Кусака - Маккаммон Роберт Рик. Страница 9

Потом в один прекрасный день мексиканец с кайлом вскрыл сверкающую жилу первоклассной руды в сто футов шириной. Она стала первой из многих. У дверей Уинта застучали новые техасские компании, которые тянули через штат телефонные кабели, линии электропередач и водопровод. А сразу за рудной горой выросли несколько палаток, потом – деревянные и глинобитные дома, следом – каменные строения, церкви и школы. Проселочные дороги засыпали гравием, потом замостили. Селеста вспомнила, что Уинт говорил: однажды ты оглянешься и на месте бурьяна увидишь город. Городской люд, главным образом, рудничные рабочие, избрали Престона мэром; Уинт под влиянием текилы окрестил город Инферно и поклялся поставить в его центре памятник своему верному старому мулу.

Но, хотя порывов было множество, Инферно так и не перерос город одного мула. Здесь было слишком жарко и пыльно, слишком далеко до больших городов, и, стоило выйти из строя водопроводу, горожане в мгновение ока начинали умирать от жажды. Но народ все приезжал, «Ледяной дом» подключился к водопроводу и замораживал воду в ледяные глыбы, воскресным утром звонили церковные колокола, хозяева лавчонок делали деньги, телефонная компания тянула линию и обучала операторов, а шаткий деревянный мост, соединявший берега Змеиной реки, заменили бетонным. Забили первые гвозди в доски Окраины. Уолта Трэвиса выбрали шерифом и через два месяца застрелили на улице, которую потом назвали в его честь. Преемник Трэвиса держался на своей должности, пока его не отлупили так, что он оказался в двух шагах от райских врат, и очнулся уже в поезде, державшем курс к северной границе. Постепенно, год за годом, Инферно пускал корни. Но так же постепенно «Горнодобывающая компания Престона» жевала красную гору, где спали умершие сотни лет назад индейцы.

Селеста-стрит раньше называлась Перл-стрит, по имени первой жены Уинта. В промежутке между женитьбами она была известна, как Безымянная. Такова была сила влияния Уинта Престона.

Селеста в последний раз затянулась сигарой, смяла ее о перила и выкинула. «Да, доброе было времечко, а?» – тихо сказала она. Но с тех самых пор, как Селеста встретила Уинта (она тогда пела ковбойские песенки в маленькой гэлвистонской закусочной), они цапались, как кошка с собакой. Селесту это трогало мало – она могла переорать бетономешалку и руганью загнать Сатану в церковь. Правда заключалась в том, что несмотря на баб Уинта, пьянство и игру, несмотря на то, что он почти тридцать лет держал ее в неведении относительно своих дел, она много лет была влюблена в мужа. А когда меньше трех лет назад машины заскребли по дну и отчаянные взрывы не вскрыли ни единой новой жилы, Уинт Престон увидел, как его мечта умирает. Сейчас Селеста понимала, что Уинт спятил: он начал снимать деньги со счетов, распродавать акции и облигации, собирая наличные с неистовством маньяка. Но куда он дел почти восемь миллионов долларов, осталось тайной. Может быть, открыл новые счета на вымышленные фамилии; может быть, уложил всю наличность в жестяные коробки и зарыл в пустыне. В любом случае заработок всей жизни исчез, и, когда налоговое управление набросилось на вдову, требуя выплаты задним числом огромных штрафов и налогов, платить оказалось нечем.

Теперь этой передрягой занимались юристы. Селеста отлично знала, что она сама – только сторож, en route обратно к кабачку в Гэлвистоне.

Она увидела, что сине-серая патрульная машина шерифа свернула с Кобре-роуд и медленно едет по гудрону. Селеста обеими руками сжала перила и ждала: несгибаемая стодесятифунтовая фигура на фоне трехсоттонного пустого дома. Она стояла, не шелохнувшись. Машина проехала по кругу подъездной аллеи и остановилась.

Открылась дверца, и медленно, чтобы не потеть, появился человек, весивший в два с лишним раза больше Селесты. И бледно-голубая рубашка на спине, и кожаная ленточка внутри светлой ковбойской шляпы пропитались потом. Живот вываливался из джинсов. Шериф был в портупее и коротких сапогах из кожи ящерицы.

