В плену у мертвецов - Лимонов Эдуард Вениаминович. Страница 65

В апреле-мае 2000 года (легко уточнить дату) газета «Новая Сибирь» опубликовала статью, основанную на моей пресс-конференции в г. Новосибирске. А рядом была помещена статья, основанная на бюллетене НБП-ИНФО № 3 о «Второй России». Случилось это, я уже говорил, либо в апреле, либо в начале мая. Во всяком случае, я эту статью лично видел, проезжая через г. Новосибирск в Москву, мне её показывал наш руководитель отделения партии в г. Новосибирске Дмитрий Казначеев. Как попал бюллетень «НБП-ИНФО» в «Новую Сибирь»? Ответ можно дать безошибочно. Только что изгнанный тогда с поста руководителя НБП в г. Новосибирске Дмитрий Виноградов либо сам написал этот материал об НБП и теории «Вторая Россия» в «Новой Сибири», либо дал в газету бюллетень. В том же номере газеты «Новая Сибирь» была опубликована и информационная статья Виноградова на другую тему. Кстати, Д. Виноградов был изгнан из руководителей в результате своей сепаратистской деятельности, когда выяснилось, что он хотел увести из НБП сибирские организации, я лично приказал отстранить его от руководства, поддержав просьбу об этом новосибирских национал-большевиков. Так что этой публикацией Виноградов мстил лично мне и партии. Но вот что думала о том, что делает, сама газета «Новая Сибирь»? Лишь полгода назад, в результате подобной публикации, двадцать человек были осуждены и находятся в страшных казахских лагерях, якобы за попытку создать в г. Усть-Каменогорске Русскую республику.

Занимательно также, что после этой публикации об НБП (или летом, или позже) во время встречи президента Путина с тридцатью главными редакторами газет и руководителями телеканалов в Кремле, я с удивлением обнаружил рядом с руководителями ОРТ, РТР, агентства «Интерфакс», «Коммерсант», «НГ»… главного редактора газеты «Новая Сибирь»! С каких это пор и за какие услуги, провинциальная газета с крошечным тиражом в 3 тысячи экземпляров (для сравнения, тираж «Лимонки» – 10 тысяч) вхожа в Кремль, к Президенту? Разве что за заслуги перед Отечеством, выразившиеся в том, что двадцать русских патриотов были арестованы и отбывают огромные срока в Казахстане? Как газета спецслужб? Вряд ли «Новую Сибирь» приглашал президент. Но пресс-служба ФСБ пригласила.

Достоин также интереса и маршрут провокатора Сергея Свойкина по отделениям НБП. Он долго проживал в г. Нижнем Новгороде у тогдашнего руководителя нижегородской организации добродушного филолога Владислава Аксёнова, тогда уже в организации назревал бунт против В. Аксёнова, и бунт возглавлял никто иной как Лалетин Олег, первым арестованный за покупку оружия по делу № 171. А затем Свойкин из Нижнего Новгорода перебрался в г. Уфу, где жил у Степанова и Кузлева.

Кузлев вскоре погиб, был убит в непонятной ссоре в 2000 году, при которой присутствовал Степанов. Теперь Степанов является свидетелем обвинения; он якобы отбирал по приказу руководителей НБП добровольцев для участия в Национал-Большевистской Армии.

И ещё деталь. В одном из номеров «НБП-ИНФО», я не помню только в каком из трёх номеров, была помещена информация о Сергее Свойкине и Дмитрии Виноградове.

