Мистик-ривер - Лихэйн Деннис. Страница 55

— Кровь?

Он кивнул.

— Поначалу можно было подумать, что водитель лил масло в масленку и пролил — такая густая образовалась лужица и вся в одном месте. Потом мы прошлись кругом и нашли еще несколько капель — одну, другую, как бы удаляющиеся от основного места. Мы обнаружили капли и на стенах, и на подъездной дорожке за баром.

— Послушайте, полицейский, — сказал Фрил, — куда вы клоните?

— Кто-то еще был ранен в ту ночь возле «Последней капли».

— Откуда вы знаете, что это случилось в ту же ночь? — спросил Уайти.

— Экспертиза подтвердила. Ночной сторож, припарковавшись, прикрыл эту лужицу, но одновременно не дал дождю ее смыть. Судя по всему, кто бы ни была жертва, ей пришлось несладко. А нападавший? Он тоже пострадал. Следы крови на парковке разные, двух разных групп. Сейчас мы связались с больницами и таксомоторными парками на случай, если жертва впрыгнула в такси. Мы обнаружили волоски, все в крови, чешуйки кожи, кусочки костной ткани. Ожидаем ответных звонков из пунктов «Скорой помощи». Пока что ответы на все наши запросы негативные, но я могу поручиться, что в конце концов мы найдем, кто обращался куда-либо за медицинской помощью по поводу травмы головы от удара тупым предметом в ночь с субботы на воскресенье или в воскресенье утром.

Шон поднял руку:

— То есть вы утверждаете, что в ту ночь, когда Кэтрин Маркус вышла из бара «Последняя капля», возле этого же бара на парковке кому-то проломили череп?

Суза улыбнулся:

— Ага.

Брошенный мяч перехватил Конноли:

— Экспертиза, исследовав засохшую кровь, обнаружила следы двух типов: группы А и группы В с отрицательным резусом. Поскольку следов крови группы А значительно больше, мы полагаем, что они принадлежат жертве.

— Кровь Кэтрин Маркус — группы 0, — сказал Уайти.

Конноли кивнул:

— Найденные волоски принадлежат мужчине.

— Какова же ваша версия? — осведомился Фрил.

— Версии мы не имеем. Единственное, что мы знаем, это то, что в ночь гибели Кэтрин Маркус на парковочной площадке возле ее последнего бара кому-то еще проломили голову.

— На парковке произошла пьяная драка, — сказала Мэгги Мейсон. — И что из этого следует?

— Никто из посетителей бара не помнит никаких драк — ни в самом баре, ни вне его. Между часом тридцатью и часом пятьюдесятью бар покинули только Кэтрин Маркус и две ее подружки. Выходил также свидетель Молданадо, но, помочившись, он тут же вернулся. Входить тоже никто не входил. На парковочной площадке Молданадо видел человека, по его словам, приличной наружности, тридцати с небольшим, темноволосого. Когда Молданадо без десяти два покидал бар, на площадке уже никого не было.

— Как раз в это время девчонка Маркус бежала через парк.

Суза кивнул:

— Мы не говорим, что здесь очевидная связь. Возможно, ее и вовсе нет. Но все-таки совпадение знаменательное.

— Ну и, опять же, какова ваша версия? — спросил Фрил.

Суза пожал плечами:

— Не знаю, сэр. Допустим, это все-таки был гангстер. Тот парень в машине выслеживал, когда девчонка Маркус выйдет из бара. Она выходит, и он звонит по телефону сообщнику. Дальше в дело вступает сообщник.

— И что потом? — спросил Шон.

— Потом? Потом он ее убивает.

— Нет, тот парень в машине? Что делает он? Поднимается, берет в руки камень или еще что-нибудь и идет с этим на другого? На кой черт?

— Может быть, тот на него напал.

— Зачем? Чтобы поговорить по его сотовому? Ерунда. Мы тут не усматриваем ни малейшей связи с убийством Кэтрин Маркус!

— Сержант, — сказал Суза, — вы считаете, что мы должны просто забыть об этом? Сказать: к черту, это пустое дело?

— Я разве так сказал?

— Ну...

— Я это сказал? — повторил Уайти.

— Нет.

— Нет, не сказал. Просил бы вас, Джозеф, быть повежливее со старшими по чину, иначе можете опять очутиться в душном туннеле на окружной Спрингфилда, где будете собачиться с головорезами-мотоциклистами и вонючими девками, жрущими консервы прямо из банки.

Суза лишь вздохнул, выпуская пар.

