Дочь снегов - Лондон Джек. Страница 43

Совсем рассвело, и солнце сияло на северо-востоке. Они поочередно смотрели в бинокль через реку.

— Обратите внимание! Разве это не поразительно? — Курбертен указал на сделанную им отметку. Вода упала еще на один фут. — Ах, какая неприятность! Затора не будет!

Джекоб Уэлз внимательно посмотрел на него. — Что будет? — спросил барон с воскресшей надеждой. Фрона вопросительно взглянула на отца.

— Заторы не всегда приятны, — сказал он с отрывистым смехом. — Все зависит от того, в каком месте они происходят и где вы в это время находитесь.

— Но вода! Посмотрите! Она спадает буквально на глазах!

— Еще не поздно! — Джекоб Уэлз скользнул взглядом по излучине реки и увидел, что ледяные горы все растут, громоздясь одна на другую. — Идите в палатку, Курбертен, и наденьте мокасины, которые стоят у плиты. Ступайте! Вы ничего не пропустите. А ты, Фрона, разведи огонь и приготовь нам кофе.

Через полчаса они увидели, что лед все еще медленно продвигается вперед, хотя уровень воды упал на двадцать футов.

— Теперь начнется потеха! Ну, посмотрите чуть в сторону, нетерпеливый француз. Пролив налево, дружище! Ну вот! Она сворачивает.

Курбертен увидел, как закрылся вход в пролив налево, а затем поднялась белая громада и начала странствовать от острова к острову. Лед, плывший мимо них, замедлил свой ход и остановился. После этого вода сразу же стала прибывать. Это происходило с такой быстротой, как будто ничто, кроме неба, не могло ее остановить. И, как бы пробужденные, льдины сталкивались между собой и плыли к берегу, гоня перед собой тинистую воду, указывавшую им путь.

— Боже мой! Это уж совсем не так приятно. — Зато великолепно, барон, — поддразнила его Фрона. — Все-таки вы напрасно мочите себе ноги.

Он отошел как раз вовремя. Снежная лавина с грохотом обрушилась на то место, где он только что стоял. Под напором воды лед поднимался все выше, пока не встал над островом сплошной стеной.

— Но он быстро опустится, когда затор прорвется. Смотрите, лед уже почти стоит на месте. Затор прорвался.

Фрона следила за белой громадой у островов. — Нет, — сказала она.

— Но вода уже не прибывает так стремительно. — Но она все-таки прибывает.

Барон притворился смущенным. Затем его лицо просияло.

— О! Теперь я знаю! Где-нибудь выше есть еще один затор. А вдруг он еще больше, чем этот?

Она схватила его трепещущую руку и задержала в своей.

— Подумайте, что будет, если верхний затор прорвется, а нижний еще удержится?

Барон спокойно смотрел на нее, пока не понял значения ее слов. Его лицо вспыхнуло, он порывисто задышал, выпрямился и откинул голову назад. Потом сделал широкий жест рукой, указывая на остров, и произнес:

— Тогда вы и я, палатка, лодки, хижины, деревья — все и даже «Бижу» полетит к черту. Фрона покачала головой. — Ужасно досадно! — Досадно? Нет. Великолепно!

— Нет-нет, барон. Я не то хочу сказать. Досадно, что вы не англосакс. Вы были бы гордостью науки. — А вы, Фрона, могли стать украшением Франции.

— Опять говорите друг другу комплименты, — ухмыльнулся Дэл Бишоп, собираясь так же быстро исчезнуть, как и появился. — Закругляйтесь скорей. В хижине есть несколько больных. Идите туда. Вы им нужны. Не теряйте времени! — крикнул он через плечо, скрываясь за деревьями.

Вода все еще прибывала, но уже медленно. Как только они покинули высокое место, им пришлось шлепать по воде, доходящей до лодыжек. Пробираясь между деревьями, они набрели на лодку, оставшуюся здесь с прошлой весны. Трое чечако, которым удалось добраться до острова по льду, влезли в нее вместе с палаткой, санями и собаками. Но лодка находилась в опасной близости от ледяного потока, который выл, извивался и вздымался всего в нескольких футах от нее.

— Уходите! Выбирайтесь отсюда, дурачье! — крикнул Джекоб Уэлз мимоходом. Дэл Бишоп, пробегая, посоветовал им: — Убирайтесь отсюда ко всем чертям. Но чечако не услышали их. Один из них поднял недоумевающее, перепуганное лицо. Другой, не обращая ни на что внимания, лежал ничком поперек лодки, совершенно обессиленный, а третий, с физиономией клерка, раскачиваясь взад и вперед, монотонно стонал:

— О господи! О господи!

Барон остановился, чтобы дать ему встряску. — Черт возьми! — воскликнул он. — Действуйте ногами, приятель! Не призывайте бога, а действуйте ногами. Ну! Ну, бодрее! Ну! Пошевеливайтесь! Отойдите от берега! Спрячьтесь где-нибудь в лесу или где угодно!

