Очаровательная незнакомка - Ли Эйна. Страница 76
– Как ты себя чувствуешь, Энджел?
– Гораздо лучше.
Она улыбнулась.
– Что ты делаешь? – спросила она через минуту, когда Руарк начал вытаскивать шпильки у нее из волос.
– Пытаюсь снять с тебя этот шлем.
Он расплел ей косы и разложил длинные пряди на подушке, так что они теперь, словно ореол, обрамляли бледное лицо Энджелин. Довольный полученным результатом, Руарк снова сел и улыбнулся.
– Отлично! – сказал он, радуясь, что ее роскошные волосы теперь ничто не стесняет.
Наклонившись, он убрал за ухо непослушные пряди, упавшие ей на лоб.
– Мне не хотелось причинять тебе столько беспокойства, – сказала Энджелин, робко глядя на Руарка. – Зря я все это затеяла. Но, черт побери, Руарк, как тебе удается всегда «смеяться последним»?
– Разве я смеялся? Да я и слова не сказал, – невинно округлив глаза, возразил он.
– Ну и что! Все равно я знаю, о чем ты думаешь.
– А вот это вряд ли, моя дорогая леди, иначе ты не лежала бы сейчас так спокойно!
Наступило неловкое молчание – каждый погрузился в свои мысли и воспоминания. Руарк внезапно посерьезнел и поднялся с кровати.
– Тебе еще что-нибудь нужно?
– Пожалуй, я бы чего-нибудь съела или выпила – например, кусочек хлеба с молоком.
– Я пришлю к тебе Майру с подносом. – Он пожал ей руку и добавил: – Спокойной ночи, Энджел!
Он направился к двери, а она проводила его смущенным взглядом.
«Боже мой, Руарк, неужели все пропало и уже ничего нельзя изменить?» – подумала Энджелин с тоской.
Почувствовав прикосновение губ к своей щеке, Энджелин медленно открыла глаза и была вознаграждена широкой улыбкой сына.
– Томми проснулся!
Она обвила руками его шею и крепко поцеловала.
– Томми проснулся, да, милый? Ну, тогда с добрым утром! А как поживает сегодня мой сладкий малыш?
Он пристроился рядом с матерью на постели, и Энджелин, прижав его к себе, продолжала:
– Как ты думаешь, что мы сегодня будем делать?
– Кататься на лошадке! – радостно завопил малыш.
– Опять? Ты только и знаешь, что ходить на конюшню и глазеть на лошадей. С тобой неинтересно!
Она начала щекотать Томми. В ответ малыш залился радостным смехом.
Послышался легкий стук в дверь и в комнату заглянул Руарк.
– Эй, это кто здесь так шумит?
– Мама! – хихикнул Томми, теснее прижимаясь к матери.
Руарк вошел в комнату, закрыл за собой дверь и направился к постели, где лежали Энджелин и Томми.
– Значит, мамочка уже лучше себя чувствует?
– Да, я в порядке, спасибо, – отрывисто бросила в ответ Энджелин.
Вчера, после того как Руарк покинул ее спальню, она поняла, насколько была близка к тому, чтобы снова подпасть под его обаяние – то обаяние, в действии которого она уже не раз имела случай убедиться. Его желание забыть и простить прозвучало вчера вполне искренне. Да, Руарк может себе позволить такую щедрость – в конце концов, он добился того, чего хотел. У нее же нет выбора – вздумай она ему перечить, и он не остановится перед тем, чтобы забрать у нее Томми. Она должна постоянно помнить об этом, чтобы не дать заманить себя в ловушку и не позволить своим чувствам в очередной раз одержать победу над разумом.
– Иди сюда, папа! – позвал Руарка Томми, похлопывая ручонкой по кровати.
– Только посмей! – не разжимая губ, прошипела Энджелин.
Искушение было слишком сильно, и в следующую минуту Руарк уже лег рядом с ней и сыном. Возмущенная Энджелин была уже не в силах сдерживаться.
– Ну, это уже слишком!
Она попыталась встать, но, вспомнив, что на ней надета лишь одна полупрозрачная ночная рубашка, тут же снова забралась под одеяло.
– Выходит, твое слово ничего не значит? Ты ведь обещал, что не будешь принуждать меня делить с тобой постель, – укоризненно произнесла она.
– Да, я говорил о своей постели. О твоей не было сказано ни слова, – с невинным видом парировал Руарк.
