Неугасимое пламя - Линк Гейл. Страница 43

Морган вернулся с бумажным пакетом в руках и в сопровождении tante Изабо.

Ребекка встала с довольной улыбкой на губах.

— Благодарю вас, tante Изабо, за потрясающую еду. Не знаю, едала ли я что-нибудь вкуснее.

— Я рада, что вам понравилось, кошечка, — просияла та, — вы еще придете сюда рано или поздно, вы слышите?

Ребекка рассмеялась.

— Слышу, — ответила она, думая, доведется ли ей побывать здесь еще раз.

— Отлично. А что до вас, cher, — она обняла Моргана и дружески потрепала его по плечу, — будьте порасторопней и не упускайте эту малютку. — Она быстро взглянула на Ребекку: — Это класс!

— А вы, кошечка, — продолжала tante Изабо, теперь уже обращаясь к Ребекке, — держитесь за него.

Растерявшаяся Ребекка сумела только улыбнуться в ответ. Да и что она могла бы сказать?

Когда они вышли из ресторана, луна уже светила вовсю и дневную жару сменила ночная свежесть.

— Там, в пакете, есть и кофе, — сообщил Морган, надев ремень безопасности.

Он открыл бумажный пакет и извлек оттуда два запечатанных пластиковых стакана.

— Это новоорлеанский кофе, — передавая Ребекке стакан, предостерег он. — К такому крепкому вы, наверное, не привыкли.

— Я думаю, что справлюсь с этой сложностью, — съязвила Ребекка и осторожно попробовала напиток.

Кофе был превосходный, крепкий и покрытый шапкой взбитых сливок.

— А-ах, — с наслаждением вздохнула Ребекка.

Морган сделал глоток из своего стакана.

— Вы быстро привыкаете к нашей жизни, Бекка.

Ребекка почувствовала, что ей необыкновенно приятно слышать это уменьшительное имя из его уст. Интимность такого обращения наполнила ее каким-то ласкающим покоем.

— Tante Изабо снабдила нас, кроме торта, парой булочек, — сказал Морган. — На случай, если вы проголодаетесь по дороге.

— Проголодаюсь? Он смеется? — Ребекка удобно откинулась на сиденье и с наслаждением дотягивала кофе. — Разве что завтра утром… — сонно пробормотала она и зевнула, несмотря на изрядную дозу кофеина.

Несколькими минутами позже Морган взглянул в ее сторону и заметил, как вздрогнули и опустились ее ресницы. Ему хотелось провести пальцем по ее нежной щеке, но он побоялся разбудить ее. Морган осторожно взял из ее руки стакан с кофе и поднес ко рту, прижавшись губами к тому самому месту, к которому прикасалась она. Он допил все еще горячий кофе и поставил стакан, размышляя о собственном поступке. Прежде ему бы и в голову не пришло пить из чужого стакана, да и на сей раз он сделал это, не думая, инстинктивно.

Ребекка глубоко дышала и казалась по-детски счастливой и беззаботной. Как бы она выглядела в его постели? В лунном свете? В сиянии солнца? В мягкий пасмурный день и во время грозы? В каждое время года? Через год? Через десять лет? Через пятьдесят? Он желал знать это.

Меньше чем через час Морган свернул на въездную аллею Бель-Шансон.

— Бекка! Мы приехали, — ласково сказал он и легонько потряс ее за плечо.

— Что? — сонно спросила она и потерлась щекой об его руку.

— Мы дома.

— Дома? — Ребекка выпрямилась, моргая.

Луна заливала серебристым светом дом и парк, придавая окружающему нереальный, таинственный вид.

Морган поставил машину на обочине дорожки и выключил зажигание. Он вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть Ребекке дверь, но она уже сама выбралась из «ровера».

— Вы ездите?

— Вы имеете в виду — верхом? Он ласково рассмеялся, и теплая дрожь пробежала по ее спине.

— Верхом, — подтвердил он.

— В детстве ездила. Но сейчас в Нью-Йорке нечасто встретишь лошадь.

— Как вы думаете, вы еще можете держаться в седле?

— Если от меня не потребуется скакать с вами наперегонки по всему округу.

Он взял ее под руку и проводил до двери. Свет над ней был оставлен специально для Ребекки. Морган достал из кармана ключ, вставил в замочную скважину и, повернув его, открыл дверь.

