Кусака - Маккаммон Роберт Рик. Страница 43

– Ты способен на большее, сам же знаешь. И вот это говорит о том же.

– Она подняла автопортрет.

– Больше никаких школ, – твердо сказал Рик.

– Мама всегда говорила, что ты… – Миранда осеклась, понимая, что идет по краю минного поля, а потом продолжила, – упрямый, как мул.

– Она была права. Раз в жизни. – Он смотрел, как Миранда осторожно складывает и убирает портрет. – Так что случилось? – спросил он сестру и стал ждать подробного рассказа, хотя и знал, что эта история разобьет ему сердце.

– Коди! Коди!

Коди, убиравший инструмент из ремонтной зоны, оторвался от своего занятия. К нему, спотыкаясь, чуть не падая, приближался Светофор, лицо которого превратилось в кровавую маску. – Они убивают его, Коди! – сказал Светофор, с трудом переводя дыхание. Он согнулся, собираясь стошнить, и бетон забрызгали капли крови. – Пацана мистера Хэммонда. Рентгена. Гремучки. Они в зале игровых автоматов, убивают его, мужик!

– Сколько их? – По жилам хлынула ледяная вода, но под черепом горячо запульсировало.

– Не знаю.

Коди подумал, что Светофору, должно быть, вышибли все мозги.

– Пять или шесть. Может, семь.

Мендоса, считавший деньги в кассе, теперь вышел наружу, увидел окровавленное лицо мальчугана и, разинув рот, остановился как вкопанный.

Коди не медлил ни минуты. Он снял со стены кожаный ремень, с которого свисал набор гаечных ключей, крепко затянул его вокруг талии и застегнул.

– Дуй и отыщи Танка, Бобби Клэя Клеммонса, Дэйви – всех, кого сможешь. Живо! – Светофор – послушный солдат – кивнул, собрался с силами и убежал. Коди в мгновение ока очутился на мотоцикле, и крик Мендосы «Коди! Погоди!» утонул в выстрелах мотора. Коди умчался в темноту.

– А, чтоб тебя! – Мендоса побежал в контору к телефону и торопливо набрал номер шерифа. Ответил один из ночных дежурных, Лилэнд Тил, и Мендоса начал объяснять, что сейчас произойдет столкновение между командами подростков, но Тил терял драгоценные секунды, роясь в поисках карандаша и бумаги, чтобы записать сообщение.

Коди затормозил перед залом игровых автоматов так резко, что мотоцикл занесло. Чувствуя внутри холод, с горящими глазами, он решительно переступил порог, и его взору предстала бойня.

Перевернутые игральные автоматы плевались на пол искрами. У одного Рубен Эрмоса пинком выбивал стекло, а в глубине зала старый Кеннишо стонал «Нет… прошу вас… не надо…». Хуан Диегас, изловив какого-то пацана (Робби Фолкнер, что ли, подумал Коди) методично возил его лицом по полу, оставляя кровавые полосы. Остальные ребята жались к задней стене зала.

А Пако Ле-Гранде с разбитым носом пинал Рэя Хэммонда, который свернулся клубком под пинболльным автоматом и отчаянно пытался защитить гениталии. В плечо Рентгену ударил здоровенный армейский башмак. Коди услышал, как Рэй зашипел сквозь стиснутые зубы, и сказал: «Хватит.»

Пако перестал пинать Рэя, обернулся и расплылся в ухмылке. Рубен Эрмоса бросил уничтожать окружающее, а Хуан Диегас выпустил Робби Фолкнера, который остался лежать на полу, всхлипывая.

– Эй, мужик! – сказал Пако, показывая ладони. – У нас тут просто махонький междусобойчик.

– Кончился ваш междусобойчик, – объяснил ему Коди. Он быстро огляделся. Только трое Гремучек – что ж за параша, будто их тут пятеро? Ну, может быть, Ле-Гранде и Диегас идут за двоих каждый.

– А по-моему, веселье только начинается, – ответил Пако. Ухмылка застыла, превратившись в оскал. Пако двинулся вперед, стуча башмаками, приводя тело в боевую готовность, чтобы кинуться на Локетта.

Коди не двигался с места, позволяя Пако подойти.

Но когда уже казалось, что вот сейчас он набросится на Коди, тот молниеносно сорвал с пояса разводной ключ. Не успел Пако засечь, что происходит, как ключ полетел в него.

Ключ угодил Пако в ключицу. Раздался внушительный хруст, Пако взвыл от боли и, откачнувшись назад, столкнулся с Рубеном, отчего лицо исказилось еще сильнее. Ключ с лязгом свалился на пол.

