Черное Пламя - Локхард Джордж "(Георгий Эгриселашвили)". Страница 93

– Хаятэ… – Галина хотела что-то сказать, но Керр схватил её за руку и потащил обратно в бункер. Следом бросились остальные солдаты; спустя минуту я осталась наедине с Рокхом. Ботольда можно было не считать.

– Кто вы? – спросила я. – Зачем вам медальон? Валарг слегка распушил перья на шее.

– Мы жители центра Галактики, – перевёл Ботольд. – Планеты для нас всего лишь места гнездования. Десять местных оборотов назад произошёл страшный Катаклизм, навеки отрезавший нас от родных гнёзд. Мы долго искали виновников катастрофы, и наконец нашли на самой окраине Галактики; ими оказались могущественные существа, звавшие себя Диктаторами. Мы вступили с ними в жестокую битву. Война длилалсь много сезонов, чудовищные силы были выпущены на свободу и погубили целые звёздные скопления, но всё же мы потерпели поражение и были вынуждены сдаться на милость победителей. Орёл гневно щёлкнул клювом, заставив меня вздрогнуть.

– Диктаторы позволили нам жить, но навеки прокляли этой планетой, – сказал Ботольд. – Мы вернём свободу, только если истинный Диктатор в знак перемирия добровольно отдаст нам Сердце Звезды. Я недоверчиво моргнула.

– Что значит Диктатор? О каком сердце вы говорите?! Рокх переступил с ноги на ногу.

– Ты Диктатор, – ответил за него охотник. – Взрослые Рокхи умеют различать ауру личности. В тебе течёт чистая, неразбавленная кровь богов, все твои дети унаследуют силу. Он кивнул на Кагири.

– Эти медальоны были созданы сотни оборотов назад самыми могущественными из Диктаторов, чтобы их можно было призывать на помощь в случае опасности. Разные народы зовут драгоценности по-своему, у Рокхов принято именовать эти знаки Сердцем Звезды. Во Вселенной их всего шесть. Я лихорадочно размышляла.

– Если я потомок ваших врагов, почему же ты меня не убиваешь? Судя по твоим словам, любить Диктаторов вам особенно не за что.

– Диктатора невозможно убить, – Ботольд говорил нехотя, словно ему не нравились слова Рокха. – Если мы попытаемся причинить тебе вред, может произойти что угодно, вплоть до взрыва ядра планеты, но ты непременно выживешь. У меня даже гребень шипов встопорщился.

– И ты хочешь, чтобы я отдала медальон?! Тогда вы просто бросите меня в клетку и навеки сделаете пленницей, которую нельзя убить, зато можно сколько угодно мучать! Прежде чем охотник успел ответить, я резко ударила хвостом.

– Вот что, Валарг. Ты можешь быть хоть трижды могучекрылым и благородным, но верить тебе на слово у меня нет ни единой причины. Напротив, по твоим же словам, отомстить беспомощному детёнышу Диктаторов было бы просто здорово, и лишь медальон отделяет меня от вечных мук. Орёл распушил все перья разом.

– Ты вторично его оскорбила, – сообщил Ботольд.

– А мне хвостом, – я фыркнула. – Он же враг моих предков. Слушай сюда, птица. Я добровольно отдам медальон, но не здесь. Вы ведь можете летать в космосе? Валарг медленно опустил перья.

– Он говорит, что теперь верит в твоё родство со Скаем, – Ботольд нервно огляделся.

– Спасибо, – усмехнулась я. – Не могу сказать того же о предках Валарга, те наверняка были поумнее. Вот что, птица: сейчас мы все вместе взлетим в космос, я в корабле, ты снаружи. На орбите я выброшу медальон за борт и корабль сразу же уйдёт в гиперпространство, а вы получите свою драгоценность. Идёт?

– Нет, – сразу ответил Ботольд. – У нас тоже нет причин верить чешуйчатой твари вроде тебя. Либо ты немедленно отдашь медальон, либо мы начинаем истреблять драконов.

– Ну и на здоровье, – я пожала крыльями, стараясь всем видом показать, будто мне хвостом на угрозы. – Только вначале подумайте: во Вселенной лишь шесть таких медальонов, зато моих сородичей – сотни тысяч. Как полагаете, если вы уничтожите драконью долину, роду драконов это хоть какой-нибудь ущерб нанесёт? Зато вы точно потеряете шанс вернуть свободу, поскольку я скорее совершу сэппуку, чем добровольно отдам вам драгоценность. Приблизившись к Рокху, я похлопала его по лапе.

