Единственная - Лоуренс Стефани. Страница 9

– Я… э…

Его лицо словно отвердело.

– Я думал… вернее, считал, что, по вашему мнению, графиня все еще пребывает в Эбби.

У Пенни оставалась секунда, чтобы решить, куда метнуться. Чарлз уже предположил, что она уехала в Эбби из-за Николаса. Сам аристократ, хорошо знакомый с этикетом, да еще имеющий четырех сестер, две из которых замужем, Чарлз легко поймет: она ушла из дома вовсе не по соображениям приличия. Она перебралась в Эбби вовсе не для того, чтобы избежать возможного скандала. А вот Н и кол ас уверен, что так оно и есть: она сама дала ему это понять.

И к чему это привело? Она в Эбби наедине с Чарлзом, который никоим образом не приходится ей родственником.

Что же, у нее не один выход, а целых три! Первый: воспользоваться тем, что Николас неверно истолковал ситуацию, и поискать убежища в Эссингтон-Мэнор. К несчастью, леди Эссингтон, свекровь Милли и Джулии, истинный дракон в женском обличье и потребует от нее оставаться с невестками с утра и до заката. Она никогда не узнает, чем занимается Николас и что предпринять для защиты Элайны и сводных сестер.

Впрочем, она может и вернуться в Уоллингем-Холл под тем предлогом, что жить под одной крышей с Николасом все же менее скандально, чем пребывать в одном доме с Чарлзом: никто не станет с этим спорить. Однако придется пользоваться той же конюшней и теми же комнатами, а она предпочитает, чтобы он не знал о ее приходах и уходах, а тем более о слежке.

Хотя… жизнь в Уоллингеме может иметь свои преимущества, если Николас, отвлекшись на Чарлза, забудет об осторожности, но она достаточно хорошо успела узнать кузена, чтобы понять: если Чарлза не будет поблизости, настороженность Николаса удвоится.

Значит, остается последний выход.

Пенни ободряюще улыбнулась.

– Эмили, престарелая кузина графини, живет в Эбби. Так что нет причин, почему бы я не могла оставаться там, по крайней мере на время вашего пребывания в Уоллингеме.

Она украдкой взглянула на Чарлза: тот с обманчиво искренним выражением наблюдал за Николасом. Прекрасный актер, ничего не скажешь!

– О… теперь я понимаю…

Лошадь Николаса нетерпеливо переступила с ноги на ногу. После небольшой паузы, во время которой, как она почувствовала, Николас искал доводы, чтобы заставить ее вернуться в Уоллингем, он сдался:

– В таком случае позвольте распроститься. До свидания, Лостуител. Мы, разумеется, встретимся снова.

– Вне всякого сомнения, – кивнул Чарлз, но, судя по тону, вовсе не был рад этой перспективе.

С нее довольно.

В свою очередь, грациозно кивнув, она пустила кобылку рысью. Но серый мерин Чарлза вскоре поравнялся с ней. Подождав до следующего поворота, он пробормотал:

– Откуда взялась кузина Эмили?

– Если она престарелая кузина твоей матушки, значит, скорее всего прибыла из Франции.

– Скорее всего. А что случится, если дорогой Николас начнет расспрашивать, случайно или намеренно?

Она продолжала смотреть на дорогу.

– До недавнего времени кузина Эмили жила у других родственников и прибыла только два дня назад отдохнуть в более теплом климате…

– Который врачи рекомендовали ей по причине ревматизма. Не так ли?

– Совершенно верно. Однако кузина Эмили по-прежнему предпочитает объясняться на французском, считает себя слишком старой, чтобы появляться в обществе, и вообще сделалась чем-то вроде отшельницы и никого не принимает.

– Весьма удобно.

– Ты прав. И старушка Эмили – идеальная компаньонка для молодой леди.

Он снова нахмурился.

– Так это Арбри послал тебя в Эбби?

Она вздохнула, но он терпеливо ждал.

– Я ему не доверяю, – вымолвила она наконец.

– Это чисто личное?

Тон его был ровным, почти бесстрастным, но Пенни отчетливо ощутила досаду, таившуюся под вроде бы обычным вопросом.

– Нет, – торопливо заверила она, – вовсе нет.

Они поехали дальше. Уверенная в том, что угадала, каким будет следующий вопрос, Пенелопа старалась найти слова, чтобы объяснить свои подозрения, не выдав их причины.

– Скажи, Арбри – тот человек, которого ты защищаешь, или тот за которым следишь? Или и то и другое?

