Доннерджек - Желязны Роджер Джозеф. Страница 10

Доннерджек снова двинулся вперед, ему предстояло решительное испытание — Бездна Звезд и Мостов. Он уже слышал стоны раскачивающейся конструкции и наводящий ужас скрежет зубов истолкования — путники приближались к месту возникновения первичного языка, где слова творения создали Вирту.

Джон медленно, но твердо шагал вперед — он был одним из немногих, кто постиг тайную географию мира. И потому осуществление его замыслов было возможным, но дорога домой отнюдь не стала легче. Когда Доннерджек поднялся на последний холм и очутился возле стонущей стены огня, охватившего пролеты моста, у него внутри все похолодело и страх смерти прокрался в сердце.

Поднявшись с колен и убрав руки от лица, он позвал Эйрадис и почувствовал, как ее ладонь легла ему на плечо. Доннерджек расправил плечи, вскинул голову и дрожащим голосом, который постепенно набирал силу, запел песню и сделал первый шаг к пропасти.

Высоко на вершине горы Меру, в центре вселенной, на каменных тронах неподвижно сидят Боги, наблюдая за миром Вирту. Они пожертвовали способностью двигаться ради всезнания — любое действие ослабляет остроту восприятия и, возможно, мудрость, Отослав существенные части своего «я» в воинствующие воплощения, они значительно замедлили деятельность оставшихся здесь личностей. И посему их разговоры растянуты во времени (обычном для прочих). К счастью, в центре Вирту преобладает эквивалент сингулярной математики, давая жизнь этим чудесным и одновременно раздражающим аномалиям, которые младшие Боги именовали «физикой вечности», отчаянно завидуя Великим, чья жуткая, вызывающая благоговение непостижимость таилась там, где между мирами дуют суровые ветры.

Небопа, Морепа и Террама осознают, что от их «я» осталось совсем немного — ведь огромное количество воплощений устремилось в иные миры. Бесконечно долгие беседы — иногда больше напоминающие монологи — необходимы им для того, чтобы сохранить собственную личность. Они боятся, что молчание уничтожит их целостность и они превратятся в крошечные частички, разбросанные по разным царствам Вирту. Конечно, существуют иерархии внутри иерархий, когда кто-то из них спускается с небес, или посещает землю, или инспектирует моря.

–..Так начался новый цикл, — заметил Морепа, когда прошло безымянное десятилетие.

— И как бывает со всеми крупными событиями, его происхождение остается неясным, — ответила Террама, — если только к нему не приложил руку Небопа.

— Он уже давно молчит. Возможно, Небопа занят.

— А может быть, окончательно распался.

— Интересно…

— Нет. Небопа ведет какую-то игру. Сейчас он тихонько напевает.

— Гм-м.

— Только ты не вздумай что-нибудь устроить.

— Думаешь, в действительности его здесь нет?

— Если сами Боги не знают, то кто ответит на твой вопрос?

— Мы можем воспользоваться его отсутствием, призвать сюда наши воплощения, а потом перенести их в пещеру, где гораздо удобнее и…

— И мы на некоторое время потеряем связь с нашими слугами.

–..Зато наладим связь друг с другом, красавица.

— Верно, и это будет приятно. Хотя какими будут последствия, если мы займемся любовью, никто не сможет предсказать, не говоря уже о поэтических аспектах.

— Какого дьявола! Пусть он развлекается со своими мантрами, а мы отправимся в постель.

— Подожди немного, я создам иллюзию, чтобы скрыть свое отсутствие.

— И тогда мы вновь откроем себя и заставим двигаться горы.

— Такова поэтическая часть.

Морепа погрузился в размышления. Его представление о духовном развитии Вирту несколько изменилось, ведь теперь все воплощения находились в одном месте. Панорама оставалась яркой и многоцветной — хотя рамки изображения несколько сузились, — но он увидел тенденции, в то время как раньше созерцал лишь события.

— Террама, я думаю, могут возникнуть необычные социальные течения, которые будут связаны со Стадией IV, — заметил Морепа, когда они направлялись к пещере.

