Идущие - Литтл Бентли. Страница 64

Но что это за дело?

Этого он не знал. Не совсем. Некий человек в Юте превратился в ходячий труп, помощник министра внутренних дел был убит в собственном гараже неким монстром – и сорок лет назад инженеры, выполняя правительственный заказ, построили плотину, в результате чего оказался затоплен город колдунов. Как ни крути, дело крупное. Может, не столь крупное, как было в Рио-Верде, но достаточно крупное, и если то, что ему удалось вычитать между строк из секретного доклада Маккормэка, окажется правдой, вполне возможно, что очень скоро могут грянуть серьезные события.

Он взял такси из аэропорта Феникса до местного отделения ФБР, где выписал себе машину. Энгельс, его старый начальник, был на работе, но Росситер не потрудился увидеться с ним. Между ними никогда не было особенно теплых отношений, а перебравшись в Вашингтон, он и подавно утер нос. Энгельсу, так что скорее всего начальство затаило на него злобу.

Быстро перекусив в забегаловке под названием «Что За Бургеры!», он двинулся в путь – мимо станций Меса и Апач – на открытое пространство. Как большинство автомобилей ФБР, эта машина была оборудована антирадарным устройством, что избавляло от риска быть остановленным за превышение скорости и необходимости объясняться с каким-нибудь тупым местным дорожным патрулем. Как только появилась такая возможность, Росситер вдавил в пол педаль газа и понесся по двухполосному шоссе, окаймленному голой чапарралем, загнав стрелку спидометра за сотню миль. Даже на такой скорости до места назначения ехать было не меньше двух часов, и он включил автомобильный сканер, слушая всегда любопытные переговоры неотесанных представителей власти этого дикого Дикого Запада.

Он подъехал к плотине с юга, через Рио-Верде. Это вызывало не всегда приятные воспоминания. Проезжая мимо китайского ресторана на пути к центру города, он подумал о том, чтобы заглянуть в местный полицейский участок и нанести неожиданный визит своему старому приятелю шерифу Картеру. Росситер улыбнулся. Такой щипок был бы забавным – он знал, что Картер не имеет ни малейшего желания его видеть, – но как бы ни хотелось лишний раз поддеть этого жирного ублюдка, нужно было спешить на озеро. Он понятия не имел, что там происходит и происходит ли вообще, слишком рано или слишком поздно он торопится на праздник, но все равно прежде всего нужно оказаться там и оценить ситуацию.

Может, на обратном пути.

За границей Рио-Верде шоссе шло вдоль реки. Через двадцать миль к северу дорога раздваивалась. Одна уходила по пустыне в сторону Нью-Мексико, другая, петляя между холмами и возвышенностями, вела к озеру. Трасса обогнула скалистый утес, потом сузилась до одной полосы, проходя по плотине: Его машина была единственной, но Росситер ехал аккуратно, сознавая ненадежность перил, которые отделяли его от водной глади справа и отвесной кручи тела плотины слева. За плотиной уже была грунтовая дорога, которая упиралась в небольшую засыпанную гравием стоянку для машин, окруженную покосившимися старыми столами для пикника.

Он вышел из машины, потянулся и подошел к берегу озера. Оглядел плотину, берег, водное пространство.

Он не знал, что ожидает увидеть, но чего-то все равно ждал.

Росситер огляделся по сторонам. Насколько хватало глаз, в окружающей пустыне не было ни машин, ни людей, ни вампиров – ничего необычного или неординарного. Послеполуденный воздух был тих, за исключением присвистывающего гула от вырывающейся из-под плотины воды, что неслась в Рио-Верде.

Боже, как же он возненавидел этот штат за то время, что вынужден был работать здесь! Два срока в столице ничуть не уменьшили уровень антипатии. Какой идиот захочет жить в такой Богом забытой дыре, кроме тупой вырождающейся деревенщины?

Он вздохнул и пошел осматривать плотину.

Уже закралось подозрение, что он совершил ошибку и отреагировал слишком поспешно. Совершенно незачем было сюда мчаться. Даже если в этом месте и присутствует какая-то сила, нельзя было надеяться изгнать ее одним собственным появлением. Сверхъестественное явление – это не дрессированная обезьянка, прыгающая через обруч по его расписанию и показывающая свою личность тогда, когда ему это удобно.

