Сокровища небес - Локнит Олаф Бьорн. Страница 20

Зеркало госпожи Сувейбы, висевшее над уставленным баночками, флаконами и крохотными кувшинчиками столом, уже давно стало предметом всеобщей женской зависти. Это была не обычная хорошо полированная серебряная или бронзовая пластина, но доставленный из самой Вендии большой лист толстого стекла в вычурной золотой оправе, покрытый изнутри толстым слоем блестящего металла. Зеркало давало великолепное отражение – почти как картина или гладкая поверхность чистой, незамутненной воды. Кэто обожала свою редкостную игрушку и могла провертеться перед ней хоть целый день, мастеря различные прически, подводя глаза и меняя украшения.

Но сегодня в ясных глубинах вендийской диковины вместо привычного облика прекрасной рыжеволосой хозяйки «Алмазного водопада» появилось нечто странное. Непонятное и пугающее. Настолько странное, что Кэто несколько раз провела по скользкому зеркалу шелковым лоскутом, решив, что ей показалось спросонья.

Кошмар не исчезал.

Госпожа Кэто ощупью подвинула к себе разлапистый трехногий табурет и не села, но скорее упала на него, едва не промахнувшись. Сглотнула, по-птичьи дернув головой. Дотронулась пальцами до лица, затем для чего-то постучала по зеркалу.

Оттуда на нее таращилось выпученными от ужаса ярко-зелеными глазищами чудовище. Иного названия это создание не заслуживало. Обтянутая бледно-сероватой кожей, с поджатыми узкими губами цвета перезрелой сливы, лишенное бровей и ресниц, с совершенно голым черепом, поросшим нежно-сизоватым пушком, тварь жалобно пялилась на женщину, неопровержимо подтверждая, что оно и есть блистательная Кэто Сувейба. Торчали в разные стороны ставшие неожиданно большими уши, и в них, точно для пущего контраста, болтались длинные изумрудные серьги.

– Так, – деревянным голосом произнесла Кэто. Подняла руку и провела ладонью по своей макушке, ощутив щекочущее прикосновение короткой шерстки – как на животе новорожденного котенка. – Значит, вот так…

Она замедленно оглянулась, только сейчас заметив, что на подушке осталось лежать что-то блестяще-золотистое, вьющееся колечками. Надо полагать, вчера вечером это были ее собственные, тщательно холимые-лелеемые локоны.

– Спокойно, – как можно тверже сказала Кэто, обращаясь к мелко вздрагивавшему и явно собиравшемуся удариться в слезы отражению. – Главное – не паниковать…

Она попыталась следовать этому совету. Закрыла глаза, опустила голову, глубоко вдохнула. Вытянула перед собой руки, собрав пальцы щепотью. Какие-то мгновения она оставалась сидеть так, потом резко подняла лицо и распахнула глаза.

Отражение в зеркале на миг изменилось – там возникла и тут же пропала прежняя госпожа Сувейба. Кэто в ярости треснула кулачком по краю стола, отстраненно заметив, что длинные ногти потрескались, приобретя коричневатый оттенок, а кожа на руках высохла и теперь может похвастаться дивными перламутровыми переливами, какие появляются на внутренностях давно стухшей рыбы. Звякнули потревоженные баночки с красками и духами.

Кэто внезапно наклонилась, словно переломившись в поясе, и принялась лихорадочно рыться во внутренностях столика, безжалостно расшвыривая по полу содержимое ящиков. Найдя заветную шкатулку, перевернула ее, выхватила флакон в виде апельсинового плода.

Оранжевая жидкость за прошедшие день и ночь сильно изменилась. Теперь она стала желтоватой, с плавающими внутри мутными бурыми комками. Кэто трясущимися руками откупорила склянку, принюхалась… и с размаху швырнула в стену.

Флакон разбился. Жидкость бесформенным пятном растеклась по сиреневому узорчатому шелку бесценных кхитайских обоев, и те вдруг почернели, облезая и распадаясь на неопрятные лохмотья.

Кэто обхватила облысевшую голову руками и закачалась из стороны в сторону, еле слышно подвывая и повторяя одно слово: «Обманули, обманули, обманули…»

По двери выбили быструю дробь. Не дожидаясь ответа, распахнули тонкие ажурные створки, сделанные на туранский лад. Пятясь, вошла служанка с дымящимся медным тазом и кувшином, за ней следовала толстушка Линнета, кокетливо помахивавшая в воздухе распустившейся тигровой лилией на длинном стебле. К цветку золотистой тесьмой крепился свернутый в трубочку пергамент.

