Бывшая сына. Запретная страсть - Романова Злата. Страница 2

– Отлично, – улыбается она. – На какую сумму вы рассчитываете?

– Любую, какую вы назовете, – отмахиваюсь я и начинаю наблюдать, как она воодушевленно делает свою работу.

Ее движения завораживают. Тонкие пальцы с ухоженными ногтями, но без чрезмерного маникюра, плавно сжимают стебли. Она поправляет цветы, добавляет какие-то зеленые ветки, и каждый ее жест кажется рассчитанным на то, чтобы я не мог отвести от нее глаз.

Черт!

Когда она наклоняется за лентой, я вижу тонкий изгиб ее талии, и мое воображение мгновенно рисует лишние детали.

– Вот, – говорит она, выпрямляясь и протягивая мне букет.

Я встречаюсь с ее взглядом и ловлю себя на мысли, что мне уже все равно, что за цветы она выбрала.

– Идеально, – отвечаю, чувствуя, как голос слегка хрипит.

Она улыбается, но в ее улыбке есть что-то застенчивое.

– Я рада, что вам нравится.

Нравится? Она даже не представляет.

Забирая у нее букет, я специально позволяю нашим пальцам соприкоснуться и это мимолетное прикосновение пробирает меня, как незрелого пацана, никогда не касавшегося женщины.

– Спасибо, – говорю я, расплачиваясь.

Когда она протягивает мне чек, наши пальцы снова соприкасаются. Я чувствую тепло ее кожи, и в этот момент понимаю, что завтра обязательно сюда вернусь. Но не за букетом.

***

В ресторане я сижу за столиком, ожидая Сергея и его девушку. До этого он никогда не знакомил меня со своими женщинами, потому что у него никогда не было долгосрочных отношений. Мой сын тот еще ходок, не знаю даже, в кого он такой непостоянный, но ему всего двадцать три, так что пока рано волноваться. А недавно, Сергей заявил мне, что встретил девушку своей мечты и хочет меня с ней познакомить, потому что она в нашей жизни надолго, возможно, даже войдет в нашу семью.

Все, что он о ней рассказал, так это что ее зовут Вика, ей двадцать восемь лет и они без ума друг от друга. Разница в возрасте меня не удивила, потому что Сергею всегда нравились девушки постарше, а вот тот факт, что он уже задумывается о браке, немного настораживает.

Когда они, наконец, появляются и подходят к нашему столику, я поднимаю взгляд и заcтываю от шока. Потому что рядом с моим сыном стоит она.

Моя цветочница.

– Папа, знакомься, это Вика, – говорит Сергей, обнимая ее за талию. – Вика, это мой отец, Егор Михайлович.

– Просто Егор, – говорю я на автомате, пока все внутри меня покрывается коркой льда.

Она смотрит на меня, и я вижу, как ее щеки покрываются румянцем.

– Мы уже встречались, – говорит Вика с ноткой смущения.

– Правда? Где? – спрашивает Сергей, удивленный.

– В нашем магазине, – отвечает она, опуская взгляд. – Твой отец покупал букет.

Сергей ухмыляется.

– Вот как? Пап, ты не говорил, что у тебя кто-то появился.

Я почти не слушаю его, потому что в голове крутится только одна мысль:

«Она, это она, почему она?»

Девушка, которую я не мог выкинуть из головы с самого первого взгляда на нее. И теперь она сидит напротив меня как девушка моего сына.

– Это было сегодня и цветы он купил, получается, для меня, – отвечает за меня Вика. – Если только у тебя нет другой девушки, с которой ты хотел его познакомить.

– Точно! – наконец прихожу я в себя и беру букет со стула рядом, протягивая его ей. – Вика, приятно познакомиться.

– Спасибо, мне тоже, – тепло говорит она, принимая цветы.

Горечь подступает к горлу. Я чувствую себя так, будто кто-то отнял у меня то, на что я даже не имел права, и этот ужин проходит для меня ужасно. Вика улыбается Сергею, глядя на него влюбленными глазами, а я сижу напротив, чувствуя себя последним уродом из-за того, что завидую собственному сыну и жажду его девушку.

***

В первый раз, когда я остался с Викой наедине, я понял, насколько опасной она может быть для моего самообладания. Это случилось, когда Сергей только начал встречаться с ней.

