Дай мне руку, тьма - Лихэйн Деннис. Страница 64

Из гостиной донесся пронзительный стрекот рации.

– Холодно? – спросил Данн и потянул себя за мочку уха.

– Да. Заходите, – сказал я. – Закройте за собой дверь.

Я повернулся и пошел в гостиную, откуда услышал резкий голос Девина по рации:

– Патрик, убирайтесь к черту из этого дома. Аруйо обвел нас вокруг пальца, как щенков. Он не в Наханте.

Я повернулся, и тут Данн поднял, наконец, голову, и из-под козырька фуражки на меня смотрело лицо Эвандро Аруйо.

– Аруйо не в Наханте, Патрик. Он здесь. И до конца твоей жизни.

Глава 34

Прежде чем я смог что-то сказать, Эвандро прижал стилет чуть ниже моего правого глаза. Он вонзил острие в кость глазной впадины и закрыл за собой дверь.

Нож уже был в крови.

Он заметил мой взгляд и с грустью улыбнулся.

– Сержант Данн, – прошептал он, – так и не достигнет двадцати пяти, боюсь, это так. Неудачник.

Он всадил острие ножа еще глубже, чем отбросил меня назад, и я спустился на несколько ступенек ниже.

– Патрик, – сказал он, держась другой рукой за служебный пистолет Данна, – если издашь хоть один звук, я выколю тебе глаз и застрелю твою напарницу раньше, чем она выйдет из спальни. Понял?

Я кивнул.

Хотя свет свечей, доходивший из спальни, был слабым, я заметил, что на нем была форменная рубашка Данна; она потемнела от крови.

– Зачем надо было его убивать? – прошептал я.

– Ненавижу гель для волос, – сказал Эвандро.

Когда мы дошли до ванной, находящейся посередине коридора, он прижал руку к губам, приказав мне остановиться.

Я остановился.

Он был без бороды, а волосы, выглядывающие из-под козырька фуражки, были обесцвечены в кокетливо блондинистый цвет. Его контактные линзы на этот раз были серыми, и я решил, что бачки у его ушей фальшивые, так как при нашей последней встрече их не было.

– Повернись, – прошептал он. – Медленно.

Из спальни донесся вздох Энджи.

– Фил, я на самом деле очень устала.

Она не слышала рацию. Черт.

Не успел я повернуться, как Эвандро приставил плоскую грань стилета к моему лицу и позволил ей скользить по моей коже по мере поворота головы. Я чувствовал, как острие, слегка подпрыгивая, ползет по моему затылку, затем впивается во впадину под правым ухом, в промежуток между черепом и челюстью.

– Только рыпнись, – прошептал Эвандро мне на ухо, – и это острие выйдет через твой нос. Иди мелкими шагами.

– Филипп, – взывала Энджи. – Хватит...

У спальни было два выхода. Один соединял ее с коридором, другой, по ту сторону, вел в кухню. Мы находилась где-то в полутора метрах от первой двери, когда Эвандро приставил острие стилета к моей коже, чтобы остановить меня.

– Ш-ш-ш, – прошептал он. – Ш-ш-ш.

– Нет, – сказала Энджи, ее голос звучал устало. – Нет, Фил, у меня нет к тебе ненависти. Ты хороший человек.

– Я был примерно в трех с половиной метрах отсюда, – прошептал Эвандро. – Ты, твоя подружка и бедный сержант Данн беседовали об охране дома от меня, а я сидел, скорчившись, в соседской живой изгороди. Мой нос различал даже твой запах, Патрик.

Острие стилета, подобно булавке, вонзилось в мою кожу на краю челюсти, я почувствовал легкий укол.

Я пока не видел выхода. Если я ударю Эвандро локтем в грудь, а это первое, на что он рассчитывает, то шанс, что он успеет пронзить ножом мой мозг, слишком велик. Другие возможности – удар кулаком в пах или пяткой по пальцам ступни, внезапный рывок влево или вправо – имели ту же вероятность успеха. В одной руке он держал нож, в другой пистолет, и оба оружия впивались в мое тело.

– Если ты позвонишь мне утром, – сказала Энджи, – мы с тобой все обсудим.

– Или нет, – прошептал Эвандро. Он слегка подтолкнул меня вперед.

На пороге спальни Эвандро резким движением оторвал пистолет от моего бока. Острие ножа переместилось от уха к тыльной части головы и вонзилось в место, где встречались мой позвоночник и череп. Войдя, Эвандро встал за мной, прикрываясь.

