Анатомия развода - Лобановская Ирина Игоревна. Страница 37

— Странная вы дама, — заметил Игорь. — Вы всегда такая?

Он поймал ее заинтересованный взгляд исподлобья, украдкой брошенный на Юрия. Так, попалась еще одна… Почему девки так обожают длинных?! Пусть даже в голове пусто, был бы рост да фигура…

Игорь начал злиться.

— Нет, Алечка, на него не рассчитывайте! Это очень опасный человек. Мало того что любого сумеет напоить, плюс к этому всегда еще запросто докажет, что напиться — это здорово! И у него семья, дети… Поэтому дружеский совет— Воробьем не увлекаться.

— Да, я женат, но это не конец света! И красотка, вероятно, собирается замуж — но это поправимо! Ты, Алевтина, зря от Игоря нос воротишь! — неожиданно заявил Юрий. Он всегда был готов помочь, если это в его силах. — Игорястый — человек хитрый и практичный. К вечеру напивается и спит себе до утра в своей лаборатории. Отличный ход! Проснулся— и уже на работе! Никогда не опоздает. Дома его все равно никто не ждет. Ты, Гарька, на работу приходишь водку пить?

Игорь сиял. Блеск номер четыре…

— Я чувствую себя все хуже, поэтому стараюсь выпить побольше, — сообщил он.

Забавная логика, подумала Аля и вновь с сожалением посмотрела на Юрия.

— Мы всегда такие хохотуны! И очень честные ребята. Когда не врем, радостно поведал Игорь. — Зато Юрий плюс ко всему — серьезный и солидный мужчина! Обремененный семьей!

— Обана… Так меня еще никогда в жизни не оскорбляли, — буркнул Воробей. — Ничем я не обремененный! Мне вообще трудно что-нибудь навесить на шею. Так же как и тебе. Здесь мы похожи. , Алевтина с трудом пыталась уследить за их небрежными перебрасываниями словами. Шел пустой московский треп. Она в нем абсолютно ничего не понимала, уставала быстро и не признавала за настоящий разговор. А они признавали. Им нравилось говорить без конца, ничего не сказав, не связывать слова в мысли и не размышлять о сказанном. Словно в картишки от безделья перекинуться. В Москве это давно вошло в привычку и стало нормой жизни. Именно такое умение болтать и отличает столичных жителей от приезжих. . В парке орало то ли радио, то ли магнитола. Музыка оглушала и била по нервам. Почему люди всегда считают, что чем громче, тем лучше? И почему все должны слушать то, что нравится тебе? Этими вопросами давно никто не задавался. Лишние… Шум, грохот, суета… Пыль, недоброе солнце и назойливый, тошнотворный запах бензина… Медленно умирающие деревья… Никто никем не интересуется. Люди мельтешили в толпе, занятые лишь собой и озабоченные только своими делами. Очевидно, Але повезло: в этой муравьиной толчее именно на нее упал черный взгляд маленького человечка. Пел Киркоров, утверждающий: «Я твоя мышка, я тебя съем».

— А вот к кому он обращается? Не знаете? — заинтересовался Игорь. — Кому летучая мышка может так реально угрожать и к кому обращаться? К насекомому? Ведь летучие мыши их едят. А к какому?

— Почему летучая? — спросил Юрий.

— Ну а какая же? Полевка ест зерна. И вообще ты клип видел?

— Делать мне нечего! — хмыкнул Юрий.

— Конечно, а что тебе делать? Жена с тещей пестуют, да тесть помогает… Почти все девушки выбирают исключительно высоких, — продолжал без всякой связи Игорь, вновь пронаблюдав за очередным алчным взглядом Алевтины на Воробья.

Она уже выдохлась от непривычного непосильного напряжения и перестала следить за разговором.

— Хотя все диктаторы были маленького роста — Наполеон, Гитлер, Сталин, Ленин… Заметили?

— А Иван Грозный? — встрял Юрий.

— Не помню… А что Иван Грозный? Кто он такой? Ха! Мелкий уголовник. Я с такими не вожусь и знать не хочу, каким он был! А вы что пьете? — вдруг обратился к Алевтине Игорь.

— Пепси-колу, — пробормотала она.

— Да? — снова обрадовался непонятно чему Игорь. — А я однажды выпил стакан пепси-колы — и сразу голова болит, нос заложило… Аллергия! И красное вино пить не могу — тоже непереносимость. А пиво часто совсем не утоляет жажду…

— Короче — у тебя все не как у людей! Чем хвалишься? — прервал его Юрий. — Может, ты у нас мутант?

