Обманы Локки Ламоры - Линч Скотт. Страница 96

— Жук! — прохрипел он. — Будь добр, убедись, что вокруг нас нет больше ни одной этой твари!

Жук послушно вылез на каменный парапет, но уже через мгновение снова был рядом, удерживая бочку своими тонкими руками.

— Никого не видно… Поторопись, Жеан.

— Я и без того тороплюсь как охреневший! — выдохнул Жеан между двумя ударами.

Лезвие топора наконец-то пробило древесину, и наружу брызнула вонючая струя лошадиной мочи. Жук с трудом подавил подкатившую тошноту. Жеан работал не переставая и вскоре сумел сорвать крышку с бочки. Отвратительная желто-бурая жижа хлынула ему на грудь. Отшвырнув топорик в сторону, толстяк сунулся в глубь бочки и вытянул бесчувственное тело Локки Ламоры.

Жеан пробежался руками по его груди и животу, покрытым багровыми кровоподтеками. Слава богам, шея, кажется, не сломана!

Он взвалил тело друга на каменный парапет, рядом с останками пауков, которые еще подрагивали в агонии, затем и сам вылез из воды, присел возле Локки и содрал с него плащ и камзол. Жук суетился рядом, помогая стаскивать вонючую одежду и швырять ее обратно в канал. Обнажив грудь Локки, Жеан принялся делать ему искусственное дыхание.

— Иди сюда, Жук, — позвал он, задыхаясь. — Сгибай его ноги в такт с моими движениями. Черт, он такой холодный! Жизненные силы почти покинули его… Давай попробуем держать ритм — может, нам удастся привести его в чувство. О боги! Если только он выживет, клянусь достать десять книжек по медицине и выучить их наизусть!

Жук начал сгибать и разгибать ноги Локки, в то время как Жеан давил ему на живот, колотил по груди, шлепал по щекам.

— Давай же, черт побери! — приговаривал он. — Не сдавайся, ты, маленький тощий уродец…

Внезапно спина Локки выгнулась дугой, в горле его раздалось какое-то влажное бульканье, ногти заскребли по каменным плитам — он с трудом перевалился на левый бок. Жеан с облегчением вздохнул и опустился на землю, даже не заметив, что уселся прямо в лужу крови убитого паука.

Все тело Локки сотрясали конвульсии, он кашлял и извергал из себя мерзкую жижу, перегнувшись через парапет. Жук стоял рядом на коленях, поддерживая его за плечи. Это продолжалось несколько минут, затем Локки без сил свалился на камни. Он лежал, дрожа и задыхаясь, и продолжал давиться влажным кашлем.

— О боги! — наконец прохрипел он. — Мои глаза! Я почти ничего не вижу. Там что, вода?

— Да, проточная вода, — Жеан потянулся и взял Локки за руку.

— Тогда пустите меня туда. Тринадцать Богов, мне надо смыть с себя эту мерзость!

С этими словами он перекатился на бок и плюхнулся в канал, прежде чем кто-либо из друзей успел помочь ему. Он несколько раз окунул голову под темные прохладные воды, затем принялся сдирать с себя одежду, пока не остался в одной лишь нижней рубахе и подштанниках.

— Как ты? — поинтересовался Жеан.

— Бывало и лучше, — ответил Локки, и его снова вывернуло наизнанку. — Глаза болят, носоглотку жжет, как огнем, голова раскалывается… Семейство Барсави разделало меня под орех, я с головы до ног в лошадиной моче и вдобавок ко всему понимаю, что долбаный Серый Король обвел-таки нас вокруг пальца.

Облокотившись о каменный бортик, он еще несколько минут кашлял и отплевывался. Лишь затем он поднял голову и впервые увидел искромсанные останки пауков.

— Фу ты! — отшатнулся Локки. — Ну и гадость! Похоже, я что-то пропустил?

— Соленые дьяволы, — пояснил Жеан. — Целая стая, и они действовали согласованно. Можешь себе представить, они нападали на нас, как голодные волки. Прямо самоубийство какое-то!

— Чушь собачья! — пожал плечами Локки. — Этому нет объяснения.

— Ну, одно объяснение все-таки есть, — возразил Жеан.

— Какой-то заговор богов? — проворчал Локки. — Или… колдовство!

— Точно. Снова этот проклятый контрмаг. Если он может управлять ядовитым соколом, что уж говорить о тупых пауках?

