Кусака - Маккаммон Роберт Рик. Страница 85

У Джесси екнуло сердце. Вэнса пробрала дрожь – тварь идеально переняла манеру Кейда говорить хитро, по-торгашески, растягивая слова.

– Какая маленькая девочка? – Капля крови сорвалась с подбородка полковника и с тихим «плюх» упала на зеленую хирургическую рубаху.

– Не канифоль мне мозги, амиго. – Собачья голова хрипло заворчала, напружинивая шею. – Я тут… того-этого… поспрошал, если улавливаешь, к чему я веду. Пошлялся, присмотрелся. Да, приятель, мирок у вас и впрямь странный. Но я знаю, что хранитель – маленькая девочка и что она где-то рядом. Она мне нужна, и я намерен ее забрать. Ну, так по рукам или нет?

Роудс знал, что вступает на опасную почву. Он осторожно сказал:

– Возможно, мы знаем, о ком идет речь, а возможно, нет. Если знаем, что мы получим в результате нашей сделки?

– Сохраните свою шкуру, – сказал Кусака и его глаза в предчувствии грядущего насилия стали ясными, почти веселыми. – Это достаточно ясно?

– Ты уже убил немало народу. Это не дело.

– Вот уж нет. Мое дело – давить клопов.

– Профессиональный убийца? – Горло у Роудса так пересохло, что, казалось, готово треснуть. – Так вот чем ты занимаешься?

– До чего ж вы, людишки, тупые, мужик! И уродливые. – Кусака посмотрел на подергивающуюся массу, свисавшую у него с груди. – А это что за дерьмо?

– Я хочу знать, откуда ты, – нажимал Роудс. – С какой планеты?

Кусака помедлил, склонив голову набок, и с мерзким смешком ответил:

– С планеты Собачья Жопа из созвездия Купальная Простыня. Какая разница, едрена мать? Все равно вы не поймете, где это. Не прячь голову в песок, мужик: без хранителя я не улечу, так что спокойно можете передать ее мне, и дело с концом.

Дальнейшее молчание показалось Джесси нестерпимым. Понимая, что поступает неправильно и глупо, она все же не сдержалась:

– Нет! Мы ее тебе не отдадим!

Роудс резко обернулся и взглядом прожег Джесси насквозь. Она снова взяла себя в руки, но сделанного не воротишь. Лицо поддельного Мэка Кейда бесстрастно следило за ней, а собака щелкала в воздухе челюстями, словно отрывала пласты сырого мяса. Кусака спокойно сказал:

– Теперь, когда мы выяснили, о ком речь, хватит ходить вокруг да около. Прежде всего, я знаю – моя награда здесь. Я отследил ее корабль до этой планеты, а мои сенсоры улавливают энергию споры. У меня нет уверенности, где именно она находится, но круг поисков сужается, и я знаю, что она окажется неподалеку. – Блеснула металлическая улыбка. – Что, великое дело – техника?

– В каком смысле «награда»? – спросил Роудс. – Тебе за это платят?

– «Платят» относительный термин, мужик. Я получаю вознаграждение за выполнение миссии.

– Найти ее и убить?

– Найти и отвезти туда, где ей место. Она.. – Кусака осекся, лицо исказила гримаса раздражения. – Ни черта не знают, а? Все равно, что толковать с собственной жопой и ждать, что она… – Кусака умолк, медленно моргнул, и Роудсу явственно представилось, как эта тварь с головокружительной быстротой обшаривает человеческий речевой центр в поисках верной аналогии. – …Запоет на манер Ареты Фрэнклин. Мужик, что за примитивное дерьмо!

– Прошу прощения за такую нашу нецивилизованность, – сказал Роудс. – Зато мы не вторгаемся в иные миры, чтобы похищать детей.

– Не вторгаемся, – повторил Кусака после нескольких секунд раздумий и прикрыл глаза. – Еще один относительный термин. Слушайте, на вашу помойку я клал с прибором. Я тут просто транзитом. Как только заполучу своего заключенного, поминай, как звали.

– Да что она за важная птица? – подал голос Том, и существо вывернуло шею в его сторону.

