Погибший Мир - Лорд Джеффри. Страница 43

Вдруг слабый голос раздался позади:

— Блейд… Блейд… взгляни…

Вайала? Он похолодел и вскочил на ноги.

Нет, Трайя… Она лежала ничком в двадцати футах от него, подняв бледное, искаженное болью лицо. В два прыжка странник оказался рядом, рванул подол нижней туники. Женщина пыталась поймать его взгляд, потом коротко застонала и перекатилась на бок; Блейд вздрогнул, увидев зияющую рану в правом боку. Прижав к ней тряпицу, он попытался остановить кровь.

— Трайя? Я здесь, я с тобой…

— Скажи… Хильгару… — слова с хрипением вырывались меж пересохших губ, — я… я… нет времени… я хотела…

— Ты все скажешь ему сама. Лежи спокойно, я наложу бинт. — Он видел, что рана была тяжелой, но не смертельной. Если клинок не достал до сердца… Если! Подняв голову, Блейд помахал группе бленаров. — Сюда, парни! Да поживее! Ее надо отнести к лекарю. — Он начал бинтовать Трайю, отрывая полосы ткани от своей туники.

— Не надо, Блейд… это конец… Идрана…

— Она мертва. А ты будешь жить!

Женщина с трудом втянула воздух.

— Копье… мое копье… я убила ее… не сенар… Я должна… была должна… ради Брегги… Но она… успела… достать меня… мечом… О, Заступница!

Она почти выкрикнула эти слова, затем сжала зубы, пытаясь совладать с болью. Четверо мужчин, поспешно набросив на копья плащи, подняли Трайю и понесли к лесу. Блейд, выпрямив спину, глядел им вслед. Идрана мертва; Трайя, может быть, выживет. Но где же Вайала?

Внезапно он почувствовал, что кто-то тяжело дышит у него за спиной. Странник обернулся: то был Хильгар. На лице его застыло непривычное выражение — словно он хотел заплакать, но не знал, как это делается. Потом вождь заговорил, и голос его был ровным и бесстрастным.

— Блейд, сражение закончено. Мы победили! Ты победил!

Блейд вытер тыльной стороной ладони повлажневшие глаза и огляделся вокруг. Пожалуй, обе части утверждения Хильгара соответствовали действительности. Бой угас, орды Рильгона растаяли, как утренний туман, и лишь вдалеке, у опушки рощи, он разглядел несколько групп сенаров. Дикари мчались к деревьям, даже не помышляя о сопротивлении; их преследовали сотни две лучниц. Ближе к нему, там, где разгорелась самая упорная схватка, земля была завалена телами погибших и тяжело раненных. Среди них медленно бродили бреггани и люди Хильгара: искали живых друзей и приканчивали врагов.

Недавние союзники с любопытством и опаской посматривали друг на друга. Разгром врага в кровавой схватке был впечатляющим, но достаточно ли этого, чтобы растопить лед недоверия? Пророчество Великой Матери попрежнему жило в сердцах ее дочерей, и Дух Единства впервые явил им свой сверкающий лик.

Блейд вздохнул. Нет, до полной победы еще далеко…

Гибкие рука обхватили сзади его плечи. Вайала… Он повернул ее к себе, ласково погладил светлые волосы, потом коснулся руки Хильгара.

— Вождь, мы одержали верх над Рильгоном. Теперь вам надо победить город — но не оружием, не силой меча… Готов ли ты к этому?

— Не знаю… — Хильгар опустил голову. — Мужчины — сосуд зла… Захочет ли Брегга принять нас? Захочет ли поделиться своим богатством?

— Но мы же спасли город! Мы все — мужчины и женщины! — утомленное личико Вайалы вдруг преобразилось. Сейчас она фыркнет, как дикая кошка, подумал Блейд и прижал девушку к себе. От нее пахло железом, кровью и пропотевшим кожаным доспехом, но то были ароматы жизни, которые он вдыхал с наслаждением.

— Мы разбили Рильгона, но не сестер Меча, — тихо напомнил странник. — Так что, малышка, опасения Хильгара справедливы.

Вайала замерла в его объятиях, потом подняла к возлюбленному побледневшее лицо.

— Бреггани умеют быть благодарными, — шепнула она.

— Да, я знаю. Бреггани умеют платить любовью за любовь…

— Умеют… — эхом повторил Хильгар, бросив тоскливый взгляд на опушку, куда унесли Трайю.

Блейд усмехнулся и хлопнул его по плечу.