9. В Москве я предложил идею книги воспоминаний издательству «Лимбус-Пресс», и, заключив с ними договор, уселся за работу. У меня появилась идея купить себе кусок земли и дом на Алтае и жить в основном там, лишь наведываясь в Москву. Весь июнь я писал книгу. Именно тогда произошёл эпизод, который я вспомнил лишь недавно, в связи с тем, что Акопян А.Б. выступил в роли свидетеля обвинения по у/д № 171. В то время Акопян ещё был членом исполкома, до этого он был звеньевым. Сообразительный, практичный, он выделялся, хотя я лично его не жаловал. Свои обязанности он исполнял плохо, был высокомерен, тщеславен, хвастлив. Неприятно презирал своих товарищей по партии, а предо мною заискивал. По воскресеньям всякий раз в 17 часов в моей квартире (для моего удобства) собирался исполком. Помню, что однажды Акопян явился поздно, все присутствовавшие уже расходились с Исполкома. Был он необычайно раздосадованный. «Что-нибудь случилось?» – спросил я его после того, как изругал его за опоздание и сказал, что он мог бы и вовсе не приходить. «Я не виноват, Эдуард Вениаминович, – взмолился он. – Меня задержали менты, документы проверяли, зачем-то заставили пройти в отделение с ними, хотя прописка у меня в порядке, обыскали, изъяли мои бумаги, у меня с собой были записи». «Что-нибудь важное?» – осведомился я. «Да ерунда, мои записи», – ответил он. Однако его внешний вид как раз говорил об обратном. Обыкновенно нервно весёлый (он известный кривляка и юродивый в партии), он явно был подавлен. Я очень запомнил ещё тогда эту сцену. Теперь же она предстаёт в другом свете. Именно после этого он стал усиленно просить меня взять его с собой на Алтай. Рекламируя себя как отличного ходока по горам, дескать, он научился ходить в Крыму, что он почти альпинист. Он даже использовал для этого свою в некотором роде дружбу с Аксёновым. Чуть раньше, 15 мая 2000 года в г. Волгограде, ОМОН арестовал Максима Анохина.

10. В июне месяце я направил хозяину турбазы Овсиенко В. А. письмо с просьбой подыскать мне возможное место жительства. Когда я, уже арестованный попросил следователя Шишкина О. А. изъять это письмо и приобщить его к материалам дела №171, также как и моё письмо к охотоведу Чайке Александру Николаевичу с просьбой о том, чтобы он назначил мне возможную цену за его пасеку, расположенную в пункте, называемом Меновная, как доказательства моих намерений купить дом, поселиться на Алтае, мне было в этом отказано. На том основании, что я хотел купить себе дом для конспирации! (Может быть, я и всю свою жизнь прожил, стал писателем, написал 33 книги исключительно в целях конспирации?). Получалось так, что я вынужденно задерживался в Москве дольше, из-за того, что должен был дописать «Книгу Мёртвых». Поэтому я решил ускорить процесс, я решил послать вперёд человека, которому я доверял деньги партии с 1999 года, Сергея Аксёнова. С целью изыскания и покупки автомобиля «УАЗ», так как я уже понял, что без автомобиля на Алтае делать нечего. С Аксёновым и увязался Артём Акопян. Подумав и взвесив все за и против, я решил, что тип проходимистый и нахальный – Акопян – может пригодиться деловому, но скромному Сергею Аксёнову. Я направил Сергея в Барнаул, снабдив адресом и телефоном руководителя нашей организации Евгения Берсенёва, а так же ещё нескольких партийцев. Они отбыли кажется в середине июля. Я дал Сергею с собой денег. Однако я задержался ещё дольше, чем думал, из-за корректуры напечатанного текста, по вине «Лимбус-Пресс», и в результате доехал до Барнаула с опозданием, только 15 августа. 16 августа мы оформили сделку на уже найденную Аксёновым и Акопяном автомашину. Накануне, 15 августа, мне удалось уговорить поехать с нами Виктора Золотарёва, инструктора по туризму, в то время он нигде не работал. С Виктором я коротко познакомился ещё в апреле 2000 года через Берсенёва. 17 августа утром мы выехали в составе: я, Виктор Золоторёв, Михаил Шилин – мой охранник, Олег Шаргунов – водитель, Артём Акопян и Сергей Аксёнов. Всего шестеро. Ещё при выезде из г. Барнаула Михаил Шилин заметил, что за нами следует автомобиль слежения. Остановившись в деревне Сростки, на родине Шукшина, пообедать на холме, на свежем воздухе, мы обнаружили, что нас «потеряли» два автомобиля слежения. Эти же автомобили были нами замечены в населённом пункте Монжерок, на перевале Сенинский, где у нас заглох мотор, и у селения Боочи, куда мы заехали с целью проведать находившихся там на каникулах знакомых Золотарёва – жительниц Барнаула, двух женщин с детьми. Представить, что за нами может следить кто-либо кроме ФСБ после вышеперечисленных случаев установки подслушивающих устройств в моей квартире и на III-ем съезде НБП, мы не могли. Однако мы не испугались слежения, поскольку у нас не было ничего инкриминирующего, даже ножей, и планы у нас были самые, что ни на есть мирные. В каждом автомобиле слежения сидели по трое мужчин. Обычно один автомобиль следовал впереди нас, другой – сзади. Если нам случалось затормозить, нас ждали спереди. Если мы проезжали мимо, оперативники отворачивались.