– Пап, можешь встретить Вику из аэропорта? – позвонил он мне в тот день. – У нее задержали рейс, а я совсем зашиваюсь на работе.

Я хотел отказаться. Хотел сказать, что занят, что не могу, но ничего подобного не нашелся ответить.

– Конечно, – ответил я, и, отключив телефон, выругался вслух.

К тому моменту я уже понимал, что она не просто мне симпатична. Она была женщиной, которую я хотел сильнее чего-либо в своей жизни. Но она также была девушкой моего сына и это делало мое желание извращенным и подлым.

В зале прилета я сразу же увидел ее. Она стояла среди толпы, но выделялась так, что сразу притягивала взгляд. Простое серое пальто подчеркивало ее тонкую талию, а каштановые волосы с карамельными прядями мягкими волнами падали на плечи. Она выглядела свежо, несмотря на долгий перелет, и улыбалась мне так, будто была рада меня видеть.

– Егор, спасибо, что приехали, – сказала она, подходя ближе.

– Не проблема, – ответил я, стараясь не смотреть в ее глаза слишком долго.

Мы сели в машину, и она начала рассказывать о своей поездке. О родственниках, о городе, который она давно не видела, о том, как соскучилась по дому. Я изредка вставлял короткие фразы, чтобы поддержать разговор, но большую часть времени молчал, чувствуя, как ее голос действует на меня.

– Вы всегда такой серьезный? – спросила она, поворачиваясь ко мне, когда мы стояли на светофоре.

– Обычно, – коротко ответил я, глядя прямо перед собой.

Вика усмехнулась.

– Сергей говорит, что вы классный, просто скрываете это под маской ворчуна.

– Да? – спросил я, пытаясь звучать равнодушно.

Она кивнула, а затем добавила:

– Мне кажется, он прав.

Я молчал. Не потому, что мне нечего было ответить, а потому, что ее слова заставили меня почувствовать себя уязвимым. Любое проявление симпатии от нее могло довести меня до края, лучше бы она не смотрела на меня этими нежными глазами.

Когда мы приехали к ее дому, я помог ей с багажом.

– Спасибо вам, – сказала она, задержавшись на мгновение.

– Пожалуйста, – ответил я, стараясь не смотреть на нее слишком долго.

Я уехал оттуда с чувством, что с каждой нашей встречей моя борьба с самим собой становится все сложнее, но твердо намереваясь ее продолжать.

А теперь, после нескольких месяцев избегания его девушки, я снова угождаю в ловушку, в которую толкает меня Сергей.

– Пап, можешь подвезти Вику? – звонит мне сын с той же просьбой, что и два месяца назад. – Я застрял с одним делом, не знаю, когда освобожусь.

– Ты хочешь, чтобы я подвез ее на курорт? – уточняю я, надеясь, что ослышался.

– Ну да. У вас же одно направление. Не проблема ведь?

Проблема. Огромная проблема. Но я не могу отказать, для этого нет убедительных причин.

У нас есть семейная традиция – праздновать Новый год на горнолыжном курорте. Мы никогда ее не нарушали, даже в те годы, когда Сергею было важнее веселиться с друзьями на праздник, чем со своим отцом, но я не возражаю, когда он берет с собой других людей, да и ко мне частенько присоединяются мои друзья или женщина, когда я нахожусь в отношениях. В этом году Сергей позвал Вику и нескольких своих ближайших друзей, которые присоединятся к нам на пару дней позже.

Когда я заезжаю за Викой и она садится в машину, ее улыбка, как всегда, оказывает на меня ошеломляющий эффект. Ее красивые волосы рассыпаны по плечам, и, она пахнет чем-то сладким и теплым.

– Спасибо, что подвезете, – говорит она, пристегиваясь.

– Никаких проблем, – отвечаю я, стараясь звучать спокойно.

Мотор урчит, и мы выезжаем на трассу. Я включаю радио, чтобы заполнить тишину, и надеюсь, что музыка сможет отвлечь меня от ее присутствия.

Но это не помогает.

Вика начинает говорить и ее голос, ее бурлящая жизнерадостность завораживают меня. Она говорит о том, как оформляла витрину на работе и разрывалась между выбором украшений, о об их с Сергеем недавнем походе на выставку цветов и предстоящем Новом годе.

– А вы часто катаетесь на лыжах? – спрашивает она, глядя на меня с любопытством.