Мрачный Юрий глядел на Алю, как на человека, посланного ему в наказание за тяжкие, совершенные и еще несовершенные грехи. И она почувствовала себя очень неловко.

— Почему я пью водку? — продолжал талдычить сам себе Игорь. — Кайф! Хочу его постоянно ловить! Мне говорят: «Ну, поцелуйся с девушкой — вот тебе и будет кайф!» Но это кайф совсем другого рода! Мне нужен — психоделический.

— Ну, возьми плеер с психоделической музыкой — вот и будет тебе кайф, только без водки! — пробурчал Юрий. — Язык без костей!

Игорь сиял.

Болтовню людей, качающихся в кабинках огромного колеса, ветер уносил в сторону и вниз. Там ее, наверное, подхватывали на лету зеваки или ловили очередники в кассу, усердно, с любопытством задиравшие головы в небо, где над ними неторопливо и важно кружилась главная достопримечательность парка.

Аля посмотрела на небо, чистое и безмятежное, чуждое страхам и далекое от страстей. Каким бесконечным порой бывает торопливое время!

— Я пойду, — пробормотала она.

И бросилась почти бегом из парка. Вслед ехидно засмеялся довольный Юрий, избавившийся, наконец, от тяжкой обузы в виде крупной девицы в розовом. Цвет несбывшихся надежд… У его приятеля все-таки на редкость своеобразный вкус. Но настойчивый Игорь догнал Алевтину.

— Я провожу! — заявил он. — И заодно запишу телефончик.

— Мне некуда звонить! — отмахнулась она. — Я живу в общежитии…

— И там нет телефона? — удивился Игорь. — Что-то я такой общаги еще не встречал. Этого просто не может быть, и вы, дорогая девушка, лапшу мне на уши не вешайте. У меня начинает задумываться одна очень интересная мысль…

Он был упорен, как маниакально долбящий кору дятел. Глядишь, и отыщется где-то в глубине червячок…

Аля молча торопливо шагала впереди Игоря к метро через мост. Ветер, взлетающий от реки резко вверх, подхватывал ее волосы и забавлялся ими в свое удовольствие, перебирая и перепутывая прядь за прядью. Алевтина молчала, зато ее добровольный провожатый весело болтал, не смущаясь и активно соперничая со звуковой рекламой в метро. Возле общежития он заставил Алю продиктовать номер телефона, победно хмыкнул, прощально и празднично просиял напоследок черными глазами и исчез.

Игорь был уверен, что девушка в розовом дала абсолютно правильный номер: такие, как она, не обманывают. Просто потому, что еще не успели этому научиться.

Осень пришла, как всегда, в сопровождении гриппа. В троллейбусе чихали, в метро кашляли, на улице осипшими голосами интересовались, который час. Зачем им, болезным, время? Не все ли теперь равно? Езжай домой и хворай на здоровье."Главное — сиди в тепле и носа никуда не высовывай.

В газетах и по телевидению настойчиво рекомендовали принимать аскорбинку, запастись фервексом и пореже выходить из дому.

Последний совет казался особенно дельным — сидеть дома действительно лучше. Всегда. До конца дней своих. Ну, можно для разнообразия выйти в магазин…

Но и спускаться лень. Игорь уже четвертый день проводил безвылазно в родной квартире. Явившаяся на дом врач бюллетень дала запросто, заметив, что больных — уйма, и тотчас резво ускакала лечить других.

Совсем заскучав к вечеру, Игорь, немного потрепавшись по телефону с Юрием, набрал тот телефонный номер, что оставила ему летняя девица в розовом. Прошло несколько месяцев, и Скудин внезапно (вспомнил о ней.

Злая и, похоже, сонная бабка-дежурная с ходу заявила, что в той комнате никого нет.

— А если поискать? — стал вежливо настаивать Игорь. — Бабуля, да куда они в такой грипп и дождь могли подеваться?

— Куда надо — туда и подевались! Им никакой грипп нипочем! — резонно возразила вредная бабка. — Так что ты, внучек, будь здоров и не кашляй! Голосок-то у тебя вроде как охрип.

— Болею! — поделился новостью Игорь. — И жутко скучаю по любимой девушке Алечке. А вы ее не хотите подозвать. Ах, моя Алюня! Сладость поцелуев… Нежность объятий… Бабуля, вспомните, какой вы были в молодости и как вокруг без конца сходили с ума влюбленные в вас без памяти красны молодцы! И сколько их насчитывалось!