''Альта'' против ''Барбароссы'' - Лота Владимир Иванович. Страница 99

В своих записках Герхард Кегель рассказывал: «...Кое-что для меня оставалось все же неясным. В любом случае мне следовало быть предельно осторожным. Я считал, что серьезная опасность нависла также и над Шелия. Ведь бывшим сотрудникам посольства в Варшаве было известно, что он как раз в последние предвоенные годы часто встречался с Гернштадтом. Мне следовало как-то предупредить Шелия об опасности. Если в руках гестапо окажется и он, то судьба Ильзе Штёбе будет решена...»

Герхард Кегель должен был предупредить Шелия, не подвергая опасности самого себя. Он решил еще раз поговорить с Шаффарчиком и под благовидным предлогом поинтересоваться, находится ли Шелия в Берлине. В беседе с Шаффарчиком выяснилось, что Шелия выехал в Швейцарию в служебную командировку. Герхард Кегель почувствовал облегчение, надеясь, что командировка Шелия в нейтральную страну будет продолжаться бесконечно. Но он ошибся. Шелия возвратился в Берлин и в октябре 1942 года был арестован. Видимо, до этого времени у гестаповцев не было оснований подозревать Рудольфа фон Шелия. Основания появились в октябре, когда гестапо удалось схватить советского агента «Франца», который был направлен для восстановления – в который раз! – связи с «Альтой» и имел при себе фотокопии расписок Шелия за полученное вознаграждение за переданные «Альте» материалы...

Центр не знал, что Ильзе Штёбе арестована, и, неудовлетворенный результатами поездки «Кента» в Берлин, решил искать другие пути восстановления контактов с «Альтой». На территорию Германии были заброшены несколько специально подготовленных радистов, которые должны были установить связь с «Альтой». Несколько человек, заброшенные в первой половине 1942 года, пропали без вести. В июле 1942 года капитан Мария Полякова подготовила к отправке в спецкомандировку радистку Эльзу Рудольфовну Ноффке, которой был присвоен псевдоним «Ирма».

Э. Ноффке жила в Москве, муж ее работал в Совинформбюро, оба они были проверенными людьми.

После серии неудач операцию по заброске «Ирмы» на территорию Германии было решено проводить с помощью военной разведки Великобритании. Это была одна из первых совместных операций советской и британской военных разведок.

Забросить радистку на территорию Германии предполагалось со стороны Британских островов. Этот воздушный маршрут был в то время относительно безопасным. На советско-германском фронте шли ожесточенные воздушные бои, воздушное пространство находилось под усиленным контролем германских сил противовоздушной обороны.

8 августа Мария Полякова проводила Ноффке на Ярославский вокзал, посадила на поезд до Архангельска, помогла погрузить в купе ее багаж, в котором находилась агентурная радиостанция. Вместе с Ноффке в эту спецкомандировку ехал некто Горелов (имя неизвестно), который тоже был радистом и направлялся в Англию для заброски в другой район Германии.

Прощаясь с Ноффке и Гореловым, Мария Полякова пожелала им возвращения на Родину...

Через два дня «Ирма» и Горелов прибыли в Архангельск. 11 сентября Горелов и Эльза Ноффке, выдававшая себя за сотрудника советского торгового представительства, оказались на английском торговом судне. На руках у Ноффке был паспорт на имя Елены Михайловны Никитиной. Видимо, и фамилия «Горелов» тоже была вымышленной.

Путь из Архангельска в Лондон оказался не безопасным. На одном из участков маршрута британское торговое судно было торпедировано немецкой подводной лодкой.

14 октября в Центр пришло сообщение из Лондона:

«Горелов и Никитина 30 сентября прибыли в Лондон. Пароход, на котором они плыли, затонул от попадания торпеды. Горелов потерял все документы, рацию, шифр, рекомендательное письмо, книгу для шифрования и все личные вещи. Никитина тоже потеряла все документы, рацию, книгу для шифрования, фотоаппарат и все личные вещи. У нее осталось 800 американских долларов и 90 английских фунтов. С торпедированного парохода Горелов и Никитина вместе с некоторыми другими пассажирами были подобраны англичанами в море и доставлены в Шотландию, где получили кое-какую одежду».

