Выкуп за Ретифа - Лаумер Джон Кейт (Кит). Страница 27

— Не надо нервничать! — обиделся за товарища Глут. — Парню не повезло, он родился с таким уродством. Что ж мы теперь, смеяться над бедой будем?

— Родился? Родился… Что это такое, черт возьми!

— Да, тебе это трудно объяснить. — Глут презрительно смотрел на полковника. — Тебя нет. Потом встречаются будущие папаша и мамаша. Р-раз! И ты готов. Пожалуйста, соли — и ешь! Уловил?

— М-м… Ты меня совсем за дурака держишь? Я слыхивал байки о том, что чужеземцы появляются на свет как-то странно, из темноты и мрака, но про папаш и мамаш мне заливать не надо, понял?! — Он опять повернулся к Ретифу. — Так… Я хочу теперь знать, чего мне ждать от тебя? Саботажа? Шпионской деятельности? Политических убийств?

— Этот все про то же! — всплеснул руками Глут. — Послушай, приятель! Смени пластинку!

— Боюсь, мы теряем время, полковник, — заговорил Ретиф. — Может, мы все-таки пройдем внутрь? Наш разговор должен носить характер кон-фи-ден-циальный!

— Нет, уж, вы сначала… — начал было полковник, но Ретиф открывал уже полог штабной палатки. За ним проследовал Глут. Замыкал шествие Маньян.

Внутри палатка выглядела богато: комфортабельная мебель, декоративные подушки, яркие занавеси.

— Неплохо, — заговорил, оглядываясь, Глут. — Я смотрю, вы, гроасцы, балуете своих служак. Вот это я понимаю: сфера гроасских интересов!

— Я полагаю, многие были бы очень удивлены, узнав, как далеко распространилась сфера гроасских интересов, — заметил Ретиф.

Полковник с хмурым видом зашел вслед за ними, небрежно кивнул им на кресла, позвонил, чтобы принесли чего-нибудь выпить.

— Ну а теперь, что это за конфиденциальный разговор? — спросил он. — Если вы тот, за кого себя выдаете, то мы с вами уже обо всем договорились.

— Обстоятельства изменились, и нам нужно иметь это в виду, — холодно уточнил Ретиф.

— Вы хотите сказать, что земляне что-то пронюхали?

— Возможность и реальность этого не исключены.

— Но мне говорили, что там у них только двое недоумков, которые и представления ни о чем иметь не будут до тех пор, пока не обнаружат себя сидящими за решеткой!

— Небольшое преувеличение, полковник, — неприязненно глядя на лумбаганца, произнес Маньян. — Мы дело делаем, а вы тут «утки» распространяете.

Полковник побледнел.

— Мне это не нравится! — резко заметил он, вставая из-за стола. — Им известно, что мы дислоцируемся здесь?

— Они только что об этом узнали.

— Ужас! Они прознали о всей внутренней организации дела?

— Увы, — сказал Ретиф.

— Но это чудовищно! — прохрипел полковник Суаш. — Они знают, что мы будем делать в назначенный день?

— Пока нет, — сказал Ретиф, внезапно омрачаясь. — Но во всяком случае они собираются это сейчас узнать.

— Каким образом?! — полковник весь напрягся и сжал кулаки. — Это самый засекреченный военный объект во все времена на Лумбаге! И это единственный военный объект во все времена!

— Очень просто, — заговорил Глут. — В твоем окружении пасется шпион.

— Шпион?! Невозможно!

— Ты говоришь: невозможно? А я тебе говорю: в твоем окружении пасется шпион! В конце концов вы все на одно лицо, как птицы. Все, что надо шпиону

— это загримироваться под одного из вас. — Он насмешливо оглядел бледную окраску полковника и прибавил: — А это несложно.

— Дьявол!

— Работа нехитрая, — беззаботно ответил на это восклицание Глут.

— Да, теперь я вижу, что вы посланы предупредить меня! — заволновался полковник. — Что мне делать?

— Что, что… Раскрыть карты, вот что! — сказал Глут.

— Ч-что?! Что вы имеете в виду?

— Собери всех своих солдат на плацу и отдай приказ им разобраться по винтику на Простейших. Пробравшийся в твой стан землянин не сможет выполнить этого, будь уверен.

— Что? Приказать моим ребятам уничтожить самих себя?

— Предложи что-нибудь получше, Суаш. Все равно на половине или даже в самом начале станет ясно, кто из них враг.

— Вы как? — обратился полковник к Ретифу.