– Угадай, кто желает с утра засвидетельствовать тебе свое нижайшее… – игриво начала Линни и осеклась, точно прикусив язык. Служанка выронила таз, залив кипятком лежавший у порога дорогой иранистанский коврик, закатила глаза и открыла рот, намереваясь огласить все заведение пронзительным воплем.

Соображавшая куда быстрее Линнета с размаху заткнула девчонке рот принесенным для хозяйки посланием и пинком выставила в коридор, прошипев:

– Вякнешь – окажешься на помойке! Поняла?

Служанка растерянно кивнула. Помощница Кэто захлопнула дверь, бойким шариком прокатилась по комнате, но остановилась, не решаясь дотронуться до столь разительно поменявшейся госпожи.

– Иштар-заступница, что ж такое делается?.. – суетливо бормотала Линнета. – Кэто, когда… когда это случилось? Неужели порчу навели, завистницы кривоногие? Наверняка Юлайма из «Страстоцвета», больше некому! Дрянь пучеглазая, вечно шастает, вынюхивает, подслушивает… Вот беда-то… Там внизу к тебе молодые господа пришли, те, что прошлого дня у нас гостили… Хотят у нас вечеринку устроить… Кэто, скажи хоть слово! Ну пожалуйста! Может, за лекарем сбегать? За лучшим, Шанталем Кофийцем?

– Не надо лекаря, – с трудом выговорила Кэто, с внезапной радостью поняв, что хотя бы голос остался прежним. – Скажи, что я никого не принимаю. Сегодня мы работать не будем. «Водопад» закрыт… Да убирайся же! – визгливо прокричала хозяйка, заставив и без того испуганную Линнету шарахнуться к двери. – Нечего на меня глазеть! Уходи!! Быстро!!!

Помощница стрелой вылетела наружу, споткнувшись об уроненный таз.

– Я вам этого так не оставлю! – Кэто размашисто смахнула со стола флакончики-баночки, продолжая метаться по комнате и бессвязно выкрикивать: – Думаете, самые хитрые? Вы мне за все ответите! Приползете прощения выпрашивать!! Вам еще бордели поперек горла встанут!!! Вы мне ответите! Причем прямо сейчас, мерзавцы, немедля! Попомните, как смеяться над… Над… Надо мною!

Линнета стояла в коридоре, прижав руки к сердцу и вздрагивая от каждого нового вопля хозяйки, всхлипывала и думала, что за лекарем все одно придется посылать, ибо добрая и щедрая госпожа Сувейба, кажется, сошла с ума.

Словно в подтверждение раздался треск бьющегося стекла (надо полагать, Кэто вдребезги расколотила драгоценное вендийское зеркало), затем шум падающего на кровать тела и горькие рыдания.

«Кому ж теперь достанется „Водопад“? – пыталась сообразить растерянная Линни. – Если раньше госпожа была… буквально богиней, то сейчас… Ужас!»

Виновник печальных изменений, случившихся с госпожой Кэто Сувейбой, пробудился следующим утром на другом конце города, будучи в превосходном состоянии духа и тела. Ши Шелам никогда не страдал приступами совестливости, не ведал, что такое раскаяние, и опасался только одного – быть застигнутым врасплох на месте преступления. Он сделал все, чтобы госпожа Кэто (ежели она догадается, как лихо ее обвели вокруг пальца) не сумела отыскать мошенников: настрого запретил приятелям напиваться вдрызг, упоминать свои настоящие имена, разбалтывать девочкам из заведения что-либо о себе и настоятельно советовал не увлекаться. И без того их затея выглядела достаточно опасной, так не хватало еще огрести дополнительных неприятностей!

Потому Ши честно вручил прелестной хозяйке заведения хрустальный флакон и отправился в «Уютную нору» – отсыпаться, приходить в себя и решать, как поступить с подлинной склянкой. Ши грызло искушение: рискнуть и самому попробовать оранжевую жидкость. Только одну крохотную капельку! Вряд ли она сможет принести много вреда, зато какие невероятные открытия его ждут!

Однако, поразмыслив, Ши рассудил за лучшее не испытывать судьбу. Не хватало только разделить участь бедолаги Плешивца. Не-ет, он поступит умнее – прибережет флакончик для подходящего случая. Уж тогда, будьте уверены, Ши Шелам своего не упустит!