Пенни тихо ахнула. Каким образом он увидел, вычислил, понял все это?

Он спокойно смотрел на нее.

Плотно сжав губы, она продолжала смотреть на дорогу. Они молча добрались до моста. Пенни знала его; соответственно он знал ее. Топот копыт по деревянным плашкам дал ей возможность подумать. И когда они свернули на хорошо наезженную дорогу, она ответила:

– Я защищаю не его. И слежу не за ним.

После чего она погнала свою кобылу Джилли галопом. Домино ринулся следом. Но Чарлз понял намек и до самого дома не задал ни одного вопроса.

Она удрала от него у конюшни, сунув ему в руку поводья Джилли. Чарлз мрачно посмотрел ей вслед, но не остановил. Она добежала до дома и оглянулась. Кажется, он не спешил последовать за ней.

Что же, это к лучшему. Прошлой ночью, оставив его на кухне, она пошла к себе, но воспоминания одолели ее, измучили. Она плохо спала, но так и не сумела Все обдумать. А ведь ей было необходимо как следует поразмыслить, понять, что к чему, разложить по полочкам полученную информацию и решить, что она может означать для человека вроде Чарлза, привыкшего иметь дело с подобными вещами.

Все ему рассказать… очевидно, рано или поздно придется. Но если есть способ представить факты в более выгодном свете, следует сначала этот способ найти.

Войдя в дом со стороны сада, она помедлила, гадая, где бы найти укромное местечко и побыть одной как можно дольше. Лучше всего просидеть в укрытии до вечера, чтобы кое-что узнать и как следует поломать себе голову над решением вопроса. Но на это было мало надежды. Терпение никогда не относилось к лучшим качествам Чарлза.

Настойчивость – да. Терпение – нет.

– Фруктовый сад! – решила она и, подхватив шлейф амазонки, развернулась, приоткрыла дверь и выглянула. Чарлз еще не вышел из конюшни: возможно, чистит скребницей лошадей.

Выскользнув наружу, она побежала к зарослям живой изгороди, а потом под их прикрытием прокралась в сад, превратившийся в облако бело-розовых цветов, надежно скрывшее ее от посторонних глаз.

С сучковатой ветки древней яблони свисали старые качели. Пенни со вздохом уселась и наконец занялась своими проблемами. Всем, что узнала за последние месяцы. Тем, что давно заподозрила.

И тем, что это, в свою очередь, предполагало.

К сожалению, Пенни удалось спокойно поразмыслить всего полчаса, прежде чем ее отыскал Чарлз. Дом был огромным, но он уже успел проверить ее комнату и обнаружить, что ни Пенни, ни ее амазонки там не было. Поэтому он вернулся в сад: в конце концов, здесь не так много мест, где она может спрятаться.

Она сидела спиной к дому, лицом к полям и медленно раскачивалась, отталкиваясь от земли сапожком. Хорошо, что она пока не подозревает о его присутствии.

Он уже хотел подойти ближе и раскачать качели, но так она сразу его заметит. Не увидит, не услышит, а ощутит его присутствие в тот момент, когда он окажется не дальше чем в двух ярдах от нее.

Так было, сколько Чарлз себя помнил. Он умел пробраться через любые вражеское пикеты, но никогда не мог подкрасться к Пенни, разве что вчера ночью, да и то только потому, что, не зная, кто перед ним, до последнего держался поодаль. Но теперь, однако, возникли вещи, о которых ей необходимо ему рассказать. У нее нет иного выхода. Поделиться информацией, и как можно скорее. Теперь, познакомившись с Арбри, он не позволит ей хранить тайны хотя бы лишний час. Только тогда он сможет надежно защитить ее, встав между ней и всем тем, что он должен расследовать, включая, похоже, и ее «кузена» Арбри.

Кроме того, необходимо любой ценой отстранить ее от этого расследования, но пока он не видел способа это сделать.

Действовать постепенно? Шаг за шагом?

Но сначала нужно узнать, что ей известно обо всем этом деле. Будь на ее месте другая женщина, он уже вытряс бы из нее все необходимое. Но с Пенни подобная тактика бесполезна. Его допросы чересчур болезненны для них обоих. Ни к чему дергать нервы себе и ей. Ему трудно даже прикасаться к ней: взять хотя бы тот случай, когда он сегодня усадил ее в седло. Его словно кипятком обдало. Да и она… Хорошо еще, что он отвлек ее расспросами об Арбри и она быстро пришла в себя… но… но не совсем.