Кровавые луны Альбы - Лорд Джеффри. Страница 9

Воины нерешительно затоптались на месте. Вперед выступил сотник:

— Этот пришелец захватил нашего человека, повелитель. — Он кивнул в сторону Блейда.

Тот приосанился.

— Скажи спасибо, собака, что только одного. За этакое гостеприимство вас всех стоило бы отправить в гости к предкам!

Воин побагровел.

— Может, этот человек знаком тебе, повелитель. Но если он не прикусит свой язык, я научу его уважать воинов Крэгхеда! Клянусь Тунором, чем бы мне это не грозило! Я не дерусь с бродягами, но, раз уж он не простой нищий, я готов встретиться с ним в честном бою!

Косые глаза Сильво налились кровью.

— Ты забываешься, Магрейв! — рявкнул он. — Этот человек — принц из далекого королевства, и ему не пристало биться с чернью! Благодари Тунора, что он не принял твой вызов, иначе этот бой был бы последним для тебя. Он сразил Хорсу Дробителя Черепов, бывшего бастарда Изрольского. Он собственными руками, в этом самом замке, задушил Геторикса Краснобородого! Этот человек — великий воин, и не презренному сыну лагерной шлюхи бросать ему вызов. Вон отсюда! Или я прикажу отрезать вам языки!

В глазах сотника вспыхнула ярость; видно, ему стоило немалых усилий обуздать ее. Не говоря больше ни слова, он вышел из зала, и остальные воины потянулись за ним.

Блейд отметил с циничной усмешкой, что его бывший слуга, похоже, многому научился. И теперь уже, должно быть, жалеет о невольно сорвавшемся с языка «хозяине». В замке хозяин должен быть один… Чтобы сгладить неловкость, странник заметил:

— Забудь о старых титулах, приятель. Какие между нами теперь господа и слуги! Можешь звать меня просто принц. — Он заметил, как растянулись в благодарной улыбке губы Сильво. Тот сделал еще несколько шагов, преодолел, наконец, разделявшее их расстояние и стиснул Блейда в объятиях. Всю неловкость как рукой сняло.

— Ну, это надо же! Ну надо же! — только и мог вымолвить бывший слуга. — А ты почти и не изменился, господин мой… Даже вроде помолодел… Видно, эти восемь лет провел неплохо… — Сильво коснулся унизанными перстнями пальцами руки гостя. Ростом он едва доходил Блейду до плеча, и странник подумал, что со стороны они, должно быть, представляют потешное зрелище: низкорослый грузный коротышка в роскошных одеждах обнимает обнаженного мускулистого гиганта…

Должно быть, Сильво на ум пришла та же мысль, ибо, отступив вдруг на шаг, он критическим взглядом окинул Блейда.

— Хозяин… то есть, мой принц… — поспешил поправиться он с запинкой, — ну, прямо глазам своим не верю, Тунором клянусь! А новостей-то уж поднакопилось — с ума сойти… Да только, пожалуй, раз восемь лет ждали, подождем и еще немного. Надо тебе помыться да привести себя в достойный вид. А там, за трапезой, и поговорим.

Блейд с удивлением ощутил, по сердце его все сжалось в комок. Он действительно был рад видеть этого плута, старинного товарища, от которого отделяли его ныне тысяча жизней, но эта радость была какой-то странной. Сплав ностальгии по ушедшим молодым годам и смутных воспоминаний об этом мире, о котором в его памяти почти не осталось и следа…

И все же, хотя воспоминания понемногу возвращались, яркость ощущений исчезла, точно все это происходило не с ним самим, а было вычитано в каком-то авантюрном романе. Альба навевала на него осеннее уныние, как шорох опавшей листвы под ногами напоминает об еще одном списанном со счета жизни годе…

Усилием воли отогнав сумрачные мысли, странник сосредоточился, пытаясь вспомнить, каким он был в ту далекую пору. Восемь лет назад, как сказал Сильво? Значит, в этом мире время тянулось медленнее; на Земле прошло больше четверти века… Ему хотелось, чтобы нынешний его образ не слишком отличался от того Ричарда Блейда, которого некогда знали тут. Это было непросто: ведь Сильво невдомек, что его прежнего хозяина отделяло от прошлого куда больше времени, чем восемь оборотов этого мира вокруг светила… Поразмыслив, Блейд решил придерживаться той же тактики, которую выбрал в первый момент едва ли не интуитивно, — сплава незлобивой грубоватости и превосходства, уверенности в собственной физической мощи.

