Только для влюбленных - Лоренс Терри. Страница 25

— Ну и свободы! — рассмеялась Гвен, обнаружив, что молодой родственник подкарауливает ее у двери ванной. Очевидно, когда она намылила голову, Дейв утащил из ванной все полотенца.

— Я подумал, что ты захочешь что-нибудь одеть, — он протянул белую полотняную рубашку.

Гвен протянула руку, делая вид, что не замечает, как он разглядывает ее отражение в зеркале у нее за спиной.

— Благодарю.

Захлопнув за собой дверь, мисс Стикерт просунула руки в рукава и взвизгнула:

— Дейв, веди себя прилично! Но это был не он, просто полу рубашки защемило дверью.

— Ты в состоянии видеть через стены? — отозвался он из спальни.

— Ничего, — ее лицо вспыхнуло. Рубашка скрывала Гвен почти до колен, и это единственное, что было на ней. Всю остальную одежду он тоже утащил.

Улыбаясь, Дейв стоял перед открытой дверью и одобрительно разглядывал ее.

— Поднимемся наверх? Пока Гвен поднималась по лестнице, цепляясь за перила, он поцеловал ее сзади.

— Не забывай, что я близорука.

— Не беспокойся, я не дам тебе упасть. Все предосторожности оказались тщетны, мисс Стикерт уже потеряла голову. Но она никогда не позволит, чтобы это связало ее, Дейва или ее свободный дух.

Кроме того, на этот раз мужчина прислушивался к ее словам. Чтобы не скатиться вниз по лестнице, он благоразумно воздержался от ласк, пока они не оказались наверху.

Дейв расстелил матрас на полу в углу мансарды. Гвен присела на краешек, подтянув ноги к груди. Он опустился на колени у нее за спиной и похлопал ее по плечу, как бы собираясь поведать ей некий секрет. Когда Гвен обернулась, он поцеловал ее в щеку и обнял за талию, просунув руки под грудями. Полы рубашки щекотали ей ноги, покрытые нежным золотистым пушком, на котором поблескивали капельки воды.

Удовлетворенная женщина на рисунке мирно лежала, свернувшись во сне.

— Это не то, в чем ты изобразил меня, — пробормотала Гвен, имея в виду рубашку.

— Реальность всегда богаче воображения.

— Разве? Я выгляжу бледно по сравнению с яркостью твоих красок и приключений.

— Может, я люблю бледных.

Гвен вздрогнула, когда он потерся щекой об ее шею, затем склонила голову и отдалась этому ощущению.

Дейв следил, как капля воды скатывается с виска по щеке и стекает к ключице. Ее груди темнели под полупрозрачной тканью рубашки. Мужчина отвел ткань от быстро набухавших сосков и положил руку ей на живот.

Женщина прижала его ладонь к себе, наслаждаясь прикосновением и одновременно не пуская его дальше.

Дейв понял ее. Откинувшись назад, он поднял рубашку у нее на спине и обнажил те линии, к которым прижался губами на лестнице.

— Ты пухленькая, — негромко сообщил он.

Гвен рассмеялась. Или у нее перехватило дыханье? Он так и не понял, но поцеловал ее и получил ответ.

— Когда ты делаешь так, у меня перехватывает дыханье, — прошептала она.

— Можно включить вентилятор. Лопасти над головой смешают свет и тень, разгонят воздух над ее влажной кожей, а заодно и подтеки воды и пота у Дейва на спине. Надо было ему пойти в душ вместе с Гвен. Хотя тогда они, конечно, не добрались бы до мансарды.

— Дейв?

Он слушал. Она повернулась к нему, подобрав под себя ноги.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

— Вчера я уже сказал, что мы сделаем все, что ты пожелаешь. «И ничего из того, чего бы ты не захотела».

— Я хочу знать, что тебе нужно. Молодой человек не мог дать ей обещаний на всю жизнь. Гвен уже достаточно прожила, чтобы понять это, чтобы знать, чем на самом деле заканчиваются сказки. Но она могла быть благодарна Дейву за нежность, за новые ощущения, даже за опасность, потому что, если бы не он, она никогда не решилась бы зайти так далеко.

Гвен необязательно было говорить, как она любит его, но она в состоянии дать ему понять, как он ей дорог.

— Чего ты хочешь?

В глазах Дейва появился тот яростный огонь, который она замечала, когда он был поглощен своей работой, и, как она догадывалась, всем, что важно для него.

