Земная кровь - Лаумер Джон Кейт (Кит). Страница 12

Свет луны теперь казался желтовато-розовым, и куча мусора под окном сияла, словно груда драгоценностей. лВедовские отбросы», — с непринязнью подумал Роун.

Ненависть к ведам заставила Роуна чуть лучнше относиться к грасилам.

— Чувствую, сегодня ночью случится беда, — вдруг вымолвил он, заканчивая ужин.

Раф молча достал молоток и забил все окна досками.

— Подожди, — сказал Роун, когда Раф приннялся забивать дверную задвижку.

Он аккуратно вытер нож и засунул его за венревочный пояс, потом приподнял рубашку, освонбождая ноги. Раф внимательно следил за сыном.

— Там Кланс, — пояснил Роун. — Я скоро верннусь.

— Подожди-ка, сынок…— начал было Раф. Но Роун уже исчез в лунном свете теплой венсенней ночи.

— Зачем ты рассказал ему эту глупую истонрию? — укорила его Белла, чувствуя себя несчанстной при одной мысли о том, что однажды Роун может не вернуться домой.

— Потому что это правда, — отозвался Раф.

Роун знал кое-что, о чем представления не имели веды. Он был знаком с каждой хибарой, каждым камнем, канавой или мусорной кучей в этом грязном закоулке. Едва он вышел из дома, как заметил еще одну группу, направлявшуюся к роще; он нырнул в проход между нагроможндениями мусора. Тихо беседуя на своем свистянщем языке, веды прошли совсем рядом с Роуном, и, хотя он совершенно не понимал их языка, ему все-таки удалось уловить два знакомых слова лграсил» и ллуна».

Компания состояла из одних детей, значит, собирались они просто поразвлекаться, а не на охоту, чтобы отомстить грасилам за какое-нибудь их преступление. Десять полукровок за одного веда — таким законом руководствовались веды.

В разряд полукровок включались все, кроме санмих ведов.

А тогда это что — детская забава или тренинровка?

Роун дал возможность компании уйти вперед, а затем двинулся в ту же сторону, только заднинми дворами. Взобравшись на холмик, который возвышался над оврагом, Роун увидел забавляюнщихся грасилов.

Они бегали между деревьями по рощице, в мерцающем свете луны, и Роун слышал их вынсокие пронзительные выкрики. Сейчас они не дунмали ни о чем, кроме своих забав. Роуну даже показалось, будто в сумеречном свете ночи на монлоденьком деревце он сумел разглядеть Кланса, хлопавшего единственным своим крылом. И еще ему привиделось совсем уж нечто странное: словнно с вершины высокого дерева за всей этой суентой внизу спокойно наблюдает какая-то белая фигура.

Но вдруг Роун понял, что веды, окружив ронщицу, уже были готовы к атаке. И тогда, набрав полную грудь воздуха, Роун что было сил закринчал с вершины холмика:

— Осторожно!

Грасилы в панике заметались по роще, стали взлетать на деревья. Веды действительно начали стремительную атаку, но, похоже, никто из них так и не отметил, что предупреждающий крик раздался не из рощи. Тем временем Роун легко перемахнул через канаву и спрятался среди денревьев. Роща буквально кишела разъяренными ведами, намеревавшимися при помощи своих оснтрых, как бритва, когтей на земле расправиться с грасилами. Теперь же, когда грасилы взобрались на вершины деревьев, ведам стало трудно осуществить задуманное, тем более насладиться прелестью легкой победы.

Роун осторожно пробирался к ближайшему денреву вдоль края сухой канавы, когда почувствонвал на своем бедре впившиеся в него крючковантые когти веда. В мгновение ока Роун выхватил из-за пояса нож и с силой всадил его в грубую плоть врага. Когтистые руки разжались. И этот короткий миг дал Роуну возможность сориентинроваться и взобраться на дерево. Он умостился на толстой ветке, вслушиваясь в отчаянное хлонпанье крыльев и пронзительные крики грасилов. Веды же, собравшись вокруг своего раненого тонварища, что-то возмущенно обсуждали. Ни один грасил не смел применить оружие против веда.

Улавливая смысл некоторых знакомых слов, Роун понял, что они отправились на охоту без разрешения взрослых, а потому и не могут понжаловаться родителям на наглость грасилов. Они хотели сами наказать дерзких грасилов, но взобнраться на деревья из-за своей неуклюжести не могли. Швырять же камни было бессмысленно.

Тогда несколько ведов ухватились за ствол тонкого деревца, на ветвях которого висели три грасила, и принялись его раскачивать. В панинческом ужасе грасилы хрипло кричали, продолнжая цепляться за ветви. Но когда дерево расканчалось слишком сильно и удержаться на нем не было никакой возможности, один из грасилов упал, даже не сделав попытки взлететь. Веды ликовали. Они тут же схватили упавшего грасинла, и Роун заставил себя отвернуться, чтобы не видеть его ужасной смерти.

— Перелетайте на другое дерево! — крикнул он двум грасилам, оставшимся висеть на тех же ветвях. — И ничего не бойтесь! Вы же умеете лентать!

Да, они действительно умели летать. Но, сконванные страхом, они могли только цепляться за ветви и кричать. Это укоренилось в них, возможнно, это был их инстинкт, и изменить себя грасилы не могли, даже во имя спасения собственнной жизни.

Еще один грасил свалился с дерева. И тут, сообразив, в чем дело, веды быстро рассыпались по всей роще.

— Перебирайтесь на более толстые деревья! — продолжал кричать Роун. — Они не смогут их трясти!

Но ни один грасил не сдвинулся с места. Ранзочарованный и обозленный беспомощностью грасилов и вознегодовавший на тупую жестокость ведов, Роун вдруг спохватился, вспомнив о Клансе. Где он сейчас? Наверное, все-таки успел спанстись на каком-нибудь большом дереве.

— Кланс! — позвал он, но не дождался ответа.

Скорее всего Клане просто не слышал его, как и остальные грасилы, размышлял Роун, висит на какой-нибудь ветке и кричит от ужаса. Впрочем, он всегда несколько отличался от других, может быть, и на сей раз не поддался общей панике.

Дерево, на котором сидел Роун, стало расканчиваться. Он огляделся, ища лиану, с помощью которой смог бы перебраться на какое-нибудь другое, с более мощным стволом, но ее не было. Раздосадованный своей оплошностью, Роун взвеншивал, как ему действовать. Он легко встал на ветку, держась одной рукой за соседнюю и не забывая глядеть вниз, на ведов — с их ликуюнщими белозубыми улыбками и плавными поканчивающимися темными гребешками на головах.