— Нет, от вас не потребуется скакать по всему округу. Я просто подумал, что от небольшой прогулки по окрестностям у вас останется масса новых впечатлений.

— Ну, если вы не против верховой прогулки с неумехой, то я с удовольствием.

— Так после завтрака?

— Да.

Ребекка подумала, что, если бы Морган попросил ее скакать за ним в адские бездны, она бы согласилась с не меньшей готовностью. Она сознавала, что уже не способна отказать ему в чем бы то ни было.

Морган наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Держась за дверь, Ребекка отступила на шаг.

— Спокойной ночи, Морган.

— Bonsoir, cherie. [29].

«Французский. Язык любви, — подумала Ребекка. — Язык Мэтью Деверо».

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Его поцелуй был подобен легкому касанию ветерка, легонько тронув ее губы, он оставил волнующие желания.

Ребекка дотронулась пальцем до собственных губ. Что она почувствует, когда он поцелует ее по-настоящему?

Она натянула белую футболку безо всяких рисунков и заправила ее в тесно облегающие джинсы. Застегивая коричневый кожаный ремень, она размышляла о том, как целуется Морган. Бывают его поцелуи жестокими или страстными? Настойчивыми или резкими? Или и то и другое вместе?

Поцелуев как раз и не хватало Ребекке в ее одиночестве. Поцелуев и объятий. Бен умел целоваться. В этом смысле она никак не могла пожаловаться на него. Ее сложности начались, когда ей надоело то, что за этими поцелуями следовало, а это было нечестно по отношению к нему.

Ребекка вспомнила, что писала Рэчел о поцелуях Мэтью. От них ее прапрабабушка теряла голову. Интересно, унаследовал ли Морган способности своего предка? Или же все это просто своего рода химическая реакция между будущими любовниками? Окажутся ли его поцелуи более захватывающими и пылкими, чем все, что она знала до сих пор? Или она заблуждается, обманывает себя?

И кто знает, хочет ли Морган ее так же сильно, как она его?

Морган направлялся к конюшням с тем, чтобы выбрать лошадей для сегодняшней езды. У себя на плантации он держал их несколько; одну для себя лично, остальных для родственников, друзей и гостей. По пятам за ним бежал Джестер, радуясь прогулке.

По дороге Морган вспоминал ночь, проведенную им без сна. Расставшись с Ребеккой, он не смог уснуть и уселся за компьютер. Он попытался работать, сосредоточиться на материалах, которые собрал для нового романа. Но уже через несколько минут понял, что это бесполезно. Мысли о Ребекке прочно овладели его умом. Прикосновение ее руки, ее смех, ее улыбка, сияние ее глаз… Воспоминания об этом преследовали его, возникали в самые неожиданные моменты.

Если бы она не была такой сонной, он бы поцеловал ее, поцеловал так, как ему хотелось. Но он хотел узнать вкус губ бодрствующей, а не спящей Ребекки.

Быть может, сегодня.

Морган надеялся на удачу, понимая, что ждать слишком долго просто не сможет. Он сгорал от нетерпения подобно неопытному юнцу.

Это поражало его самого.

С той секунды, как он увидел Ребекку, все пошло иначе, чем бывало у него с другими женщинами. Встреча с ней потрясла его, заставила по-новому взглянуть на любовь. Она оказалась единственной женщиной, сумевшей затронуть его сердце.

Дверь конюшни была открыта, молоденькая девушка, которую он нанял в прошлом году для ухода за лошадьми, чистила пустое стойло.

— Привет, Джилл, — окликнул ее Морган, а Джестер весело залаял.

Веснушчатая ярко-рыжая девушка оторвалась от своего занятия:

— А-а, это вы, мистер Деверо?

— Вы можете оседлать Герцогиню, а я тем временем займусь Спутником?

— Ясное дело, мистер Деверо!

Она вышла из стойла и направилась за упряжью для красивой гнедой кобылки, а Морган принялся надевать английское седло на своего серого жеребца. Он любил этого андалузца и использовал любую возможность проехаться верхом. Но он был слишком занят работой, так что подобные возможности выпадали ему не часто. Иногда он думал, что должен был бы родиться в другую эпоху, ибо верховая езда, ощущение, что ты слился с лошадью в единое целое, доставляло ему несравненно большее удовольствие, чем езда в автомобиле.