Мой лейтенант - Либер Вивиан. Страница 9

— Ну… просто я по нему соскучился.

— Студень? По нему никто бы не соскучился, а уж тем более ты.

— А что такое студень? — спросила Чейси, смахивая с жакета последние капли воды. Дерек загляделся на нее. Подкрасив губки, она выглядела такой же свежей и привлекательной, как утром, когда вошла в кабинет Госдепартамента и он поцеловал ее. Тогда ее губы были словно…

— Что такое студень? — снова спросила Чейси, оборвав его воспоминания о вкусе ее губ.

Он поперхнулся. «Не расслабляйся», скомандовал сам себе.

— Студень — это такое национальное блюдо в этой части Кентукки, — объяснил он. — В Багдаде я страшно тосковал по нему.

Папаша хмыкнул.

— Знаешь, сынок, наберется штук двадцать разных вещей, по которым, как мне кажется, ты мог соскучиться, но только не по студню.

Но все же старик свернул на боковую расхлябанную дорогу и припарковался перед заведением Вайноны, как раз тогда, когда дождь прекратился. Чейси открыла дверцу и посмотрела на жидкую грязь под ногами. Подумав, она закрыла дверцу. Но такой оборот Дерека не устраивал.

— Я тоже собираюсь выйти с вашей стороны, произнес он с самой невинной улыбкой. — Дама вперед.

Она снова глянула вниз, потом намекающе посмотрела на открытую дверцу рядом с сиденьем водителя, потом — на Дерека. Он приказал себе не двигаться.

— Какие красивые у вас туфельки, — как бы между прочим заметил он. — От Феррагамо?

— Шанель.

— Ну и ну! Наверное, вы выложили за них целую кучу денег. Будет жаль, если вы их еще больше испачкаете.

— Но ведь так и случится, не правда ли? холодно спросила она.

— Тут все зависит от вас. Я могу попросить папу отвезти вас в Падуку или назад в Этаун, сказал Дерек. — Вполне цивилизованные места. Там полно дамских магазинов. Отели, мотели — если вы не захотите жить на нашей ферме. Прекрасные рестораны с хорошей кухней. Но, конечно, как мы уже раньше говорили, это свободная страна, и вы можете оставаться там, где захотите…

Не дослушав его, она вышла из машины и сразу увязла в раскисшей глине. Стоило ей вытащить одну ногу, как другая тут же ушла еще глубже.

Дерек начал считать до двадцати, чтобы подавить жалость. Он ждал, что она попросит отвезти ее назад, к цивилизации. Это непременно должно было случиться. Но не случилось.

Он досчитал до семнадцати, когда она вытащила ноги из увязших в глине туфель и босиком направилась к крыльцу, возле которого ее ждал старый Маккенна.

— Эй, а как же Шанель? — растерянно воскликнул Дерек. Он выпрыгнул из машины, подхватил перепачканные туфельки и зашагал к ней по грязи, мокрому песку и лужам.

— Все в порядке, — ответила она с ласковой улыбкой, способной смягчить самого сурового мужчину. — Я буду ходить босиком, как они, — девушка указала на двух стоявших на крыльце чумазых подростков в шортах и майках с эмблемами рок-групп. Дерек выронил туфельки от Шанель. Краем глаза он заметил, как папаша покачивает головой.

— Упертые, — приговаривал он. — Какие же вы оба упертые!

Он распахнул стеклянную дверь и вошел.

— Вот так выглядит студень, — объяснил он Чейси.

— Блюдо делается из свиных голов? — с замиранием сердца спросила девушка.

— Да, дорогая, — ответил пожилой мужчина, галантно придерживая перед ней дверь. — Студень — это свиные мозги, требуха и прочие внутренности в желатиновом желе.

— Просто «в желе», — машинально поправила она. — Правильно говорить просто «в желе».

— Да, конечно, конечно. Здесь мы едим студень с крекерами, сыром и острым соусом. Запиваем колой. Хотите попробовать?

Дети смотрели на Чейси так, словно она была с другой планеты. Бэнкс Бейли так и выглядела: волосы тщательно уложены, на руках — маникюр, элегантно одета — от колен и выше. Правда, ниже просматривались рваные чулки и грязные босые ноги, но какие…

«Красивые ножки», — отметил про себя лейтенант Маккенна.

— Дерек, ты собрался жениться? — спросил один из мальчишек. — Я слышал про то, что отец не разрешал тебе приводить в дом женщин просто так.

— Нет! — рявкнул в ответ Дерек и пропустил Чейси вперед.