Он сделал попытку вытащить его из лодки, но человек яростно отбивался и в конце концов остался на месте.

— Мой лексикон пополняется, — с гордостью сказал барон Фроне,

спешившей вместе с ним вперед. — Пошевеливайтесь! Это крепкое словцо и вполне уместное.

— Вам следовало бы путешествовать с Дэлом! — рассмеялась она. — Он моментально увеличил бы ваш запас слов. — Неужели? — Конечно!

— Ох, уж этот ваш язык! Я никогда не научусь говорить на нем. — И он с отчаянием схватился за голову руками.

Они вышли на просеку, где у самой реки стояла хижина. На ее плоской земляной крыше лежали двое больных, завернутых в одеяла, а Бишоп, Корлисс и Джекоб Уэлз разыскивали узлы с платьем и прочую поклажу, ступая по колено в воде. В самом низком месте уровень воды равнялся двум футам, но пол хижины был углублен для сохранения тепла, и вода здесь доходила до пояса.

— Не дайте табаку промокнуть! — сказал слабым голосом один из больных, лежавших на крыше.

— К черту табак! — заявил его товарищ. — Позаботьтесь о муке и сахаре, — добавил он, подумав.

— Это потому, что Билл не курит, мисс, — объяснил первый. — Присмотрите за табаком, будьте добры, — умолял он.

— Вот, и заткнись! — Дэл бросил ему жестянку с табаком, в которую больной вцепился, точно это был мешок с самородками золота.

— Нужна ли моя помощь? — спросила Фрона, посмотрев наверх. — Нет. У них цинга. Им могут помочь только царство небесное и сырой картофель. — Старатель минуту разглядывал ее. — Что, собственно говоря, вы здесь делаете? Возвращайтесь на более высокое место.

Но тут со страшным грохотом обрушилась ледяная стена. Огромная глыба в пятьдесят тонн рассыпалась на мелкие куски у самой двери хижины, обрызгав их грязной водой. Льдина поменьше ударилась о выступающие угловые бревна, и хижина покачнулась. В ней находились Курбертен и Джекоб Уэлз.

— После вас, — услышала Фрона голос барона, за которым последовал отрывистый смешок отца, и галантный француз вышел последним, протискиваясь между льдиной и бревнами.

— Послушай, Билл! Если этот нижний затор удержится, мы покойники! — крикнул человек с жестянкой своему товарищу.

— Определенно! — последовал ответ. — Я видел ниже Нулато, как остров Биксби был начисто выметен — не хуже, чем пол в кухне моей старухи матери. Мужчины торопливо окружили Фрону. — Так не годится. Их нужно перенести в вашу хибарку, Корлисс.

С этими словами Джекоб Уэлз ловко взобрался на крышу хижины и посмотрел вниз на огромную преграду. — Где Макферсон? — спросил он. — Он окаменел от страха и сидит верхом на распорке палатки. Джекоб Уэлз помахал рукой. — Пролом. Река тронулась.

— К черту пол в кухне, Билл, при всем уважении к твоей старухе! — закричал любитель табака. — Верно, — ответил невозмутимый Билл. Вся река словно пришла в движение и покатила вниз свой тяжелый груз. Под его возрастающим напором ледяная стена рухнула во многих местах. Скрип и треск вырываемых с корнем деревьев был слышен вдоль всего берега.

Корлисс и Бишоп подняли Билла и направились к хижине Макферсона. А Джекоб Уэлз и барон только что начали спускать с крыши его товарища, как надвинулась огромная льдина, которая накрыла хижину. Фрона видела это и криком предостерегла их, но в то же мгновение плохо сколоченные бревна рассыпались, как карточный домик. Она видела, как Курбертен и больной были сметены лавиной, а ее отец погрузился в воду вместе с обломками. Она кинулась к нему, но он не мог выплыть. Тогда она постаралась приподнять его голову так, чтобы его рот был над уровнем воды, но, несмотря на ее усилия, голова Джекоба Уэлза едва показалась на поверхности. Она отпустила его и внимательно обследовала воду, пока не убедилась, что правая рука отца застряла между бревнами. Фрона не могла их сдвинуть, но просунула между ними стропило, видневшееся из-под грязного мха, грубый и малопригодный для этой цели рычаг. Под тяжестью ее тела он начал сгибаться и трещать. Это послужило ей предостережением. Она отошла на несколько футов и принялась в виде опыта осторожно раскачивать стропило, пока бревна не поддались и не показалось лицо Джекоба Уэлза, перепачканное тиной. Он несколько раз глубоко вздохнул и воскликнул: — Ничего! Все годится! А затем, быстро оглянувшись, добавил: — Фрона, Дэлу Бишопу можно верить. — А в чем дело? — спросила она с недоумением. — Он сказал, что ты молодец.