По лезвию катаны - Логачев Александр. Страница 66

— Ты увидел свой Путь?

— Можно и так сказать. — Артем уже спустился вниз и стоял рядом с Тибетцем. — Что ты собираешься делать?

— Я должен позаботиться о братьях.

— А потом?

Тибетец промолчал.

— А я ухожу отсюда прямо сейчас, — сказал Артем. — Здесь осталась еда?

— Надо посмотреть в продуктовых ямах.

— Тогда мы сейчас сходим и посмотрим. А потом я возьму запас еды на три дня и уйду отсюда.

Тибетец поклонился, повернулся к Артему спиной и направился в сторону кухни, где, наверное, и находились те самые продуктовые ямы. Артем оглянулся на храм — вряд ли он когда-нибудь сюда вернется, незачем, — и пошел следом.

Нет, не к морю, до которого как раз и было три дня пути, собирался Артем. Его путь лежал совсем в другую сторону.

Такой предельной простоты и ясности жизненного пути у него раньше никогда не было. После того как он вышел за двери храма и увидел уничтоженный монастырь, увидел убитых монахов — все то, что вызревало в нем, сошлось наконец в одной точке. А разговор с Тибетцем расставил все окончательно по своим местам. Истина открылась перед Артемом, как ворота.

Он понял: все в этой жизни предельно просто. Настолько просто, что в его прежней жизни людям приходилось забалтывать все на свете, чтобы простота не вылезла наружу…

Словом, Артем теперь ясно представлял свой путь.

Ему надо спасти свою женщину и, возможно, спасти своего ребенка. И совершенно неважно, любит ли он эту женщину или не любит. Так уж получилось, что она стала его женщиной, ей угрожает опасность, значит, он должен ее спасти.

У него появился враг, от которого он раньше убегал, от которого хотел оказаться подальше. Теперь он понимал: надо быть счастливым, что у тебя есть сильный враг, не каждому это дано.

И еще одно он понял — нет непобедимых врагов. И стоило только Артему подумать о Нобунага не как об неостановимой инфернальной силе, неотступно и неумолимо следующей по пятам, а как о человеке и сопернике, все сразу стало выглядеть по-другому. Артем не только осознал, что можно победить Нобунага, но и понял, как это можно сделать.

Опять же не стоит ничего выдумывать, когда все уже давно выдумано. Надо просто обратиться к извечным истинам. Например, можно вспомнить, что враг моего врага — мой друг. А из этого следует, что у Артема обязательно найдутся союзники. Собственно, они уже нашлись — яма-буси. И не такие уж, как выяснилось, слабые союзники. Особенно если умело распорядиться их возможностями.

А касаемо того, что он для японцев презренный гайдзин и не будет ему в Ямато любви и уважения, а будет лишь презрение и ненависть… Всегда можно заставить считаться с собой. Артем теперь знал и это — как заставить считаться. Ночь в пещерах предъявила ему это знание самым наилучшим и наинагляднейшим образом…

Артем не мог пока сказать, имея в виду Хидейоши, что у него появился здесь друг. Но по крайней мере появился человек, который не желает ему зла и может стать другом, а это уже немало. Правда, они с Хидейоши вроде бы неумолимо должны оказаться по разные стороны баррикады, потому что Хидейоши ненавидит яма-буси, которых Артем собирался сделать союзниками, а яма-буси ненавидят всех самураев до единого. Но эти противоречия могут стать неразрешимыми для японца, скованного предрассудками и кастовыми условностями. Артем же ничем не скован. И в этом его главная сила. И он намерен этой силой воспользоваться в самом что ни на есть ближайшем будущем…