— А может, и не в нем дело, — вмешался Жук. — Вы же слышали, какие слухи ходят про это место.

— К черту слухи, если имеется живой маг, который вполне способен на такие пакости, — с трудом выговорил Локки. — Нет, Жеан прав. Я попал в чертову бочку отнюдь не из-за своих ошибок во время представления, и эти кусачие твари очутились здесь не случайно. Сейчас вам обоим положено уже быть мертвыми, а если и не мертвыми…

— …то запуганными до полусмерти, — закончил за него Жеан. — И ни о чем другом уже не думающими. Так, чтобы ты с гарантией загнулся в своей бочке.

— Звучит разумно, — согласился Локки и снова потер воспаленные глаза. — Потрясающе! Всякий раз, когда мне кажется, что я более или менее смирился с этой игрой, возникают новые обстоятельства, которые выводят меня из себя. Кало и Гальдо… хрен мне в душу! Нужно поскорее увидеться с ними.

— Это точно, — мрачно кивнул Жеан. — Боюсь, что они могут оказаться в полном дерьме.

— Они уже в нем, Жеан. И мы лучше справимся с ситуацией, если соберемся вместе.

Локки попытался самостоятельно выбраться из воды, но потерпел неудачу. На помощь пришел Жеан — он подцепил товарища за шиворот и вытащил на берег, как мокрого котенка. Поблагодарив слабым кивком, Локки медленно поднялся на трясущиеся ноги.

— Прости, Жеан, — пробормотал он. — Похоже, у меня не осталось сил.

— Не за что извиняться. Тебе пришлось столько вытерпеть сегодня вечером. Слава богам, что мы все-таки успели разломать проклятую бочку и достать тебя, пока не стало слишком поздно.

— Я в неоплатном долгу перед вами, парни. Это было… просто ужасно… — Локки помотал головой.

— Могу только догадываться, — вздохнул Жеан. — Ну что, идем?

— Да, и как можно скорее. Показывайте дорогу наверх. И потише — наверняка люди Барсави еще болтаются поблизости. Да, Жук, поглядывай на небо на предмет… э-э… крупных птиц.

— Тоже верно. Мы вылезем через низкий туннель, по западной стороне канала, — тут Жеан остановился и хлопнул себя по лбу. — Дурень несчастный! Мои Злобные Сестрички! Где же я их потерял?

— Остынь, — усмехнулся Жук, протягивая ему топорики. — Я знал, что ты не захочешь расставаться со своими ненаглядными Сестричками, поэтому все время приглядывал за ними.

— Спасибо тебе, — обрадовался толстяк. — Думаю, они еще пригодятся мне этой ночью против кое-кого…

Когда спустя некоторое время они выскользнули из заросшего лаза неподалеку от Гулкой Дыры и вскарабкались на набережную канала, Ржавая Заводь выглядела такой же безлюдной, как и всегда. Процессия капы Барсави уже удалилась, а случайные прохожие не имели привычки забредать сюда. Тем не менее трое Благородных Подонков шли крадучись, то и дело поглядывая на небо, чтобы не пропустить стремительный силуэт сокола-убийцы. Слава богам, пока все было спокойно.

— Давайте двинем мимо Мелочевки, к Угольному каналу, — предложил Локки. — Мы сможем стащить там какую-нибудь лодку и пробраться домой по дренажной трубе.

Дренажная труба, пересекавшая Храмовый район в его южной части, проходила как раз под Домом Переландро. Потайная дверь, приводимая в действие при помощи особого механизма, позволяла Благородным Подонкам в любое время дня и ночи незаметно проникать в родное убежище.

— Отличная мысль, — одобрил Жеан — Мне и самому не хочется сегодня отсвечивать на улицах и мостах Каморра.

Приняв решение, трое товарищей пошли в южном направлении, от души радуясь теплому вечернему туману, который окутывал их со всех сторон и скрывал их передвижение. Жеан был напряжен, точно кот на бельевой веревке, поминутно озирался по сторонам и не выпускал из рук своих топориков. Кое-как они миновали мост (Локки постоянно спотыкался и падал) и направились в юго-западный конец Закутка. Слева от них неясно вырисовывалось темное, без единого огонька, скопление нищенских хибар, в воздухе носился запах кладбища бедняков.

— Странно, ни стражника, ни кого-то из детишек с Сумеречного холма, — прошептал Локки. — Вообще ни души… Довольно необычно, даже для этого района города.