— Как же, разбойник! Ждали… восемь лет! — усмехнулся он Сильво. — Да ты, небось, и думать забыл обо мне. Обрадовался, плут, что некому тебя проучить. Отвык от моей науки…

— Нет, хозя… то есть принц. Как я мог тебя забыть! Если б не ты, не видать бы мне всего этого. Кто я был на самом деле? Урод, нищий, вор, которого судьба нещадно лупила по заднице. А теперь я — человек! Мне кланяются, называют «господин Сильво»! И это все благодаря тебе, клянусь Тунором… А Сильво никогда не забывает добра! Пусть ты и поколачивал меня, но так то ж за дело… Я теперь и помыслить не могу, что раньше частенько приходилось спать в сточной канаве и зарабатывать в поте лица на корку хлеба… — Косоглазый жулик сокрушенно вздохнул.

— Ты! В поте лица? — Блейд расхохотался. — Да ты в поте лица срезал кошельки у честных горожан, мошенник! Еще, может, валялся с лагерными девками… ни одной, поди, не пропускал, отродье кайры…

— Эх, хозяин… тебе бы только посмеяться над добрым Сильво, — новый хозяин Крэгхеда притворно обиделся, но нарочитая грусть тут же сменилась лукавой улыбкой, заячья губа оттопырилась. — Ну, а я все равно рад тебя видеть, клянусь челюстью Тунора! И до чего же все эти годы не хватало хорошего разговора за пивом!.. Помнишь, как бывало мы…

— Ну, хватит! — странник оборвал разболтавшегося не в меру Сильво. — Успеем еще почесать языки. Ты что-то говорил о горячей воде, или мне показалось?..

Через час с небольшим, добела отмывшийся, распаренный, одетый в чистые одежды — холщовую рубаху и кожаные штаны с курткой на шнуровке, которые, судя по размеру, сняли с кого-то великана, — Ричард Блейд восседал в сумрачной трапезной Крэгхеда за огромным дубовым столом, на почетном месте, по правую руку от хозяина замка. Напротив, слева от Сильво, расположилась его супруга.

В этой дородной матроне, отличавшейся надменными манерами и тщательно следившей за своей речью, с большим трудом можно было узнать кайру Хантару, бывшую «морскую деву», спутницу пиратов. Даже когда Сильво назвал ее по имени, странник не сразу поверил своим глазам. Не то чтобы он сожалел о прежней разбитной девахе с висящими, как пакля, желтыми волосами, трубным голосом и солеными матросскими шуточками, но ее метаморфоза не могла не навести Блейда на философские рассуждения о том, до чего быстро приспосабливаются женщины к любым обстоятельствам.

Вот Сильво, к примеру, богатство и титул почти не изменили. Все тот же жулик и хитрец, только раздался изрядно в поясе, да, может, чуть прибавилось солидности. Хотя и это, скорее всего, наносное. Что же касается Хантары…

Усилием воли странник прервал размышления, уловив на себе чей-то пристальный взгляд. Сильво! Украдкой, но настойчиво разглядывает бывшего хозяина. Да, похоже, не одного только его, Ричарда Блейда, тревожат мысли о переменах…

— Что смотришь? — добродушно усмехнулся он. — Или не веришь до сих пор, что я — это я?

Сильво, смущенный, словно его уличили в чем-то неприличном, уставился в свою тарелку.

— Верю, конечно. Да только уж больно чудно все это, хо… мой господин. Ты исчез невесть куда из замка старого Бота… Ни стражники, ни слуги тебя не видели. А теперь — теперь неведомо откуда объявился… словно упал с одной из красных лун!

— Как сказать… Может, и в самом деле упал с луны.

Недоверчивым взглядом Сильво окинул гостя, но, решив, видно, что тот шутит, лукаво ухмыльнулся и наполнил бокалы.

— Ну, ладно… Не хочешь говорить — дело твое. Насильно выпытывать не станем. А зачем приехал, тоже не скажешь?

Блейд поднял кубок с вином, намекая, что пьет за здоровье хозяев. Вино оказалось приятным, чуть кисловатым и с хорошим букетом — должно быть, из лучших запасов… Он с наслаждением покатал на языке душистую влагу.

Вдруг что-то насторожило его. Он зафиксировал тревожный сигнал и привычным усилием просканировал свое сознание. В чем дело? Хозяева? Нет, здесь все вроде бы в порядке… конечно, они недоумевают, но не более того. Владетели Крэгхеда не питают к нему зла — он бы это почувствовал сразу. Что еще? Пища? Жаркое из косули… овощи… хлеб из муки грубого помола… сыр… вино… Вино! Странно. Он что-то не припоминал о пристрастии местных жителей к виноделию.