Калле Блумквист-сыщик - Линдгрен Астрид. Страница 32
— Йонте, давай за ним! — закричал Сикстен. — Каждая секунда дорога!
И они недолго думая кинулись в окна — каждый в свое. Сказано же — каждая секунда дорога!
В следующее мгновение послышался громкий плеск и вопли. Подумать только, даже Йонте, который родился на Плутовской горке, забыл, что окна Фредрикова домика обращены прямо на речку!
— Выходи, Калле, — сказал Фредрик слабым голосом. — Выходи, послушай, как у меня в животе бурчит.
И Калле вылез из шкафа. Приплясывая от удовольствия, он подбежал к окну и высунулся.
— Вы как, плавать умеете? — крикнул он. — Или сбегать за спасательным кругом?
— Лучше брось сюда свою дубовую башку — с ней хоть кто на воде удержится!
Разозленный Сикстен изо всей силы брызнул водой в лицо улыбающемуся врагу. Калле беззаботно вытерся и сказал:
— А вода-то какая теплая! Хорошо! Вы там организуйте себе длительный заплыв для укрепления здоровья!
— Нет, вы лучше ко мне зайдите, — позвал Фредрик слабым голосом. — Валяйте сюда, послушайте, как у меня в животе бурчит.
— Ну пока, я пошел, — попрощаются Калле.
— Скатертью дорожка, — пробурчал Йонте и взял курс на мостки поблизости, где обычно полоскали белье.
Погоня была окончена, Сикстен и Йонте это понимали. Калле пожелал Фредрику спокойной ночи и весело побежал к Еве-Лотте. Как говорилось раньше, в ее саду находилась пекарня, где булочник Лисандер ежедневно выпекал хлеб, булки и крендели на радость горожанам. А на чердаке булочной размещался прославленный штаб Белой розы. Чтобы попасть туда, надо было вскарабкаться по веревке, свисавшей из чердачного люка. Разумеется, на чердак вела также и лестница. Но какой же порядочный рыцарь Белой розы станет пользоваться таким пошлым приспособлением? Верный своему долгу, Калле тоже полез по веревке. Из окошка немедленно высунулись две головы.
— Значит, все в порядке! — радостно приветствовал его Андерс.
— Ага, сейчас услышите, — отозвался Калле.
Карманный фонарик слабо освещал штаб, где у стен был свален всевозможный хлам. На этом фоне и сидели, скрестив ноги, Белые розы и наслаждались рассказом об удивительном спасении Калле.
— Молодец, хвалю за храбрость! — воскликнул Андерс, когда Калле кончил.
— Что ж, по-моему, в первый день войны Белая роза не осрамилась, — подвела итог Ева-Лотта.
Внезапно тишину сада нарушил женский голос:
— Ева-Лотта, если ты сию же минуту не пойдешь домой спать, я пошлю за тобой папу!
— Иду, иду, мама! — крикнула Ева-Лотта.
Ее верные спутники поднялись, чтобы уходить.
— Пока! Завтра увидимся! — сказала она и весело рассмеялась собственным мыслям. — Алые-то думали вернуть себе Мумрика!
— Да только не тут-то было, — усмехнулся Калле.
— Эта ночь не принесла им удачи, — заключил Андерс и с достоинством съехал вниз по веревке.
7
«Наверное, нет на свете другого места, где жизнь была бы такая сонная, однообразная и скучная, как в нашем городишке, — думала фру Лисандер. — Да и как может что-нибудь случиться в такую жару?»
Она медленно шла между прилавками базара, рассеянно выбирая, что купить среди товаров, разложенных для обозрения. День был базарный, на улицах и площадях толпился народ, и, казалось бы, весь городок должен кипеть, но нет — он пребывал в своей обычной дремоте…
Тихо и сонно журчал напротив ратуши фонтанчик с бронзовыми львами, и сами львы тоже казались сонными. Музыка в открытом кафе у реки играла тихо и сонно что-то вроде «Спи моя радость, усни…» — это среди бела дня-то! Воробьи, подбиравшие крошки между столиками, время от времени тяжело подпрыгивали и тоже выглядели сонными и вялыми…
«Сонное царство», — подумала фру Лисандер.
Людям было лень двигаться. Они стояли кучками на базаре и лениво разговаривали друг с другом, и если нужно было сделать пару шагов, то делали их медленно, через силу. Вот что натворила жара.