В атаку бросился Хуан Диегас – слишком быстро, чтобы Коди сумел увернуться. От удара головой в живот Локетт задохнулся и не удержался на ногах. Он врезался в автомат «Коммандо», и Хуан принялся исступленно дубасить Коди по ребрам. Коди съездил Хуана в подбородок, но лишь мазнул его кулаком. Тогда он вцепился своему врагу скрюченными пальцами в глаза и надавил. Хуан пронзительно крикнул и попятился, бешено растирая расцарапанные глаза. Коди, не теряя времени, шагнул вперед, покрепче уперся ногами в пол и лягнул Хуана в живот. Парень захрипел и рухнул на пол.

Рубен Эрмоса размахнулся, попал Коди в челюсть и отшвырнул назад. Второй удар пришелся Локетту в лоб. Вскинув руки, он отвел третий удар, сгреб Рубена за футболку и, повинуясь инстинкту, вмазал ему кулаком в лицо, расквасив нос. Обливаясь кровью, Рубен попытался ретироваться, но деваться от Коди, чьи кулаки гуляли по его лицу, как пара поршней, было некуда. Рубен покачнулся, колени подломились – и тут Пако, перегнувшись через автомат «Солнечная крепость», так врезал Коди по корпусу, что тот растянулся на полу.

Рубен на карачках быстро-быстро пополз к дверям. Оказавшись за порогом, он поднялся и побежал на Окраину.

Рот у Коди был полон крови, в глазах стоял туман. Он услышал, что огромные башмаки приближаются, и подумал: «Вставай, не то станешь приманкой для канюков!» Понимая, что слишком поздно, Коди попытался подняться. Ботинок Пако вонзился ему под правую руку, рассылая по ребрам стрелы боли. «Топчи его!» – услышал Коди крик Хуана, извернулся, и следующий пинок пришелся в плечо. Туман перед глазами постепенно рассеивался, но ноги отказывались двигаться быстро. Посмотрев вверх, он увидел возвышающегося над ним Пако и понял, что сейчас получит очередной пинок. Коди представил себе, как удар в подбородок запрокидывает ему голову и ломает шею, как цыпленку. Надо было пошевеливаться, и быстро.

Но Коди не успел. На спину Пако Ле-Гранде прыгнула какая-то фигура, и Гремучка потерял равновесие, так и не ударив Коди ногой. Коди увидел окровавленную физиономию Рентгена – гаденыш рычал.

Пако с яростным воплем сунул руку за спину, чтобы оторвать от себя Рентгена – но парнишка ухватил его за разбитый нос и сильно дернул.

– Я люблю ее. – Голос Миранды был спокойным, она сидела на диване, сложив руки на коленях. – Но жить с ней больше не могла. Это было невыносимо.

Рик ждал, не подгоняя сестру, потому что знал – есть еще что-то, и оно должно быть сказано.

– С мужиками стало хуже, – продолжала Миранда. – Она начала приводить их домой. Эти квартиры… там такие тонкие стены. – Она занялась сломанным ногтем, не в состоянии взглянуть на брата. – Она встретила того хмыря. Он хотел, чтобы она уехала с ним в Калифорнию. Она сказала, что с ним, – на губах Миранды мелькнула измученная улыбка, – ей хорошо. И знаешь, что еще она сказала? – Девушка заставила себя встретить его мрачный взгляд. Рик ждал, что она скажет. – Она сказала… мы можем заработать в Калифорнии кучу денег. Вдвоем. Она сказала, что я уже достаточно взрослая, чтобы начать прилично зарабатывать.

Рик сидел неподвижно, глаза были черными-пречерными, а лицо – словно бы изваянным из камня, но внутренне парня корчило. Когда ему было пять, мать оставила его здесь с Паломой, а трехлетнюю Миранду забрала с собой. Отец бросил их сразу после рождения Миранды. Где обретался Эстебан Хурадо, Рик не знал, да и не испытывал особого желания знать, но мать много лет присылала им с Паломой болтливые письма о своей карьере «модели». На горизонте вечно маячил долгий отдых, до которого дело так и не дошло, и постепенно письма все чаще и чаще писала Миранда. Рик великолепно научился читать между строк.

– Я знаю, что ты думаешь, но это не так, – сказала Миранда. – Она дала мне выбрать: уехать или отправиться вместе с ней в Калифорнию. Но мне кажется, как раз этого она не особенно хотела. По-моему, ей хотелось, чтобы я собрала чемодан, пошла на автобусную станцию и купила билет до Инферно – что я и сделала. По-моему, так. – Выражение лица Миранды было не менее жестким, чем у брата, но в глазах заблестели слезы. – Рик, прошу тебя… пожалуйста, не заставляй меня думать, будто это не так.