Сектор мутантов - Андреев Николай Ник Эндрюс. Страница 20

Между тем, люди постоянно прибывали на базу и на ней скопилось около трех тысяч десантников и тысячи колонистов. Места стало катастрофически не хватать. Многие аланцы жили в палатках или прямо под открытым небом, мучаясь от дневного зноя и ночного холода. Все ждали прибытия транспорта с новой партией воинов-дикарей – именно они должны были проложить дорогу могущественной цивилизации к первому оазису.

За минувшие восемь декад Олджон лишь дважды выпустил наемников за пределы лагеря. Само собой, земляне тотчас отправились в Морсвил – средств на вино, дорогую еду и женщин де Креньян и Аято не жалели. Олесь все время проводил в обществе очаровательной Весты. Девушка ему очень нравилась, и оставлять ее Олесь не собирался. Русич боялся обидеть оливийку своим невниманием, ведь она любила наемника.

Как и предупреждала Тиун, состоялся еще один поединок с участием землян. Тино вызвал на бой задиристый здоровенный парень из сектора чистых. Морсвилец был на полторы головы выше японца и не сомневался в своих силах. Расплата за излишнюю самоуверенность последовала незамедлительно – воспользовавшись неповоротливостью противника, самурай ушел из-под удара и пронзил наглецу сердце. Тело убитого еще долго лежало на ристалище – представители клана не слишком торопились хоронить мертвого товарища. Похороны в условиях Морсвила – слишком хлопотное дело...

Отдохнув в городе четыре дня, наемники отправились обратно на базу.

Недоверчиво покачав тяжелой головой, Жак остановился, снял флягу с пояса и сделал несколько больших глотков вина.

– Что-то у меня все расплывается в глазах, – устало произнес француз. – Сколько мы идем? Часа четыре, пять? Проклятие! Когда же будет космодром? Я ужасно хочу спать.

– Ты бы пил поменьше, – рассмеялся Олесь, замедляя шаг.

– Ты не прав, – возразил де Креньян. – В нашей жизни очень мало радостей, и пользоваться ими необходимо без ограничений. Аланцы привозят с собой не вино, а лошадиную мочу. Только у Броуна я могу отведать настоящий нектар богов. Зря мы отправились на базу сегодня, следовало бы задержаться на пару деньков...

– Олджон и так будет возмущаться и кричать, – заметил русич. – Мы опоздали на сутки, а транспорт на подходе. Думаю, он сразу бросит наемников в бой.

– Не напоминай мне об этом болване, – замахал руками маркиз. – Клянусь честью, однажды я его прирежу!

Между тем, Аято поднялся на гребень бархана и остановился. С трудом, передвигая ноги, друзья карабкались наверх. Жак отряхнул с одежды песок, выпрямился и с облегчением выдохнул:

– Наконец-то! Могли бы построить космодром и поближе к городу.

Внизу, примерно в километре от друзей, раскинулась огромная база аланцев. Трехметровая каменная стена с бойницами, ряды колючей проволоки, десятки пулеметных вышек, массивные главные металлические ворота. Издалека доносился гул двигателей и генераторов, вырабатывающих электрический ток. Справа и слева в песке отчетливо виднелись предупредительные знаки о минных полях. Немного отдохнув, земляне уверенно зашагали к лагерю.

Аланцы перебросили на планету пять бронетранспортеров, и теперь иногда выезжали за территорию космодрома, не опасаясь стать кормом песчаного червя. Впрочем, дальше, чем на десять километров разведка не проводилась. Десантники даже не представляли, как выглядит Морсвил.

Воинов заметили и в воротах открылась маленькая калитка. Из нее выбежали четверо охранников в тяжелых бронежилетах, шлемах с низко опущенными темными забралами. В руках они сжимали автоматические карабины. Солдаты воспринимали Таскону, как чужой, враждебный мир и постоянно готовились к отражению атаки противника. Наемники к этому уже привыкли. Проходя мимо застывших в тревожном ожидании аланцев, де Креньян небрежно обронил:

– Расслабьтесь, ребята. Кроме нас, здесь никого нет. Оливийцы заняты своими делами.