Войдя в помещение, он огляделся и почувствовал себя в своей стихии. В конце концов, все то, что он перенес, не было чрезмерной платой за безопасность этих людей. Он вдыхал запах жарящегося попкорна, разглядывал знакомые красно-белые обои. Навстречу ему вышла хозяйка.

— Дерек Маккенна, мой малыш! — пышнотелая блондинка в фартуке обвила его руками. — Ах ты, мой мальчик!

Краем глаза он заметил пристальный взгляд Чейси и нахмурился.

— Вот, Вайнона, тебе маленький подарочек, — сказал Дерек, осторожно высвобождаясь из ее объятий. Из кармана джинсов он достал крошечный хрустальный флакончик.

— «Бал в Версале»! — воскликнула Вайнона. — Ты не забыл!

— Я никогда не забуду свою первую девушку — Всякий раз он привозит мне эти духи, объяснила Вайнона Чейси. — Здесь их не купишь, а выезжать мне некогда. Но ты же не в Багдаде их купил?

— В Вашингтоне, — ответил Дерек.

— А ее ты тоже там подцепил? — спросила Вайнона, оглядывая Чейси.

— Да.

— По-моему, ей недостает туфель.

— Она следует местным традициям.

— Только дети ходят у нас босиком, — уточнила Вайнона.

— Не думаю, что ей понравится наша ферма.

— Когда свадьба?

Папаша вышел из задней комнаты, неся с собой коробку с солеными крекерами, бутылку с острым соусом и ящик кока-колы в банках.

— Они не собираются жениться, — сказал он.

— Тогда что тебе здесь надо? — неприязненно спросила Вайнона, глядя на Чейси.

— Студня. Дерек сказал, что вы делаете его лучше всех. Мне так расписали это блюдо… Последние полмили я только о нем и мечтала.

Лицемерка. Настоящая лицемерка, способная на все ради достижения своей цели. Но Дерек видел ее насквозь. На него такие штучки не действовали.

А на Вайнону наоборот. Та заулыбалась и даже вздохнула от удовольствия, убрала флакончик в карман и прошла за прилавок. Она достала кастрюлю со свежим студнем и выставила его на обозрение. Выглядел он как неаппетитная расплывчатая масса, состоящая из желе и кусочков мяса.

К горлу Дерека подступила тошнота.

— Замечательно! — воскликнула Чейси. — Дерек сказал, что его подают с сыром, крекерами и острым соусом. Мне бы хотелось попробовать. И колу, пожалуйста.

Вайнона искоса глянула на Дерека, желая убедиться, что он не против. Потом принялась накладывать студень на тарелку. Несколько раз хлопала по руке папашу, пытавшегося ухватить кусочек. Чейси взяла один крекер и надкусила его. Артистка! Она даже зажмурила глаза, словно от удовольствия.

Черт! Она на самом деле все съела! Прожевала и проглотила, а потом еще попросила добавки!

Эту бабу ничем не напугаешь.

— Дерек, а ты не попробуешь? — спросила Вайнона.

Он посмотрел на Чейси. Почему она не воротит нос от студня? Почему ее не мутит? Почему она не умоляет отвезти ее в Этаун?

Он мужественно взял крекер. Посмотрел на сыр и на желеобразную массу. Соус должен забить вкус студня.

Дерек поднес ложку ко рту.

И тут же вспомнил про маленького поросенка, с которым играл в детстве.

Он мгновенно выскочил на крыльцо, на свежий воздух. Голова у него кружилась. Он держался за перила, пытаясь прийти в себя.

Дверь позади приоткрылась.

— Лейтенант, я отдаю должное вашим усилиям.

Он обернулся. Чейси держала в руке банку с кока-колой, которую протянула ему.

— Правда? — он взял у нее банку и сделал глоток.

— Да. Но вам не удастся напугать меня. Я никуда не уеду. Я собираюсь выполнить свою работу, а вы выполните свою. Когда я ее закончу, вы будете чувствовать себя на приемах, в телестудиях и в престижных танцевальных залах так же непринужденно, как я. Это называется этикетом, я зарабатываю на нем деньги.

Он снова ощутил на губах вкус студня.

— Вам придется посвятить его изучению следующие тридцать дней, — продолжала Чейси.

— Нет. Я не собираюсь этого делать. Я нравлюсь себе таким, какой я есть, — ответил он, угрожающе тыча в нее пальцем. — Завтра же утром вы сядете на первый же рейс из Этауна. Одна.