– Вижу, тут у нас проблема, – объявил Кусака. – Слишком много вождей и маловато индю… идей… индейцев, – поправилось существо. – Ну, так знайте: «она» – не то, что вы называете бабой. Но и не мужчина. Там, откуда «она» родом, это не имеет значения. На ее планете трахаются только с приливами или чем-то в этом роде. «Она» с тем же успехом могла взять в хранители мужчину. Хранитель – это скорлупа, которая позволяет ей тут передвигаться. Но поскольку в вашем жаргоне подходящего названия этому существу я не нашел, наверное, можно спокойно говорить «она». – Последнее слово Кусака выговорил издевательски. – Она, небось, обхохоталась, взяв в хранители девчонку: сама-то она стара, как мир. Но ловкая, надо отдать ей должное – такие мне устроила догонялки! – Взгляд Кусаки опять скользнул к Роудсу. – Теперь салки кончились. Где она?

– А я не говорил, что знаю, о ком речь.

Молчание затянулось, потом серые губы репликанта зашевелились, как пара плодовых червей:

– Похоже, до вас не дошло, что я представляю закон и порядок. Мое задание – найти преступницу и вернуть ее на планету особо строгого режима… с которой она сбежала. Забравшись в охранника и украв шаланду мусорщика. Полагаю, корабль вышел из строя, и гравитационное поле засосало его сюда. Должно быть, перед катастрофой она выкинула хранителя за борт и снова забралась в спору, а потом катапультировалась – вот такие дела.

– Но это не все, – сказал Роудс, сохраняя непроницаемое лицо. – Почему она преступница?

– После того, как ее планету освободили, она решила не подчиняться новым указаниям. Превосходным законам. И начала подстрекать себе подобных к сопротивлению, насилию и саботажу. Она просто-напросто дикий зверь.

– После того, как ее планету освободили? – Джесси не понравилось, как это звучит. – От чего освободили?

– От разорения, пустого расточительства и тупости. Видите ли, в ее мире существуют природные химикалии, чертовски ядовитые для всех других миров. Вот вы, ребята, не в курсе, а там повсюду идут маленькие войны – разрушаются альянсы, создаются новые, одна группа решает, что ей требуется планетарная система, другая из-за этого пылит. И так все время. – Монстр пожал плечами. – Ну, предположим, какой-нибудь умник-разумник решает прибрать яд к рукам и начать его распространение. Говорю вам, это дерьмо смертельно. Дрянь попадает в космос и даже может там накапливаться. Она пробивается прямо сквозь тело и растворяет кишки и кости в пюре. Мы освободили планету именно для того, чтобы не дать этой мерзости добраться до недоумков, которым несть числа. Все шло отлично, пока «она» не начала шуметь, строить из себя «революционерку» и говниться в том же духе. – Кусака покивал головой, хмурясь и морщась. – Она пытается вернуться, чтобы снова натворить бед – может быть, продать яд тому, кто предложит самую высокую цену.

Роудс не знал, верить или нет.

– Почему же ты не рассказал об этом раньше?

– Потому что ничего о вас не знал. Насколько мне было известно, вы ей помогали. Казалось, вы все охотней полезете в драку, чем пойдете на разумный разговор, ребята. – Кусаки впился взглядом в глаза Роудса. – Но я парнишка незлопамятный. Будем друзьями. Идет?

«Мэк Кейд провернул бы дело один в один так же, – подумал Вэнс. – Мягко стелет, да жестко спать.» Обретя голос, шериф сказал:

– Полковник? Поко-мокоекому окон врекот.

Роудс увидел, как Кусака озадаченно моргнул. За искусственно созданным лицом, просматривая словарный запас, пошли крутиться колесики, однако уцепиться за сало «свинской латыни» не удавалось. На самом деле Вэнс сказал «По-моему, он врет.»

– А ну-ка растолкуйте, – потребовал Кусака голосом, в котором звучал металл. Тон монстра снова стал чисто деловым.

– Мне надо посовещаться с остальными.

– Мужик, тут нечего совещаться. Либо мы заключаем сделку, либо нет.

– Нам требуется определенное время.

Кусака не шелохнулся, но собачья голова сердито затрепыхалась. Проползло семь или восемь секунд. Роудс чувствовал, как из подмышек катится пот.

– Дурите вы меня, ребята, – сказало существо. – Пытаетесь посадить в лужу. – Оно надвинулось на Роудса и, не успел полковник попятиться, как они оказались лицом к лицу. Ганнистон поднял револьвер и нацелился в голову монстра, а Вэнс положил палец на курок винтовки.

– Слушай, ты, – прошипел Кусака. Он дышал – поддельные легкие работали по-настоящему. В дыхании слышалось слабое урчание, словно за много миль от них шумела работающая на полную мощность домна, а воздух, который Кусака выдыхал в самое лицо Роудсу, вонял разогретым пластиком и металлом. Собака прихватила зубами рубашку полковника. – Игры кончились. Мне нужны хранитель и спора.