Женщины президента - Лобановская Ирина Игоревна. Страница 22
Утром президент явился на работу в невменяемом состоянии. Увидев его лицо, секретарша Тамара забыла поздороваться, Жанна благоразумно безмолвно ретировалась сначала к себе в кабинет, а потом исчезла в неизвестном направлении. Юлька удивилась.
Валентина долго тщетно разыскивала Петрову.
Нужно было утвердить новую рекламу купальников.
— А где Жанна? — наконец спросила она у Юльки.
— Жанна? — спокойно и твердо переспросила, привычно переплетя пальцы за спиной, Юлька. — А Жанны больше нет!
— Да? Вот как? — засмеялась Валентина. — Куда же ты ее дела?
В артистически низком голосе исполнительного директора прозвучали легкие нотки раздражения на Валину непонятливость.
— Убила и съела! Чтобы всем сразу стало хорошо!
С утра жутко есть хотелось! Не успела позавтракать!
Валя снова засмеялась и пошла к себе. Она вообще не слишком понимала Юлькиного отношения к Петровой, на первый взгляд казавшейся не такой уж стервозной. Ну да, леди неприятная, особого расположения к себе не вызывающая, но не более того.
У Юли к первой помощнице чересчур серьезная, глубинная и не очень объяснимая неприязнь.
Президент закрылся в кабинете и не вызывал к себе никого, даже Юльку. Она растерянно бродила по приемной, кусая губы и пытаясь доискаться причины. Вчера все было так хорошо… Он даже не слишком торопился домой… Что же случилось за те несколько часов, которые они не виделись?
— Юлия Леонидовна, «Пальметта» из Екатеринбурга, — испуганно лепетала Тамара, передавая Юле трубку. — А теперь «Милавица» из Белоруссии…
Юля говорила с фирмами, успевала отвечать на звонки по мобильному и напряженно следила за дверью. Наконец она не выдержала, набросала на поднос кое-какой еды и в наглую вломилась в кабинет.
— Почему так рано?! Еще нет двух! — заорал Тарасов. — У тебя до обеда еще масса дел! И у меня тоже!
Секретарша Тамара побелела от ужаса. Юлька ногой ловко захлопнула за собой дверь.
— Не шуми! Девочку до полусмерти испугаешь! — хладнокровно сказала она, переставляя тарелки на стол. — Есть очень хочется, поэтому я немного пораньше…
— Немного?! — Президент выразительно сунул ей под нос часы.
Едва по морде не заехал… С него станется!..
— А секретарша вообще на страхи не имеет морального права! Она обязана белозубо сиять с утра до вечера, превратив улыбку в профессию! Циферблат видишь? Это, по-твоему, немного?!
Монолог дался ему с большим трудом.
— Ну ошибся человек, перепутал… С кем не бывает! — миролюбиво продолжала Юля и намазала большой кусок хлеба маслом. — На пожуй и успокойся!
Чего зря глотку драть! Вот тебе еще колбаса!
У конкурентов серьезные проблемы с растаможкой…
Тарасов взглянул на нее и взял бутерброд:
— А у нас?
Юлька хихикнула:
— У нас все чисто, шеф! Я сама этим занимаюсь!
Дома поругался?
Она понимала: он никогда не уйдет к ней, никогда не бросит жену, дочь, своего дорогостоящего тестя… И ждала этого каждую секунду: когда же он уйдет к ней, когда, наконец, оставит своих жену, дочь, драгоценного тестя?!. Она была слишком молода, чтобы не верить, не ждать и не надеяться.
Артем хлебнул кофе и скривился:
— Что за гадость ты мне суешь раньше времени?
— Это никакая не гадость, — серьезно объяснила Юля. — Я решила поменять сорт кофе. Ну, видно, прокололась чуток…
— У тебя сегодня исключительно экспериментальный день, — буркнул президент. — И что же еще день грядущий мне готовит? То есть мой исполнительный директор?
Юлька подняла на него синие глаза.
— Я люблю тебя… — сказала она и привычно погладила себя по плечу. — У меня, кроме тебя, никого нет…
Юля умница, Юля хорошая, Юля лапочка… Необыкновенно низкий, красивый, артистически поставленный голос… Девочка с площади Белорусского вокзала… Милый синеглазик…
Что он мог ответить?.. Вчера одна, сегодня другая…
Такие разные, но обе такие ему необходимые… Необходимые по-разному… И без обеих ему не выжить…
— Я иногда спрашиваю себя, — медленно сказал Артем, задохнувшись на букве "с", — как же зовут мою жену? И отвечаю сам себе: ее зовут Юлия Леонидовна. А Настя? Настя — это недоразумение… Но связавшее меня на всю жизнь по рукам и ногам…
— Ты сам себя связал! — дерзко заявила Юля.
