а! ЛЫЖНЮ! — безумный крик наполнил лес.

Я продолжал нестись на лыжах обнажённой молнией, чудом маневрируя между толстенными стволами деревьев и огромными валунами. Сзади грохотал «Вихрь» привязанный к моему поясу, и прыгал из стороны в сторону, периодически врезаясь в деревья, камни, и излишне любопытных животных, отчего меня дергало каждый раз и едва не опрокидывало.

Довольно быстро передо мной организовалось разношёрстное стадо из лесных обитателей, которые пытались убежать от стихийного бедствия под названием «Серёжа на лыжах». В скорости они явно проигрывали, и мне приходилось бить их лыжными палками, чтобы либо убрать с дороги, либо придать дополнительное ускорение.

— М-а-а-а-т-ь! — заорал я, врезаясь в безнадёжно непролазный бурелом и зажмуриваясь, уже, фактически, прощаясь с жизнью.

Но случилось удивительное!

Раздался страшный грохот и мне в лицо полетели щепки… но на этом всё! Я рискнул приоткрыть один глаз и даже обернуться. Вашу Машу! Да у меня глаза полезли из орбит, когда я обнаружил позади себя широченную просеку, на которую осторожно выгладывало перепуганное зверьё.

Чёртов пылесос не просто ударялся о деревья — он вырывал их с корнем и отшвыривал со страшной силой. А вместо лыжни за мной тянулась глубокая борозда, как от упавшего метеорита. Старенькие беговые лыжи «Спорт» тараном сносили любое препятствие и вздымали землю позади себя с такой же лёгкостью, как это делает мощный катер на воде.

— Аха-ха-ха-ха-ха! — я безумно-радостно расхохотался от осознания того, что выживу, ну и почти совсем перестал пытаться объезжать препятствия.

За очередными густыми кустами я успел увидеть яркое, цветастое пятно за миг до того, как врезаться в него со всей дури. Послышался сдавленный писк, и обзор загородило нечто мягкое и упругое, восхитительно пахнущее цветами и свежестью.

Моё тело и шею обвило что-то нежное и тёплое, дарящее удивительно чувство счастья и умиротворения. А потом я влетел в очень прочное препятствие.

Раздался жалобный женский вскрик и мой безумный спуск прекратился. Только я хотел отстраниться и разобраться: насколько хороша внезапная добыча, как меня догнал пылесос и ударил по голове, вышибая сознание.

Вот так хороший и воспитанный мальчик Серёжа, двадцати пяти годиков, и прибыл в другой мир прямиком из Воронежа!

Глава 2

В сознание пришёл во вполне привычной обстановке — лежал с гудящей головой возле незнакомой девушки. Очень красивой девушки. Руки, как обычно, рефлекторно и по-хозяйски прижимали незнакомку к себе, чтобы товарищи по вписке не покушались на трофей, честно добытый на очередной студенческой тусе.

Ох ё! А она вообще жива⁈

Моя рука сместилась с её упругой груди в район изящной шеи, где пульсация сонной артерии принесла мне некоторое облегчение. Можно выдохнуть и осмотреться.

Борясь с головокружением и подступающей тошнотой из-за явного сотрясения мозга, я поднялся на ноги и окинул окружение прищуренными глазами.

Живописный лес вековых деревьев, начисто лишенный привычного непролазного подлеска, пестрел гигантскими замшелыми валунами, вросшими в покрытую изумрудным мхом и травой землю. Один из таких валунов и остановил нас с незнакомкой, сейчас лежащей ярким алым пятном тончайшего шёлка, который неведомым мне образом окутывал её тело, одетое в короткое голубое платьице с белыми каёмками. Её длинные белые волосы растрепались и теперь серебряным ореолом окружали голову, подчёркивая изящное лицо.

Лыжи, как им и предначертано мирозданием, при падении разлетелись по разные стороны от финишного препятствия, а вот алюминиевые палки были воткнуты в камень почти на треть своей длины. Видимо это из-за того, что я инстинктивно выставил руки перед собой когда потерял обзор. Ну и немножко благодаря моему ускорению, помноженному на их массу. Ладно, ладно — это всё ещё возведено в куб энергии межмирового пространства!

Глубокий вдох, выдох. Вдох…

— Я не сумасшедший! — радостно заорал во всё горло, окончательно убедившись в реальности происходящего.

С соседнего дерева упал мелкий, поседевший зверёк и застыл окоченевшей фигуркой на мху, осуждающе глядя на меня остекленевшими бусинками глаз, в которых отпечаталась вселенская скорбь и ужас. А вот девушка даже не шелохнулась.

— А ты сомневался в моих словах? — раздался надменный голос Шу.