— Раз ты это понимаешь, слушай мое пророчество.

— Ты — пророк? — Вайала вдруг хихикнула. — Ты умный человек, но совсем не святой…

— Ты хорошо сказала, милая… Однако пророческий дар рождает ум, а не святость. — Вздохнув, странник посмотрел на бленаров и бреггани, подбиравших раненых. — И я говорю вам: опорожните сосуды зла в своих душах и наполните их любовью. Тогда будете жить; иначе — погибнете, как ваш мир в эпоху Разрушения. Я…

Он вдруг покачнулся; его охватило почти непреодолимое желание упасть на землю, забыться, замереть, отдохнуть. Ноги налились тяжестью, в голове шумело, стальной обруч боли сдавил виски. Что с ним? Неужели битва так утомила его? Или… или дьявольская машина Лейтона зовет обратно?

Глаза Вайалы тревожно блеснули.

— Ты ранен? Где… — ее пальцы пробежали по груди, вцепились в шнуровку панциря. Блейд осторожно отвел руки девушки.

— Нет, малышка. Просто устал.

Боль отступила. Через несколько минут он сумел взять себя в руки и начал действовать. Хильгару было поручено устройство временного лагеря. Тела убитых стащили в одну большую груду — бреггани и бленары с Бурой реки лежали рядом, объединенные смертью. Затем группа мужчин отправилась в рощу, рубить деревья для погребальных костров. Раненые тоже были собраны вместе; их уложили на опушке, в тени, поручив заботам городских врачевательниц; несомненно, они обладали большим опытом, чем лекари Хильгара.

Сенары и преследовавшие их стрелки скрылись в лесу. Блейд подумал, что у дикарей немного шансов уйти живыми — лучницы-бреггани были неутомимы и стреляли без промаха. Что ж, тут он ничего не мог изменить. Он мог только надеяться, что Дух Единства дарует людям Брегги достаточно мужества и доброты, чтобы они исправили ошибки предков. В противном случае несчастные мутанты, жертвы ядовитого саммара, будут безжалостно уничтожены.

Лишь через много поколений станет ясно, какая судьба уготована этим полуживотным, и Блейд понимал, что этого он не узнает никогда. А сейчас те сенары, что сумеют вернуться в свои леса, долго еще не рискнут выйти на равнину. И хорошо; городу тоже нужна передышка. Чтобы забыть события последних дней, необходимо много лет прочного мира и спокойствия.

До спокойствия, впрочем, было еще далеко. Не прошло и двух часов, как сестры Меча едва не сцепились с другими кланами прямо на поле недавней битвы. Блейд грозно рявкнул и, повинуясь его команде, в свалку врезались женщины с ферм. Мотыги и колья в их крепких руках ходили ходуном, быстро успокаивая страсти. Они трудились весьма эффективно, и Блейд надеялся, что свойственная сельским жителям практичность не позволит им зайти слишком далеко.

Он не собирался применять более жестких мер, мудро полагая, что бреггани разберутся сами. Его срок истекал, и теперь оставалась лишь одна задача, которую он хотел разрешить — тайна Храма Жизни. Может быть, ему позволят войти туда, если на то будет воля Верховной Хранительницы… По словам Вайалы и Трайи она была мудрой женщиной, и Блейд жаждал встретиться и побеседовать с ней; он полагал, что истинная мудрость оценит те ростки нового, что пробились из пролитой крови этим утром.

Когда на следующий день странник высказал свое желание Хильгару, вождь от изумления потерял дар речи. Когда голос опять вернулся к нему, он недоуменно спросил:

— Зачем тебе это нужно? Через половину луны раненые окрепнут, мы пойдем к городу и попытаемся договориться с советом. Все, как ты хотел… Но идти сейчас в Храм Жизни? В святая святых Брегги? Пожалей свою голову, друг!

Блейд задумчиво посмотрел на него. Хильгар, казалось, успокоился: Трайя чувствовала себя лучше, рану ее зашили, кровотечение приостановилось. Теперь военный вождь мог взять в свои руки и войско, и судьбу будущих переговоров; а это значило, что пришла пора прощаться.

— Я не могу ждать, Хильгар, — странник дружески коснулся его плеча. — И я не могу объяснить тебе причин своей поспешности. Понимаешь, мне надо идти туда… Лишь я сумею понять то, что скажет верховная Хранительница.

— Возможно, ты прав. Но Храм Жизни закрыт для чужих. Как ты проникнешь в него?