— Да, видимо, так… А теперь…
— А теперь тебе придется решать! — снова отчаянно выпалила Юлька. — Ты, на мой взгляд, все-таки мужчина! Придумай что-нибудь!
Президент угрюмо смотрел в стол. Да, давно пора разруливать ситуацию… Но как?..
Юлька выхватила из кармана пронзительно заверещавший сотовый.
— Юлия Леонидовна, вас просит «Кристи»… — робко сообщила Тамара. — Дать им номер вашего мобильника?
— Не надо! Они мне потом житья не дадут! Я сейчас подойду к городскому! Попроси минуту подождать!
Юлька сунула телефон в карман и вылетела из кабинета.
— Что с тобой? — с тревогой спросила Валентина. — У тебя опять болит голова?
— Верхнее давление сомкнулось с нижним! — пробормотала Юля. — И стало одним большим общим давлением! Не выдерживаю его тяжести!
Валентина усадила Юлю в кресло и попросила молоденьких менеджеров срочно приготовить кофе и поискать тонометр. Вдруг найдется у кого-нибудь из соседских фирм-арендаторов?
Юлька выпила цитрамон, закрыла глаза и привалилась затылком к спинке кресла. Она не хотела ни думать, ни двигаться, ни работать.
"Домой… — думала Юля. — Только домой… К кисе Бланке… Зарыться в нее носом и забыть обо всем… А потом позвонить маме в Дрезден… Или отцу во Флориду… И сказать, что завтра же вылетаю…
Если сумею купить билет… Или тете Гале в Милан…
Кому же лучше позвонить?.."
Она в который раз запуталась, махнула рукой, попросила Валю ее подменить и поехала домой честно болеть. На самом деле она в своей жизни старалась болеть поменьше и пореже. Но ведь надо когда-то начинать…
Частник никак не ловился, и Юлька с досадой плюнула и потащилась к столбу, равнодушно слабо мерцающему большой буквой "М". В метро она ездила нечасто, к ее услугам была машина президента или такси, и сейчас ей было непривычно и противно втискиваться в дышащую жаром и раздражением толпу. Пахло бомжами и потом. Иногда вдруг доносилось слабое дуновение духов, но тотчас обессиленно таяло в тяжелом вагонном угаре.
Юлька с тоской вспомнила о навязчивой и явно бесполезной ежедневной рекламе дезодорантов, забилась в угол и всю дорогу до дома пыталась уговорить свою голову перестать болеть. Голова слушалась плохо, — наверное, нужно выпить вторую таблетку и лечь спать, отключив все телефоны… Но все ее планы рухнули.
Едва она разделась, вымыла руки и подбросила Бланке «Вискаса», заверещал сотовый. Юля раздраженно, не взглянув на него, нажала клавишу соединения.
— Кнопка, — услышала она родной, низкий, запнувшийся на букве "к" голос. — Кнопка, куда же ты вдруг исчезла? Ни слова мне не сказала… Ты действительно заболела? Это правда? Но ведь я не могу без тебя, ты же знаешь… Меня уже совершенно замучила дама из фирмы «Черемушки». Я оказался не в курсе ее проблем. Петрова куда-то сгинула… У нас что, внезапная эпидемия гриппа? Я жду тебя завтра! Или нет, лучше я приеду… Часа через два… Идет?
— Идет… — сказала Юля, положила мобильник на стол и включила себе чайник, а Бланке — телевизор.
Киса радостно бросилась смотреть криминальные новости. Только мелькнул красивый длинный хвост, уходящий в потолок прямой дымовой стрелой.
Хозяйка неподвижно, изредка поглаживая себя по плечам и ничего не слыша, сидела на кухне. Юля, синеглазик с площади Белорусского вокзала… Умница, хорошая девочка…
12
Настя вызвала такси и поехала с Сашкой к родителям. Она часто туда ездила, чтобы подбросить матери Саньку дня на два-три. Бабушка и дед радовались внучке и раньше втайне надеялись, что эти свободные от ребенка дни необходимы Насте для ее сложного и малопонятного им мужа. Они заблуждались. Ни ей, ни Артему никакие освобождения от ребенка не требовались. Их общие ночи закончились. Тарасов, патологически скучающий без своей Кляксы, оставшись наедине с женой, из последних сил старался скрывать свое раздражение. Настя рядом с мужем ощущала себя одинокой.