Десантники никак не отреагировали на слова француза. Вскоре земляне уже шагали по бетонному покрытию базы. Здесь поддерживался идеальный порядок, и дежурные постоянно сметали с дорожек песок. Показалась группа офицеров. Первым шел высокий светловолосый мужчина, явно начальник. Фуражка с высокой тульей низко опущена, козырек скрывает глубокие узко поставленные глаза. Бледные узкие губы плотно сжаты от гнева, по квадратным, тяжелым скулам бегают желваки. Похоже, что это и есть командир экспедиционного корпуса.

Остальные трое аланцев покорно семенили за своим начальником – лизоблюдов и подхалимов хватает в любом обществе, даже в самом цивилизованном. Широко расставив ноги и заложив руки за спину, Олджон громко проговорил с нескрываемым презрением:

– Вы – грязные, подлые скоты! Неужели после случившегося кто-то посмеет утверждать, что земляне тоже люди? Они дикари, варвары, недоноски! Никакая программа обучения не сделает из них полноценных существ!

– Сколько эпитетов для трех рабов! – иронично усмехнулся самурай. – Полковник, с вашим красноречием надо добиваться более высокой степени посвящения, а не прозябать на унылой, заброшенной планете.

От подобной наглости офицер потерял дар речи. Он судорожно хватал воздух ртом, пытаясь подыскать подходящий и достойный ответ, но отыскать нужные слова никак не получалось. После секундной паузы, командир корпуса все же пришел в себя и зло процедил сквозь зубы:

– Я прикажу расстрелять вас за опоздание!

– Верное решение, – кивнул головой маркиз. – А потом вы сами проведете десантников к Тишиту. Да и какой смысл угрожать смертью тем, кто уже давно умер?

– Мерзкое отродье! – прошипел Олджон. – Когда-нибудь вы заплатите за эти слова! Идите и проспитесь! Если не будете готовы к походу в срок, ясчистой совестью каждому пущу пулю в затылок. И будьте уверены, рука у меня не дрогнет!

– Не сомневаюсь, – с равнодушным видом сказал Жак.

Наемники, как ни в чем не бывало, поплелись к баракам. Угрозы полковника их ничуть не пугали. Они скорее погибнут в бою с властелинами пустыни или на ристалище Морсвила, чем от оружия аланцев. Командующий экспедиционным корпусом без приказа сверху не решится уничтожить землян – без надежных проводников колонизация планеты будет невозможна, а люди все прибывают и прибывают на Таскону.

Глава 4

ВЛАСТЕЛИНЫ ПУСТЫНИ

Челнок медленно опускался на посадочную площадку. У судна вышла из строя половина приборов – малейшая ошибка, и корабль упадет на базу с высоты в семьсот-восемьсот метров. Что тогда произойдет – лучше не думать: топлива на корабле немного, но вполне достаточно для того, чтобы превратить половину базы в пылающие развалины. Восстановительные работы займут несколько месяцев.

На всякий случай десантники и колонисты держались подальше от места приземления. Использовать гравитационные суда на Тасконе было совершенно невозможно – они маловместительны и быстро выходят из строя от планетарного излучения, природа которого до сих пор не изучена, хотя группа ученых работала над этой проблемой уже не менее полугода. Придумать хоть какую-то защиту от лучей, уничтожающих электронное оборудование, пока так и не удалось.

Наконец, челнок аккуратно коснулся прочными стойками покрытия космодрома. Двигатели корабля тотчас смолкли, на мгновение воцарилась тишина. Посадка прошла удачно, и база мгновенно ожила. Взревели генераторы, забегали люди, из ангаров выехали транспортеры и погрузчики. К судну тотчас бросилась бригада техников и механиков. Этим парням предстояло за несколько дней поменять на судне всю аппаратуру. Через семь, максимум восемь суток челнок должен стартовать на орбиту – график полетов установлен исключительно жесткий.

Из днища корабля опустилась массивная, широкая лестница. По ней на Таскону начали сбегать десантники с полным вооружением – каждый батальон аланцев высаживался на базу так, будто собирался ее штурмовать. Люди останавливались, поднимали забрала шлемов и с восхищением разглядывали уходящие за горизонт песчаные дюны, каменные постройки лагеря и пылающий на сине-зеленом небосводе гигантский диск Сириуса.