Вместо того чтобы сидеть там, где я ее оставил, она исчезла. Телефонная трубка, снятая с рычага, лежала в центре постели, и я услышал учащенное дыхание Эвандро, когда он вытянул шею над моим плечом, чтобы все рассмотреть.

Простыни на кровати все еще хранили очертания наших тел. Сигарета Энджи продолжала выпускать в воздух пируэты дыма и сыпать пепел в пепельницу. Огоньки свечей мерцали, как желтоватые глаза пантер.

Эвандро взглянул в сторону кладовки, заполненной одеждой, что навело его на мысль, что там вполне можно спрятаться.

Он вновь подтолкнул меня, а я мысленно ответил ему ударом локтя.

Оттянув курок у служебного пистолета Данна, Эвандро кивнул им в сторону кладовки.

– Она там? – прошептал он, перемещаясь влево, так как взял на мушку кладовку и еще глубже вонзил нож в мой череп.

– Не знаю, – ответил я.

Я услышал ее голос раньше, чем понял, что она здесь.

Он исходил откуда-то сзади. Ему предшествовало жесткое металлическое щелканье пистолетного затвора.

– Ни с места. Подонок.

Эвандро задвинул острие ножа в основание моего черепа так сильно, что я невольно поднялся на носки и почувствовал, что струя крови льется по моему затылку.

Я чуть повернул голову влево и увидел ствол пистолета Энджи, вставленный в правое ухо Эвандро, заметив, какими бледными были суставы ее пальцев, держащие рукоятку.

Сильным ударом Энджи выбила пистолет из рук Эвандро. Когда он шлепнулся на пол возле задней спинки кровати, я ждал, что он выстрелит, но он лежал себе спокойно со взведенным курком, нацеленный на дамскую сумку.

– Анджела Дженнаро, – сказал Эвандро. – Приятно познакомиться. Ловко же вы притворились, что все еще беседуете по телефону.

– Я и сейчас на телефоне, придурок. Разве трубка висит?

Глаза Эвандро усиленно заморгали.

– Нет, не висит.

– И о чем это говорит?

– Лично мне это говорит о том, что кто-то забыл ее повесить. – Он втянул носом воздух. – Здесь пахнет сексом. Совокупление плоти. Ненавижу этот запах. Видно, вы покувыркались.

– Полиция уже в пути, Эвандро, так что бросай нож.

– Хотелось бы, Анджела, но сначала я должен убить вас.

– Ты не убьешь нас обоих.

– Вы не в состоянии здраво мыслить, Анджела. Видимо, секс затуманил вам мозги. Он таков. Отвратный запах секса. На самом деле, это зловоние пещерного человека. После того как я переспал с Карой и Джейсоном – не по своему желанию – мне захотелось там же, на месте, перерезать им горло. Но я был обречен на ожидание. Я был...

– Он пытается убаюкать тебя разговорами, Эндж.

Она глубже воткнула пистолет ему в ухо.

– Я кажусь тебе убаюканной, Эвандро?

– Не забывайте о том, что вы узнали за последние несколько недель. Я не работаю один, не забыли об этом?

– Как мне кажется, в данный момент ты один, Эвандро. Поэтому убери свой чертов нож.

Он копнул им еще глубже, и в моем мозгу вспыхнул белый свет.

– У вас почва уходит из-под ног, – сказал Эвандро. – Думаете, мы не в состоянии убить вас, а на самом деле это вам не справиться с нами.

– Застрели его, – сказал я.

– Что? – дико завопил Эвандро.

– Застрели его!

Но тут справа, из кухни, донесся чей-то голос:

– Привет!

Энджи повернула голову, и я почувствовал запах пули, попавшей в нее. Она пахла серой, кордитом и кровью.

Ее собственный пистолет очутился между мной и Эвандро, и блеск его дула почти ослепил меня.

Я рванулся вперед и почувствовал, что стилет вынырнул из моего тела и грохнулся на пол позади нас как раз в тот момент, когда ногти Эвандро впились в мое лицо.

Я двинул его локтем в голову и услышал треск кости, за ним крик, и вдруг пистолет Энджи дважды взревел, заставив задрожать все стекла в кухне.

Мы с Эвандро продолжали борьбу, двигаясь вслепую в сторону спальни, но вскоре сквозь бело-туманную пелену я стал различать какие-то контуры. Моя нога наткнулась на служебный пистолет Данна, и он, громко выстрелив в воздух, вылетел в кухню.