Погибший Мир - Лорд Джеффри. Страница 22

ГЛАВА 6

Блейд стоял на вершине покосившейся башни, всматриваясь в сторону восхода. Это строение — первое, встреченное им в лесах Триречья, -оказалось довольно высоким, позволяя бросить взгляд на все четыре стороны света. Вероятно, в былые времена эта башня, сложенная из массивных черных каменных блоков, гордо вздымалась к небесам на две сотни ярдов. Теперь, полуразрушенная, с оплавленной поверхностью, она стала вдвое ниже. Блейд не мог догадаться о ее предназначении; ни Вайала, ни, тем более Нуг-Ун, этого не знали. Однако страннику хватило беглого взгляда, брошенного на каменную облицовку, растекшуюся некогда жидким киселем, чтобы понять — некогда здесь бушевал огненный шторм. И хотя сама башня уцелела, то, что находилось внутри, выгорело дотла.

Переступив с ноги на ногу, он бросил взгляд на маленькие фигурки спутников, растянувшихся в чахлой траве у подножия башни. Вайала и Нуг не пошли с ним; они испытывали почти суеверный ужас перед этими мертвыми останками прошлого, пережившими Разрушение. Блейд их не неволил; девушка сказала, что каменные развалины чисты, и этого ему было вполне достаточно. Древнее зло, что бы его ни породило в минувшие времена, за века исчезло, ушло, распалось, унеслось с ветрами и потоками воды; теперь он мог без боязни подойти к развалинам.

Блейд поднял голову и вздохнул. Солнце, нещадно палившее весь день, спустилось, наконец, к западу, зацепившись краем яркого диска за вершины деревьев, маячивших на горизонте едва заметной темной полосой. Такая же картина наблюдалась слева и справа; Сенар Хаср, Великий Лес Сенаров, простирался на три стороны, пересеченный реками и ручьями, тенистый, благодатный, живой. В сотне миль от старой башни, с юга и запада его охватывал Каменный Серп, гигантский горный хребет, некогда защитивший Триречье от полного уничтожения; на севере Сенар Хаср постепенно переходил в широкую полосу Хасрата, Леса Гигантов, за которым лежали степи бреггани и их город. Пока что странник не видел ни гор, ни степной равнины, ни поселения, которое можно было бы назвать городом; только леса да жалкие землянки и шалаши сенаров. Впрочем, он полагал, что рано или поздно доберется до остальных чудес этого мира — если останется жив.

Последнее представлялось довольно сомнительным. Орда сенаров, гнавшая их всю ночь и первую половину дня, отрезала все безопасные пути. Дикарей было много, несколько сотен — вероятно, большинство окрестных племен участвовало в облаве. Они не боялись темноты и, глядя на огоньки факелов, растянувшиеся нескончаемой цепью, Блейд прикидывал, сколько же бленаров идет с волосатыми. Преследователи оставили их в покое только после полудня, убедившись, что добыча идет туда, куда ее и направляли — в Фиолетовую Пустошь. К гибели!

Блейд повернулся на восток, бросил мрачный взгляд на безрадостную сухую равнину, и двинулся вниз, осторожно пробуя ногой шаткие ступени. Вайала и Нуг-Ун поднялись ему навстречу.

— Воды не видно, — сказал он в ответ на их вопрошающие взгляды. — Ни деревьев, ни зелени.

Девушка облизнула пересохшие губы, тихо пробормотав:

— Проклятая земля…

— Как ты? — Блейд внимательно посмотрел на нее. — Не чувствуешь жара?

— Нет. Если почувствую, скажу… — Она со страхом уставилась на бесплодную равнину.

— Идти туда, потом — туда, — мощная волосатая рука сенара протянулась на восток, затем — на юг. — Идти быстро, один день! Прийти к воде. Много, много воды! Чистой!

Это Блейд и так уже представлял. Их отделяло миль двадцать от морского побережья; потом, двигаясь к югу, они рано или поздно наткнутся на устье Орилы. Конечно, если не попадут в брюхо одной из мерзких тварей, обитавших, по словам его спутников, в этой пустыне.

— Пошли! — он махнул рукой и, не оглядываясь, зашагал на восток. Солнце грело плечи и спину странника, и в его умирающем свете Блейду показалось, что заросли низких стелющихся кустов, сквозь которые они продирались последние два часа, сильно поредели. Под ногами вес чаше скрипел песок да мелкий щебень, почва вместо темно-коричневой стала отливать голубизной. Он тихо порадовался про себя, что прихватил сапоги одного из убитых вчера бленаров; без прочной обуви его ступни уже начали бы кровоточить.