В последней строчке донесения резидент из Лондона сообщал, что у «Горелова и Никитиной настроение хорошее».

У Марии Поляковой, Константина Леонтьева и других офицеров Разведуправления, которые готовили эту операцию, настроение вряд ли было хорошим. Очередная попытка установить связь с «Альтой» была под угрозой срыва. Ни Полякова, ни Леонтьев, который передавал Герхарду Кегелю условия связи с радистом Куртом Шульце, еще не знали, что Ильзе Штёбе арестована и находится в гестапо, что их усилия напрасны и ведут только к бесполезным жертвам.

Точная и своевременная информация является главной предпосылкой для принятия правильных решений. У М. Поляковой и К. Леонтьева таких сведений о положении «Альты» в 1942 году не было. Они считали, что у «Альты» все в порядке, и искали различные пути восстановления с ней связи. 17 июля 1942 года началась Сталинградская битва. Советскому Генеральному штабу необходимы были сведения о планах противника. «Альта» могла добыть через «Арийца» эти сведения. Именно поэтому к «Альте» на связь готовились и забрасывались на территорию Германии радисты-связники, которые по разным причинам не могли дойти до цели. Министерство имперской безопасности Германии держало в строгом секрете факты арестов советских разведчиков и групп антифашистов, вело с Центром активную радиоигру, пытаясь получить установочные данные на разведчиков, которые еще действовали на территориях оккупированных стран, и вынуждая Центр забрасывать в Германию новых разведчиков, которые попадали в руки агентов фашистской государственной тайной полиции...

В Центре было принято решение продолжить операцию «Ирма». С помощью английской военной разведки Э. Ноффке была заброшена на территорию Германии, но связь с «Альтой» ей установить не удалось. Она пропала, как и другие разведчики, которых Центр забрасывал на территорию Германии в 1942 году. Среди них были Генрих Германович Феллендорф («Вельмут»), немец, 1903 года рождения, боец Интернациональной бригады в Испании. 16 мая 1942 года вместе с разведчицей Гердой Зоммер («Розита») был заброшен в Германию. При подготовке к работе в Германии получил адрес хозяйки конспиративной квартиры в Берлине Клары Шабель, которая была женой резидента советской военной разведки Гарри Робинсона, работавшего во Франции. Сын Клары, Лео Шабель, тоже принимал активное участие в оказании помощи советской военной разведке в Германии.

Прибыв благополучно в Берлин, «Вельмут» и «Розита» несколько дней проживали на квартире Клары Шабель, а затем выехали в Гамбург к матери «Вельмута», где планировали пожить некоторое время, чтобы изучить обстановку и приобрести необходимые документы. После этого они должны были выйти на связь с «Альтой». Но не вышли...

Последнюю попытку установить связь с группой Ильзе Штёбе Центр предпринял 22 октября 1942 года. В Германию был заброшен агент «Франц». В Москве он проживал вместе с матерью, женой и дочерью, работал инженером в одном из московских научно-исследовательских институтов. Выходец из Германии, он хорошо знал Берлин и готов был выполнить трудную миссию.

Оказавшись в Берлине, «Франц», ничего не подозревая, нашел дом, в котором жила «Альта», вошел в квартиру. Его встретила женщина, которая выдавала себя за «Альту».

Произошла еще одна трагедия: «Франц» оказался в руках гестапо, его подвергли пыткам, и он не выдержал...

Под контролем офицера гестапо «Франц» несколько раз связывался по радио с Центром. Когда Центр потребовал от него активизации работы с «Альтой» и «Хиром», «Франц» ответил: «Вы неправильно представляете мое положение и не вправе так говорить с вашим сотрудником...» После этого связь с «Францем» прекратилась навсегда.

«Альта» не знала о том, какие сложные операции проводил Центр, чтобы восстановить с нею связь. Находясь в тюрьме, она также не знала, сколько отважных людей шли на связь с нею, но были схвачены гестаповцами.

Не выдержал допросов и пыток Рудольф фон Шелия и признался, что передавал некоторые сведения Ильзе Штёбе...