— Эффектно. Будет интересно поглядеть на разоблачение землянина.

— Я… Я полагаю, у меня нет другого выхода. Но если ничего не получится, Шлуш все равно снимет с меня голову… — Он позвонил. На пороге появился вестовой.

— Послушай-ка… это… рядовой Спаб… Я должен напомнить тебе, что нация вправе требовать от тебя беспримерной жертвы.

— Вы зарубаете мне мой отпуск? — недовольно спросил тот.

— Если бы это! Тебе предстоит, наоборот, испытать удовольствие полной свободы, вернее раскрепощенности, которой ты пока не знал…

— Вы хотите сказать, что я… увольняюсь в запас?! Ура!

— Рядовой Спаб! Требую внимания! Да, в некотором смысле ты будешь… уволен. Так или иначе, но не пройдет и нескольких часов, как ты перестанешь быть моим солдатом. Я хочу в качестве напутствия сказать, что ты был хорошим солдатом, если не считать небольшой тяги к неподчинению, надувательству командиров, вольности и небрежности в одежде…

— Теперь понял, — тихо сказал Спаб. — Вы уходите в отставку. Ну что ж… Не буду корить и упрекать, Суаш, хоть и есть за что, конечно…

— Полковник Суаш! Полковник!!! — забрызгал слюной обиженный Суаш.

— Пенсионерам звания ни к чему, так я думаю. Ты вот это запомни на будущее, — сердито заметил Спаб.

— Спаб! Спаб, я приказываю тебе… приказываю тебе… разложиться на составные!

— Что? Вы имеете в виду?..

— На сос-тав-ные! На Прос-тей-ших!!!

Споткнувшись, Спаб отскочил назад, выкатив на полковника глаза. Рот его беззвучно шевелился. Наконец, он резко дернул полог и выбежал из палатки.

— Братцы, сюда! Братцы! Старик Суаш совсем спятил! — послышался снаружи его крик. — Он, сектант паршивый, хочет, чтоб я разобрался!

— Сюда! Проверка! — взревел полковник, высовываясь по пояс из палатки.

— Сержант! Собирай всех сюда!

— Похоже, у полковника небольшие проблемы с дисциплиной, — сказал Маньян, обращаясь к Ретифу.

Все вышли из палатки. На плацу никого не было. Только один солдат, сидевший у костра, так и остался сидеть, ошеломленно глядя на удирающих в лес сослуживцев.

— Рад, что нашелся хоть один настоящий воин! — сказал разгневанный полковник. — Строиться!

— Интересно, а почему он не скрылся вместе с остальными? — задумчиво произнес Маньян.

— Может быть, потому, что у него были веские причины не отходить далеко от штабной палатки, — заметил Ретиф, внимательно разглядывая подходившего солдата.

— Итак, рядовой… — обратился к нему полковник. — Я не ошибался в тебе, принимая на службу.

— Рад стараться, господин полковник!

— А вот теперь мой печальный долг — приказать тебе распасться на составные, — продолжил полковник. — Какой стыд, что во всем подразделении нашелся только один верный солдат! Что случилось? Военная наука об этом умалчивает…

— А… видите ли, боюсь, это будет… неудобно, — дрожащим голосом прошептал солдат.

— Что такое?! Бунт?!

— Ага! — сказал Глут Ретифу. — Кажется, что-то наклевывается. Смотри-ка. — Он вышел вперед, отстранил полковника в сторону и, сделав молниеносный выпад, ткнул вытянутым пальцем рядовому в грудь. Тот резко прошипел и весь напрягся.

— Что я говорил! — вскричал Глут. — Хватайте его!

Солдат обогнул Глута и уж было собрался бежать, как был брошен на землю полковником.

— Вот так разоблачение! Как сыграно-то, а?! — орал Глут. — Любой лумбаганец развалится на части, если ткнешь его прямо в солнечное сплетение!

— Та-а-ак! — угрюмо протянул полковник. — Землянин?! Шпион?!

— Ни в коем случае! — крикнул поднимающийся с земли солдат.

— А вот я тебе говорю: и землянин, и шпион! — рявкнул полковник. — Спасибо представителю Гроа господину Ретифу, который помог мне…

— Ретиф?! Гроасец?! — разоблаченный шпион схватился за голову и в следующее мгновение сорвал с лица бутафорскую лумбаганскую маску. Показалось пятиглазое серо-бледное лицо гроасца.

— Мое имя Плит! Я являюсь уполномоченным наблюдателем гроасской миссии!