Стемнело; потом горизонт озарился слабым светом восходившей луны. Одолев миль пять, путники добрались до небольшого каньона, вероятно -пересохшего русла маленькой речушки. Идти по ее каменистому дну было удобнее и легче, чем по осыпавшемуся под ногами голубому песку. Здесь Блейд решил сделать небольшой привал и тяжело опустился на землю, вытирая пот с лица. Нуг-Ун присел рядом на корточки; он выглядел вполне бодрым и мог, пожалуй, прошагать без отдыха всю ночь. Но странник сомневался, что Вайала — да и он сам — сумели бы выдержать такой марш. Им надо было найти какое-нибудь безопасное убежище и выспаться.

Отсутствие воды могло превратиться в серьезную проблему. Фляга, которую он наполнил ночью, после схватки на поляне, была давно пуста, и трое путников снова страдали от жажды. Пожалуй, без еды они сумели бы протянуть достаточно долго, но вода — совсем другое дело. Если утром они не встретят какой-нибудь источник, вряд ли Вайала сможет двигаться.

Блейд поднял голову, обозревая безрадостный ландшафт, пустынный и мрачный, освещенный призрачным светом поднимавшегося месяца. К востоку, насколько можно было видеть, тянулись обширные полосы блестящего песка, то и дело перемежавшиеся нагромождениями источенных ветрами гигантских камней. Возможно, то были древние развалины? Остатки зданий, уничтоженных страшным взрывом? Он пожал плечами. Кто знает? Но если здесь, в пустыне, и было относительно безопасное место, его следовало поискать в этих скалах. Там могли оказаться пещеры или расщелины, удобные для ночлега; возможно, даже вода. Впрочем, в последнее Блейд не верил.

Он поднялся, забросил за спину мешок.

— Пойдем по этому оврагу к скалам, — его голос звучал хрипло, в горле першило. — Поищем какое-нибудь укрытие. Нам надо отдохнуть.

Нуг-Ун явно предпочел бы побыстрее убраться из этих гиблых мест, но двинулся за ним без возражений. Тут, в пустыне, сенар чувствовал себя неуверенно, он то и дело крутил косматой головой, нюхая воздух. Вайала шла словно в полусне, и Блейд понял, что силы девушки на исходе.

Через сотню ярдов каньон стал глубже, его обрывистые стены в рост человека были сложены не то из глины, не то из плотного песка. Вскоре путники скрылись в нем с головой. Они шли уже с четверть часа, когда до ушей Блейда долетел какой-то неясный звук, по настороженной позе Нуга он понял, что сенар тоже слышит его. Застыв на месте, странник склонил голову к плечу, но над пустыней вновь воцарилась тишина.

— Духи… — пробормотал Нуг-Ун, его скрюченные пальцы терзали рукоять дубины. — Блейд и Нуг-Ун драться с духами?

— Духи покинули этот край, — странник покачал головой. — Ты же сам говорил, приятель. Пошли!

Маленький отряд возобновил свое движение. Мрачное безмолвие окружало их, бледный свет луны высвечивал гальку под ногами и, казалось, только мерное поскрипывание камешков нарушало обманчивую тишину. Блейда, однако, не покидала тревога. Интуитивно он ощущал, что в ночном полумраке затаилось нечто зловещее и очень опасное, нечто жаждавшее теплой плоти и крови. Духи? Он не верил в духов. Но в этих местах могло обитать кое-что похуже.

Казалось, наступившее затишье лишь подтверждает его опасения. След отряда тянулся по песку от старой башни до каньона, и если какая-нибудь чудовищная тварь унюхала его, они будут здесь, как в ловушке… Надо бежать. Бежать и скрываться! Блейд снова сосредоточился на ходьбе, заставляя двигаться отяжелевшие ноги. Временами он оглядывался, жестами подбадривая спутников, Вайала шла, опустив голову, Нуг по-прежнему крутил башкой и нюхал воздух.

Камни под ногами отсвечивали голубоватым блеском. Теперь Блейд уже не сомневался, что Разрушение, о котором толковала девушка, являлось опустошительной атомной войной. Сотни или тысячи лет назад огромные пространства суши в этом мире были выжжены ядерными бомбами — или чем-то подобным, на что хватило фантазии у аборигенов. Затем последовала релаксация, очистились реки, кое-где восстановились леса и почва, но вряд ли эти участки были обширными. Он содрогнулся, на миг представив себе опаленную поверхность континента, на которой зеленели редкие оазисы, подобные Триречью. Что же было в других местах? Мертвые пустыни, до сих пор мерцавшие по ночам призрачным голубоватым светом? Возможно, эта фиолетовая Пустошь, куда их загнали дикари, представляла собой еще не самый худший вариант…