— Прикоснись ко мне, — хрипло попросил он.

Под пальцами Гвен его мышцы напряглись. Ее руки пробежали по его груди, по мускулистым бедрам и заползли в спортивные шорты. Дрожь пробежала по телу Дейва, губы сжались. Гвен не страдала застенчивостью. По крайней мере тогда, когда она знала, что ей нужно. «Пусть тебе буду нужен я, — он почти молился про себя, — именно я».

Мужчина невольно откинулся назад, когда ее пальцы стали распутывать вьющиеся волосы. Дейв схватил Гвен за руки, глаза его блуждали, челюсти сжались.

— Ты меня с ума сведешь. Женщина поднялась на коленях и нежно поцеловала его в губы. Полы незастегнутой рубашки разошлись.

— Ты столько сделал для меня. Не могу выразить, как я благодарна тебе.

— Благодарю, — с трудом сглотнул Дейв. — Но дай мне минутку передышки.

Слишком много мыслей металось у него в голове. Эмоции, нахлынувшие на молодого человека, стали для него неожиданностью. Он не был готов к этому, особенно теперь, когда он полностью поглощен изучением ее очаровательного, покрытого веснушками тела.

Проблема, оказывается, не в сексе, а в Гвен. Он не должен обмануть ее ожидания, но и не должен, как мальчишка, во всем соответствовать ее представлениям. Ему нужно время. Если Гвен не остановится, ему придет конец. Дейв просто взорвется. Оказавшись на гребне гигантской волны, он забыл, что конец близок и падение будет ошеломительным.

Но они должны прийти к этому вместе. Отняв руку женщины от опасной зоны, Дейв повернул ее ладонью кверху и начал ласкать кончиком языка, пока она, откинувшись назад, не втянула с силой воздух сквозь сжатые зубы. Как бы приглашая ее к танцу, он полуобнял ее другой рукой и прижал к себе, напевая мелодию «Мунданс». От нее пахло шампунем, от него — солью. Извернувшись, она прихватила зубами мочку его уха.

— Гвен?

— Вы звонили? — знойная улыбка.

— Ты смеешься надо мной.

— А как же!

Она чувствовала себя опьяневшей. Джин вырвался из бутылки.

Боязнь любить его не означала, что она не знала, как это делается. То, что Гвен проделывала над Дейвом, вызвало у него вопль чистого восторга.

— Леди, Вы великолепны.

— Да и ты очень мил. Он помолчал.

— Хотела бы я знать, — добавила она, склонив голову на одну сторону, — везде ли ты такой сладкий.

— Подожди с этим, — хрипло проговорил он, с трудом переводя дыхание. Он решительно разорвал упаковку, стараясь не смотреть в сторону Гвен, которая по-кошачьи гибким движением освободилась от рубашки, обнажив совершенные и сексуальные, как у Венеры, плечи.

Разве что у Венеры не было рук. А у Гвен они были, и она выделывала ими такое…

Надевая кондом, Дейв догадывался, что она охотно взяла бы это на себя, но у него имелись серьезные сомнения, что к тому времени, как женщина закончит помогать ему, необходимость в этом останется. Он ухватился за край столика, стараясь овладеть собой.

— Дейв?

При звуке ее голоса все мышцы его спины напряглись разом. Впрочем, это касалось и других мышц, которые технически к спине уже не относились. Гвен не могла понять, откуда у него чувство неуверенности. Конечно, существовала вероятность того, что ее тело не возбуждало его…

Гвен отбросила эту мысль вместе с последней подушкой. Лицо обернувшегося к ней Дейва осунулось от вожделения, и она поняла, что ее страхи напрасны.

Дейв вытянулся во весь рост и обнял ее. Он долго целовал Гвен, доказывая и себе, и ей, что он властен над временем, пока она не попросила:

— Ласкай меня, — и ее жалобные мольбы обожгли Дейва огнем. Потом она снова просила, чтобы он целовал ее, что не удивило и не огорчило его.

Это была Гвен, которую он желал, женщина, не склонная к кокетству, честная до такой степени, что не побоялась сказать, будто у них нет будущего. Дейву выпал только один шанс доказать ей, что она ошибалась.

И он целовал ее, упивался ею, подстегивал ее. Он был готов принять все, чем она располагала. Ее свобода, ее уязвимость возбуждали его. Ни одной женщине не удавалось до такой степени завладеть им.