– Вы, черт вас возьми, не спешили! – едко выкрикнула Селеста. – Если бы дом горел, я бы сейчас стояла на пепелище!

Шериф Эд Вэнс остановился, посмотрел наверх и обнаружил стоящую на балконе Селесту. Он был в темных очках с зеркальными стеклами – точно как его любимец, оторва из фильма «Люк Невозмутимый». В выпирающем животе урчал вчерашний ужин, энчиладас с разогретыми бобами. Он натянуто улыбнулся, показав зубы.

– Кабы дом горел, – проговорил он врастяжку сладким, как горячая патока голосом, – надеюсь, у вас хватило бы здравого смысла позвонить пожарным, мисс Престон.

Она ничего не сказала, неподвижно глядя сквозь него.

– Чэффин мне перезвонил, – продолжил шериф. – Сказал, вас обжужжали вертолеты. – Он старательно изобразил, что исследует безоблачное небо. – Тут нигде ни единого.

– Их было три. Летали над моей собственностью; я такого шума в жизни не слыхала. Я хочу знать, откуда они явились и что происходит.

Шериф пожал толстыми плечами.

– По мне, так вроде везде тишь да гладь. Все нынче тихо-мирно. – Усмешка шерифа стала шире и теперь больше походила на гримасу. – По крайней мере, было до сих пор.

– Они улетели вон туда. – Селеста показала на юго-запад.

– Ну, ладно, может, если я потороплюсь, так подрежу им нос. Вы этого от меня ждете, мисс Престон?

– Я жду, что вы будете отрабатывать свой хлеб, шериф Вэнс! – холодно ответила она. – А значит, полностью контролировать то, что творится в округе! Я заявляю, что три вертолета чуть не вышибли меня из кровати, и хочу знать, чьи они! Так вам понятнее?

– Чуток. – Гримаса намертво прилипла к квадратному, щекастому лицу шерифа с двойным подбородком. – Само собой, теперь-то они уж в Мехико.

– Да плевать, хоть в Тимбукту! Эти штуки, будь они прокляты, могли вломиться ко мне в дом! – Упрямство и тупость Вэнса привели Селесту в ярость. Будь ее воля, Вэнса никогда бы не переизбрали шерифом, но он долгие годы заискивал перед Уинтом и легко одержал победу над кандидатом-мексиканцем. Однако Селеста видела его насквозь и знала, что за веревочки дергает Мэк Кейд, а еще понимала (нравилось ей это или нет), что теперь Мэк Кейд стал правящей силой в Инферно.

– Лучше успокойтесь. Примите таблетку от нервов. Моя бывшая жена всегда так делала, когда…

– Видела вас? – перебила Селеста.

Он зычно, но невесело расхохотался.

– Нечего злиться, мисс Престон. Не к лицу такой леди, как вы. – «Показала свою натуру, стерва?» – подумал он и поторопил: – Так что вы говорите? Хотите подать заявление о нарушении тишины неизвестными на трех вертолетах, пункт приписки или происхождение неизвестны, место назначения неизвестно?

– Совершенно верно. Что, для вас это слишком трудно?

Вэнс хмыкнул. Он не мог дождаться, когда эту бабу выкинут отсюда пинком под зад; тогда он возьмется откапывать коробки с деньгами, которые спрятал старый Уинт.

– Думаю, справлюсь.

– Надеюсь. Вам за то и платят.

«Ишь, барыня, – подумал он, – чеки мне выписываешь не ты, это уж точно!»

– Мисс Престон, – спокойно сказал он, словно говорил с недоразвитым ребенком, – лучше идите-ка с этого пекла в дом. Неужто охота, чтоб мозги сварились! Да и нам ни к чему, чтобы вас хватил удар, правда? – Он одарил ее своей лучшей, самой невинной улыбкой.

– Делайте, что сказано! – фыркнула она, а потом повернулась к перилам спиной и демонстративно вернулась в дом.

– Есть, мэм! – Вэнс издевательски отдал честь и опять сел за руль; его влажная рубашка немедленно присосалась к сиденью. Он завел мотор и поехал от гасиенды обратно на Кобре-роуд. Костяшки лежащих на руле крупных волосатых рук побелели. Он повернул налево, к Инферно, и, набирая скорость, проорал в открытое окно:

– Нашла дурака, чтоб тебя!