Что и говорить, в эту последнюю среду июля жара стояла небывалая! Фру Лисандер всегда будет помнить этот день, как один из самых жарких дней в своей жизни. Вообще-то весь месяц держалась жара и засуха. Но сегодня июль, очевидно, решил превзойти самого себя, пока не истекло его время.
— Похоже, будет гроза, — говорили люди друг другу. Многие сельские жители уже запрягали лошадей. Они торопились домой раньше обычного, чтобы не попасть в грозу.
Фру Лисандер купила остаток черешен у крестьянина, который спешил распродать свой товар. Она сунула кулек в сетку, довольная дешевой покупкой, и уже собиралась идти дальше, когда подбежала вприпрыжку Ева-Лотта и загородила ей дорогу.
«Хоть кто-то наконец не сонный», — подумала фру Лисандер. Она нежно оглядела свое дитя, не упуская ни одной подробности: веселое лицо, живые голубые глаза, белокурые растрепанные волосы, длинные загорелые ноги и свежевыглаженное летнее платье.
— Я видела, как фру Лисандер покупала черешни. Нельзя ли ее дочери взять горсточку? — спросила Ева-Лотта.
— Конечно, можно, — сказала мама.
Она открыла кулек, и Ева-Лотта набрала полные пригоршни желто-красных ягод.
— Ты, кстати, куда? — спросила фру Лисандер.
— Этого я тебе не могу сказать, — и Ева-Лотта выплюнула косточку.Секретное задание. Страшно секретное задание!
— Вот как! Ладно, только не опоздай к обеду!
— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась Ева-Лотта. — Я же всегда прихожу есть вовремя с тех самых пор, как прозевала манную кашу в день моих крестин.
Фру Лисандер улыбнулась.
— Я тебя люблю, — сказала она.
Ева-Лотта утвердительно кивнула — само собой разумеется! — и направилась дальше через площадь. Ее путь отмечали черешневые косточки.
Мама постояла немного, глядя ей вслед. Вдруг какая-то тревога сжала ее сердце. Господи, до чего девочка худа, до чего маленькой и беззащитной она выглядит! Ведь не так давно она ела манную кашку, а теперь носится как угорелая с какими-то «секретными заданиями». Да хорошо ли это? Не мешало бы получше присмотреть за ней…
Фру Лисандер вздохнула и медленно пошла домой. Она чувствовала, что скоро сойдет с ума от этой жары, а в таком случае лучше уж сидеть дома.
Зато Еве-Лотте жара была нипочем. Она радовалась жаре, как радовалась людям на улицах и вкусным черешням. День был базарный, а ей нравились базарные дни. Строго говоря, Еве-Лотте нравились все дни, кроме тех, когда в школе был ручной труд. Но сейчас ведь каникулы!
Она медленно пересекла площадь, свернула на Малую улицу, прошла мимо летнего кафе и дальше к мосту. Вообще-то ей вовсе не хотелось удаляться от центра событий, но Ева-Лотта получила секретное задание и его надо было выполтть.
Вождь Белой розы приказал ей забрать Мумрика и перенести в более безопасное место. Ведь во время допроса Андерс чуть-чуть не проговорился. И можно голову дать на отсечение, что Алые с тех пор не переставали искать и перекопали каждый квадратный миллиметр вокруг тропинки позади Усадьбы. Но, поскольку никаких победных кличей не было слышно, можно почти с уверенностью сказать, что Мумрик остается там, куда его поместили Белые розы, — на большом камне у самой тропинки.
Мумрик лежал совсем на виду, в маленьком углублении на камне. Андерс утверждал, что найти его до смешного просто. И вопрос о том, когда Алые вонзят свои когти в драгоценный талисман, был теперь лишь вопросом времени. Но сегодня, в базарный день, Сикстен, Бенка и Йонте, наверное, как пришитые торчат у карусели или в тире в Летнем саду за вокзалом. Сегодня Ева-Лотта без помех может забрать Мумрика из его надежного убежища.
Андерс выбрал новый тайник для талисмана: в развалинах замка, возле колодца, во внутреннем дворе. Это означало, что Ева-Лотта в гнетущую жару и духоту должна сначала пройти длинный путь через Прерии, затем через весь город обратно, да еще потом карабкаться по крутой тропинке к развалинам на пригорке за городом, в стороне, прямо противоположной Усадьбе. Поистине надо быть очень преданным рыцарем Белой розы, чтобы безропотно согласиться на что-либо подобное. Таким преданным, например, например, как Ева-Лотта.