– Если упустишь эту возможность, твой народ ещё на сотни оборотов останется прикован к планете и просто выродится. Я – ваш последний шанс. Другие Диктаторы, надеюсь, не столь глупы, чтобы соваться в мир, откуда их враги могут спастись только при помощи Диктатора. Тут мне пришла в голову новая мысль:

– Ха! А ведь меня наверняка подбросили сюда ваши бывшие союзники, чтобы я рано или поздно встретилась с Рокхами и отдала им медальон. Они, должно быть, и похитили меня у родителей! Гигантский орёл довольно долго безмолствовал. Ботольд нервно оглядывался.

– Хорошо, – сказал наконец охотник. – Мы рискнём. Но помни, Хаятэ: если обманешь, в этот мир можешь не возвращаться. Здесь не останется ни одного дорогого тебе существа.

– Я дракон, – ответила я гордо. – Драконы лгать не любят. Повернулась и вошла в бункер.

Звездолёт оказался точно как в фильмах пардов, только наяву он был куда впечатлительнее. Размером вдвое больше замка Мо, чёрно-серебряный, удивительно красивый корабль напоминал толстый наконечник копья Хэ, с тремя громадными бочками снизу, видимо это были двигатели. Из фильмов я уже знала, что звездолёты бывают двух основных типов: модульные и монокорпусные. Первые никогда не опускались на планету, используя посадочные шаттлы, вторые – вот как этот, например – садились сами. С началом войны модульные корабли почти перестали применять, они оказались слишком лёгкой добычей для быстрых и незаметных роботов-истребителей.

Несмотря на мои слова, в основании корабля был открыт большой люк, откуда вниз под углом спускалась железная плита. Там стоял Керр, офицер в красивом мундире, Галина и ещё несколько человек. Все смотрели, как я бегу по туннелю.

– Стартуем! – крикнула я, взбежав по плите. Люди сразу скрылись в корабле, только Керр и Галина задержались.

– Что ты узнала? – спросил тигр.

– По дороге объясню!

Мы забежали в люк и тот очень быстро закрылся. Изнутри звездолёт почти не отличался от подземелья, где меня держали; разве что потолок в коридоре был закруглённый и более низкий. Галина шла впереди.

У двери с прозрачным окошком она нажала кнопку. Мы зашли в небольшую каюту, где у стен были приделаны шесть глубоких, мягких кресел с толстыми ремнями наверху, точно как в ховеркрафте. В трёх креслах уже сидели люди; нам достались места напротив.

Для меня человечье кресло было, конечно, очень неудобным, только выбора уже не осталось. Рядом уселись Керр и Галина, пард помог мне застегнуть ремни и поудобнее устроить крылья.

– Ну? – нетерпеливо спросил он, когда двери закрылись и в кабине повисла тишина. Пока я рассказывала, весь корабль мелко задрожал; над дверьми загорелась табличка с цифровым иероглифом. Пошёл обратный отсчёт времени, совсем как в фильме.

– Ты отдашь медальон? – быстро спросил тигр, когда рассказ закончился.

Я неуверенно перебрала когтями. Если отдать, Рокхи получат свободу и оставят в покое мой несчастный мир, но где-то начнётся новая война. Если обмануть, они могут из мести уничтожить всю жизнь на планете…

Перед глазами снова встал мёртвый Тангорн. Меня передёрнуло, медальон внезапно показался липким от крови. Стиснув зубы, я резко кивнула.

– Отдам.

– Тогда бежим в рубку, – тревожно сказала Галина. – Капитан собирается дать ускорение прямо на границе атмосферы!

Чертыхнувшись, Керр принялся отстёгивать мои ремни, но в этот момент заработали двигатели и нас вдавило в кресла. Галина с трудом дотянулась до аварийной кнопки на стене.

– Редроуп, ускорение давать нельзя! – закричала она, когда над кнопкой вспыхнул маленький экран. Человек в нём что-то коротко спросил, Галина принялась поспешно объяснять. Тем временем тяжесть немного спала, и я выбралась из кресла.

– Нам не нужна рубка, – сказала Керру. – Нам нужна шлюзовая камера и скафандры.

Кивнув, пард схватил меня за руку и потащил по коридору назад, мимо люка, откуда мы вошли. Там, над тяжёлой стальной дверью, тревожно горел красный огонёк.