– Нечего придираться к словам! – проворчала Энджелин. – Ты просто низкий, подлый, мерзкий…
– Следи за своей речью, мамочка! Не забывай о том, что тебя слышит наш сын…
Руарк подхватил Томми под мышки и усадил себе на живот.
– Кажется, кто-то собирался сегодня кататься на лошадке?
Он начал подбрасывать сына, и каждое движение вызывало у малыша бурю восторга. Радостный смех Томми был настолько заразителен, что Энджелин, позабыв про свое собственное раздражение, невольно улыбнулась и начала следить за веселой игрой отца и сына. Однако все эти прыжки и возня на кровати постепенно привели к тому, что она, скатываясь все ближе и ближе к Руарку, в конце концов, оказалась тесно прижатой к нему. Веселая игра закончилась, и сияющий Томми упал Руарку на грудь. Обхватив отца за щеки и радостно улыбаясь, он потребовал:
– Папа, поцелуй меня!
– Ну конечно, малыш! А для чего же еще я сюда пришел, по-твоему? – отозвался Руарк, обнимая и целуя сына.
Заметив улыбку на лице матери, Томми перенес свое внимание на нее.
– А теперь ты поцелуй меня, мамочка!
Приподнявшись на локте, Энджелин перегнулась через Руарка и чмокнула сына в макушку. В тот же миг она почувствовала на своем плече руку Руарка и с ужасом обнаружила, что ее грудь прижата к его груди. Встретившись с ним взглядом, Энджелин по его глазам догадалась, какова реакция его тела на эту неожиданную близость.
– А теперь поцелуй папу, мамочка! – раздался новый приказ Томми.
Невинное лицо ребенка сияло от счастья. Энджелин пришла в ужас.
– Нет-нет, детка, не стоит! Папа и мама не будут целоваться…
Она попыталась отодвинуться, но Руарк не отпускал ее. Двухлетнего ребенка не так-то просто отвлечь от того, что у него на уме. Томми нахмурился и снова потребовал:
– Мамочка, поцелуй папу!
– Ну что, мамочка, не можем же мы разочаровывать нашего сына!..
Рука Руарка медленно переместилась на спину Энджелин. Осторожным движением он привлек ее к себе. С первого прикосновения их рты жадно устремились навстречу друг другу, словно истосковавшись после долгой разлуки. Энджелин с готовностью подставила губы, и на какое-то мгновение они оба потеряли представление о времени. Существовал только этот восхитительный поцелуй… Он разжег в обоих былую страсть. Руарк властно прижал Энджелин к своей груди, чувствуя, как твердеют ее соски, и, понимая, что ее, так же как и его, охватывает безумное желание.
Наконец, задохнувшись, они отодвинулись друг от друга и, потрясенные, встретились взглядами. Подобно дремлющему вулкану, их былая страсть вспыхнула вновь, причем с новой, небывалой силой. Только присутствие Томми помешало Руарку тут же овладеть Энджелин, причем оба понимали, что, не будь этого препятствия, она бы не стала возражать.
– Никогда больше так не делай, – произнесла Энджелин томным шепотом.
Руарк взглянул ей в глаза и серьезно ответил:
– Я не могу и не хочу обещать, что выполню твою просьбу, Энджел…
Томми, который решил, что ему пора дать о себе знать, иначе эти взрослые совсем про него забудут, втиснулся между родителями, заставив их отодвинуться друг от друга. Как раз в этот момент раздался стук в дверь, и в комнату вошла Майра.
При виде троицы, безмятежно раскинувшейся на кровати, старая служанка остолбенела.
– Вот уж не думала, что увижу такое, – откровенно призналась она.
– Вы знаете, Майра, меня ведь буквально взяли в плен, и где? В моей собственной постели! Пожалуйста, принесите мне халат, иначе я никогда отсюда не выберусь!
– Да и мне пора одеваться, – сказал Руарк, выбираясь из кровати.
Больше он не в силах был дразнить спящего тигра. Его страсть к Энджелин, сдерживаемая в течение двух лет, теперь вышла наружу, и Руарк боялся, что еще немного – и он не выдержит. Вот почему он счел за благо удалиться. Майра, не говоря ни слова, подала Энджелин халат, однако при этом ее взгляд был достаточно выразителен.
– Пока вы не умчались со свежими донесениями к нэнни, может быть, захватите с собой Томми? Я бы хотела одеться.