— Не говори глупости, — сказала она, коснувшись его бедром. — Ни одному смертному на Веритэ или в Вирту не придет в голову, что для подобных явлений существует теоретическое объяснение.

— Верно, — согласился он, поймав Терраму за руку.

–..Даже если кто-то и заинтересуется данной проблемой, она так и останется лишь гипотезой без очевидного применения.

— Я найду, где ее использовать.

— Но вовсе не для того, о чем мы говорили в начале.

— Да, ты права, — ответил Морепа, входя в пещеру.

— Ну а что теперь ты предпочтешь исследовать — теорию реальности или женскую анатомию? — спросила Террама.

— Когда ты ставишь вопрос таким образом, я начинаю думать, что не зря провел столько столетий, размышляя над теологическими вопросами.

Террама небрежно махнула рукой, и пещеру озарило сияние, осветившее дорогу к постели. Через несколько секунд Морепа пошевелил пальцами, и стало темно.

— Последними сюда входили Варга и Агрима, — заметила Террама.

— Да, прежде чем они отправились в неизвестные миры, — ответил он, скидывая одежду на землю.

— Много лет назад, — заметила она, — впрочем, они провели здесь совсем немного времени.

— Варга этим известен, — сказал Морепа. — Быстро и по существу.

Террама захихикала:

— Ужасная репутация.

— Море, с другой стороны, отличается медлительностью, упорством и никогда не устает. Хотя порой становится диким.

— Посмотрим.

Деревня Эйлин а'Темпл Дьюб имела и другие названия в списках Национального треста [12] Шотландии, но Доннерджек помнил именно это; так он и назвал ее, когда стоял в телефонной будке внутри огненного круга — остановке для отдыха на Длинном, Длинном Окольном Пути. Решив все спланировать заранее, он вспомнил черный замок на побережье Шотландии, в котором дважды побывал еще мальчишкой. Замок имел какое-то отношение к Макмилланам, Маккеям и Маккриммансам, числившимся среди предков его отца. Впрочем, Доннерджек не знал, существует ли замок сейчас; к тому же неизвестно, как отнесутся к его предложению сторонники сохранения средневековых памятников.

Он позвонил своему адвокату Вилсону в Веритэ; тот пожаловался на плохую слышимость и хотел обсудить проблемы, возникшие в Институте Доннерджека, но сразу посоветовал Джону обратиться к адвокату отца, Макнейлу в Эдинбург — или к его преемнику, — чтобы установить, является ли Доннерджек владельцем титула, и если да, то что необходимо сделать для приведения в порядок семейной резиденции. Вилсон хотел обсудить текущие контракты, однако экран поглотили языки пламени — пять минут, отведенные на разговор, закончились, а поскольку Доннерджек всегда отличался бережливостью, он не стал тратить еще одну карточку.

Сейджек устроился в развилке ветвей, выше остальных своих соплеменников. Отсюда было видно всех сразу. Чем больше времени им понадобится, чтобы до него добраться, тем легче подготовить достойную встречу. Как, например, сейчас.

Он крепко спал и видел сны о сексе и насилии, которые достаточно часто шли рядом в его реальной жизни Сейджек почувствовал чье-то присутствие и успел проснуться задолго до того, как Чимо приблизился к нему настолько, чтобы напасть, если таковы были его планы.

Сейджек рыгнул, испортил воздух и почесался. А потом стал молча наблюдать за Чимо, пока тот не оказался на таком расстоянии, что они могли слышать друг друга.

— Сейджек, — позвал Чимо, — скорее. У нас неприятности.

Сейджек нарочно зевнул, прежде чем ответить:

— Какие неприятности?

— Икси. Со всех сторон. Но больше всего на юге. А еще на западе и севере.

— Сколько икси?

— Все пальцы рук. Все пальцы ног. И член. Много раз. Только на юге.

— Что они делают?

— Ничего. Сидят в лагере. Едят. Делают свои дела. Спят.

— А как насчет тех, что на западе и на севере?

— Все пальцы. Может быть, нужно добавить несколько членов. Они только что пришли. Пока мы наблюдали, с севера появились еще.