— Я лишь подумал, что нам это может пригодиться. Вот и все.

— Я того же мнения. Хочу лишь, чтобы вы это исследовали подоскональнее, прежде чем отвлекать людские резервы на нечто, что может оказаться совершенно незначительным, не относящимся к делу эпизодом. К тому же «Последняя капля» — в юрисдикции городской полиции.

— Мы связались с ними, — сказал Суза.

— Они сказали вам, что это их дело?

Суза кивнул.

Уайти широко развел руками.

— Вот и отлично. Держите связь с детективом, которому это поручено, и докладывайте нам о результатах, а пока оставим это.

— Поскольку сейчас мы в стадии версий, сержант, — сказал Фрил, — то какова ваша?

Уайти пожал плечами.

— У меня есть кое-какие соображения, но негусто. Кэтрин Маркус умерла от травмы затылочной части головы. Все прочие повреждения, в том числе и огнестрельное ранение в левое предплечье, по заключению экспертизы, жизни не угрожали. Удары были нанесены неострым деревянным предметом — палкой или дубинкой. Медицинская экспертиза установила, что сексуальному насилию она не подверглась. Нам удалось выяснить, что она собиралась бежать с парнем по фамилии Харрис, в то время как Бобби О'Доннел был ее бывшим дружком, однако все еще не согласным считаться бывшим, что и осложняло ситуацию. Отец Кэтрин ни О'Доннела, ни Харриса не переваривал.

— А Харриса за что?

— Нам это не известно. — Уайти окинул беглым взглядом Шона. — Но мы не опускаем руки. Итак, нам остается предположить, что покинуть город она собиралась утром. Своеобразный девичник с двумя своими подругами она заканчивала в баре, откуда ее шуганул Роман Феллоу, после чего она повезла подружек домой. Начинается дождь, ее дворники ни к черту, ветровое стекло грязное. Ее заносит в кювет либо потому, что она выпила и несколько потеряла ориентацию, либо она на секунду начинает клевать носом, либо же потому, что она хочет избежать столкновения с чем-то на дороге. Что бы там ни было, машина в кювете, мотор заглох, и к машине кто-то подходит. Согласно свидетельству старой леди, Кэтрин Маркус произносит: «Привет». После этого, как нам представляется, преступник производит первый выстрел. Она ухитряется стукнуть его дверцей — может быть, пистолет его дал осечку, не знаю — и бежит в парк. Она выросла в этом районе и, возможно, думает, что там ей будет легче затеряться. Опять же мы можем лишь гадать, почему она выбрала парк, хотя на пустынной в ту и другую сторону Сидней-стрит помощи ей ждать было неоткуда квартала эдак четыре, а если б она побежала по пустынной проезжей части, преступник мог бы задавить ее собственной машиной или же с легкостью ее пристрелить. И она бежит в парк, бежит все время в одном направлении — на юго-восток, — пробегает цветник, потом пытается укрыться в овраге под мостом, затем делает последнюю пробежку к кинотеатру на открытом воздухе. Она...

— Она упорно углубляется в парк, — сказала Мэгги Мейсон.

— Да, мэм.

— Почему?

— Почему?

— Да, сержант. — Сняв очки, Мэгги Мейсон положила их перед собой на стол. — Если за мной гонятся через парк, который мне хорошо знаком, я вначале действительно могу заманить преследователя вглубь в надежде, что он заблудится и я смогу оторваться от него. Но при первой же возможности я постараюсь выбраться из парка. Почему она не побежала к северу, к Розклер, или обратно к Сидней-стрит?

— Возможно, под действием шока или страха. Страх способен лишать человека рассудительности. К тому же не будем забывать и результат теста на содержание алкоголя в крови. Она была пьяна.

Мэгги Мейсон покачала головой:

— Не верю. И еще. Из ваших отчетов я могу заключить, что мисс Маркус бежит гораздо быстрее, чем преследователь.

Уайти приоткрыл было рот, но словно забыл, что именно он хотел сказать.

— Да, это следует из вашего же отчета, сержант. Там говорится, что по крайней мере дважды мисс Маркус предпочла не бежать, а спрятаться. Она спряталась в питомнике. И она спряталась под мостом. Мне это говорит о двух вещах: во-первых, что она бежала быстрее, чем ее преследователь, иначе она не смогла бы даже сделать попытки спрятаться; и во-вторых, что, как ни странно, она чувствовала, что оторваться и убежать от преследователя недостаточно. Прибавьте к этому отсутствие малейших попыток выбраться из парка, побежав назад, и о чем это нам говорит?