Впрочем, теперь ничего не оставалось, кроме как следовать намеченному плану. Росситер еще раз оглядел плотину и пошел вдоль берега, жалея, что забыл захватить какие-нибудь кроссовки.

3

Ночью тихо шептались.

Майлс узнал мягкий шелест, едва различимые звуки, которые слышал в доме перед возвращением отца из больницы. Эти звуки тогда его здорово напугали, но сейчас – еще больше. Его спутники спали – Гарден в спальном мешке на земле, Дженет на заднем сиденье машины, и Майлс испытал желание разбудить их, чтобы они тоже услышали и подтвердили, что это не его собственные галлюцинации, но не был уверен, смогут ли они правильно оценить подобную манеру поведения и не посчитать его трусливым дураком, лишающим людей сна лишь потому, что услышал какие-то шорохи.

Впрочем, звуки были пугающими, особенно в данных обстоятельствах, и он уже сомневался, будут ли винить его Дженет или Гарден за нежелание их слушать в одиночестве.

Он лежал и смотрел в звездное небо. Звуки слышались отовсюду – из-за дерева, с близлежащих камней, с черной поверхности самого озера. Как и раньше, ему казалось, что различает слова, имена – Мэй. Лизабет.

Майлс устроил себе ночлег на столе для пикника. Сложенная куртка Гардена служила подушкой. Спасаясь от неожиданно холодной ночи, он закутался наподобие мумии в грязное одеяло из багажника джипа.

Мэй.

Что это могло значить? Он не знал и не хотел знать. Это было то, ради чего он приехал, из-за чего их всех потянуло в Волчий Каньон, но сейчас, оказавшись здесь, когда ответы, которые он искал, сами давали о себе знать, он понял, что на самом деле боится их.

Мэй, —снова послышался тот же шепот, за ним – несколько неразборчивых слов, среди которых он мог различить лишь два. Мэй. Лизабет. Лизабет Мэй...

Если бы Гарден или Дженет проснулись, было бы не так страшно, но он по-прежнему не мог позволить себе сдаться и разбудить их. Вместо этого он закрыл глаза, повернулся набок, натянул одеяло на голову и начал мычать себе что-то под нос, чтобы заглушить посторонние звуки.

Постепенно он заснул.

И ему приснился сон.

Он был в Лос-Анджелесе, на стадионе Доджера. Стояла глубокая ночь. Стадион был пуст, все прожектора выключены; единственным источником освещения был оранжеватый смог на небе, отражавший огни большого города.

На автомобильной стоянке перед стадионом он увидел небольшую фанерную хижину – сложенное на скорую руку из отходов строительных материалов жилище. В открытом дверном проеме хижины стоял человек, старик, одетый в пропылившееся платье и кожаные ковбойские краги на манер пионеров Запада. Он молча курил, и было что-то зловещее в том, как двигалась его рука, поднося сигарету к губам и опускаясь, вто время как вся фигура оставалась неподвижной, как мраморная статуя.

Старик отбросил сигарету, развернулся и вошел в помещение. Майлс понял, что ему следует, идти за ним. Он не хотел этого делать, боялся и старика, и хижины, и темноты, но, будучи не властным над собой, покорно потащился вслед за скрывшейся в хижине фигурой.

Внутри строение оказалось очень большим – гораздо большим, чем это можно было себе представить по внешнему виду. Старик провел его по захламленному помещению к столу, на котором стояла зажженная керосиновая лампа, ваза для фруктов с отрезанной головой женщины. На дне стеклянной вазы можно было различить ломтики очищенных фруктов – апельсинов, персиков, груш. Голова покоилась сверху; из шеи выступали обескровленные жилы и похожие на струны вены. Мужчина взял старую ржавую ложку, зачерпнул ею сахарного песка с одного из двух расположенных рядом с вазой блюдец и посыпал им голову. Затем из другого блюдца зачерпнул полную ложку листьев мяты и тоже высыпал ее сверху.